стенке, где и был незамедлительно пойман людьми Валерия. Коробов слабо взбрыкнул, и Лешка ударил его еще раз, в живот.
Коробова подхватили под руки и потащили в кабинет, где и бросили на пол. Муха неторопливо шагнул, встал над ним.
— Ты только Колуна боишься? — спросил Муха. Юрист, скорчившись на ковре, плакал.
— Сволочи вы все, — сказал он, — сволочи…
Муха сложил руки на груди.
— Пашенька, заплати товарищу деньги и оформи приобретение.
Кивнул и вышел вон. В предбаннике только что вошедшая секретарша ошалело прислушивалась к звукам, доносящимся из кабинета. Муха, проходя, потрепал ее за щечку.
— Ты уронила сумочку, детка, — заметил Лешка Муха.
На улице повалил мокрый мартовский снег. Черный джип Мухи был по брюхо в солевых разводах, и вплотную к нему, бампер в бампер, приткнулся белый «мерс». К задней дверце «мерса» прислонился Полтинник, правая рука Колуна. Видимо, он тоже подъехал потолковать с барыгой.
— Твой шеф, говорят, поправился? — спросил Полтинник.
— Допустим.
— Семен Семеныч хочет с ним перетереть. Сегодня, в казино, к семи.
Вечером слегка бледный и несколько осунувшийся Нестеренко появился в казино «Радуга». Скромный стол для участников встречи был накрыт на втором этаже.
Валерия уже ждали: Семен Семеныч сидел за столом, облаченный в безукоризненный серого цвета костюм со значком областного депутата на лацкане, и неспешно чистил серебряным ножичком персик. А напротив Семена Семеныча сидел еще один человек, пожилой, в обыкновенном пушистом свитере и с подвижным хитрым лицом, из-за обилия морщин походившим на кору старой ели.
Семен Семеныч встал при виде Валерия и по-дружески его обнял, а потом заботливо усадил его на высокий с кожаной спинкой стул, напротив самого себя. Некоторое время Колун расспрашивал Валерия о здоровье, а потом осведомился:
— Когда в Москву собираешься?
— В каком смысле?
Рука Колуна описала в воздухе легкий, почти балетный пируэт. Бывший спортсмен сохранил танцевальную легкость движений и невероятную грацию.
— Ты приехал сюда разыскать убийц Игоря, так? И вместо этого твои люди охраняют завод. Помнишь, о чем мы с тобой говорили?
— Так получилось, — сказал Нестеренко. — Если я беседую с директором, а в это время в кабинет лезет какая-то харя, то что я могу сделать? Нервный я…
— Какое совпадение, — натянуто улыбаясь, сказал Колун. — Я тоже нервный.
Некоторое время Колунов и Нестеренко пристально смотрели друг на друга, а потом вдруг Семка расхохотался и хлопнул москвича по плечу.
— Ладно, проехали. Не хватало еще двум хорошим людям из-за барыги перессориться… У меня есть предложение, Сазан. Ты ведь сюда приехал не чтобы взять под крышу завод, так? Во-первых, ты меня уверял в обратном. Во-вторых, это наш кабанчик. Никто тебе этот кусок не даст. Так?
Валерий промолчал.
— Но, с другой стороны, ты пользуешься доверием у руководства.
— Я бы не сказал…
— Я не директора имею в виду, а пристяжных. Фархада с Чердынским. Они понимают, что девственности их все равно лишат, и смотрят, кому бы продаться… Ну и хорошо. Решай их проблемы. Хочешь, к вам завтра Галушко подъедет, из налоговой полиции? И ты его на глазах у Санычева красиво опустишь? Пусть у них будет полное впечатление, что ты их защита и опора и, окромя тебя, они в целом свете одиноки.
Защищай их. Разбирайся с Молодарчуком. Разбирайся со мной. Разбирайся с судьей. До двадцать седьмого. Двадцать седьмого — арбитражный суд. На суде будет решаться вопрос, кто станет временным управляющим. И вот тогда ты сам решишь этот вопрос в пользу моего человечка…
Валерий молчал.
— Семен Семеныч дело говорит, — сказал невысокий человек, — не дело двум хорошим людям из-за одного барыги ссориться. Глупый он мужик, Демьян, без понятий. Так что будет справедливо, если ты, Сазан, уступишь. А ты, Колун, за труды ему лимон отдашь.
— Сразу? — сказал Колун.
— С завода снимешь и отдашь. Все, ребятки, засиделся я тут у вас. Мне в свою Рязань пора…
Спустя три дня не вполне еще выздоровевший Валерий Нестеренко уехал в Москву: накопившиеся в первопрестольной дела срочно требовали его присутствия. В Тарске на хозяйстве остались пятеро человек, формально значившихся сотрудниками частного охранного предприятия «Страт», и к ним из Москвы приехали еще шестеро вполне легальных охранников, смутно осведомленных об основном бизнесе «Страта». Генеральный директор Санычев заключил со «Стратом» договор об охране и никуда не ездил без двух московских парней, один из которых был начальником службы безопасности у Нестеренко, а в прошлом — выпускником спецкурсов МВД по проведению антитеррористических и диверсионных операций. Проще говоря, это был человек, в дипломе которого было написано: «Профессиональный убийца».
В Москве Сазан пробыл недолго: уже через два дня регулярный борт из Домодедова уносил его в Челябинскую область, в городок Симаково, где и начиналась славная трудовая карьера Фархада Гаибова, первого зама генерального директора «Зари».
Собственного аэропорта у Симакова не было. Вернее, был полевой аэропорт, в который самолеты из Москвы не летали, и Сазан приземлился в аэропорту города Уфы. Его уже встречали: на летном поле стояли два джипа, гостеприимно распахнувшие свои двери для Нестеренко и двух его спутников.
Симаково находилось от Уфы в трехстах с лишним километрах, в Челябинской области, но от Уфы до Симакова выходило ближе, чем от Челябинска. Ехать было далеко: машины шли по разбитому двухполосному шоссе, пробирающемуся мимо крытой снегом степи и старых советских поселков, над покосившимися домишками которых время от времени взблескивал шпиль новенькой мечети или трехэтажный белокаменный дворец председателя совхоза. Оба джипа катили довольно тихо, но башкирские менты раза два умудрились содрать с них штраф.
За границей с Челябинской областью машины резко прибавили скорость. Менты, завидев знакомые номера, теперь уже не выскакивали навстречу джипам. Дорога незаметно пошла в гору, равнина исчезла, теперь двухрядное шоссе то обступали белые скалы, поросшие зелеными соснами с розовыми стволами, то на открытом повороте внизу открывался дивный вид на невысокие горы, сплошь поросшие темным густым лесом. Редкие городишки и деревни выглядели как далекие мусорные свалки на фоне девственной чистоты деревьев. Джипы шли на ста пятидесяти километрах, распугивая встречные грузовики зажженными фарами, у одной из речек Сазан заметил валяющийся далеко внизу трейлер.
Городок Симаково сидел в небольшом ущелье. Сразу за остатками колючей проволоки начинались стандартные блочные девятиэтажки, выстроившиеся вдоль улиц, как солдаты на плацу. Редкие прохожие с завистью оглядывались на джипы, немногочисленные «жигуленки» и «Нивы» спешили уступить им дорогу.
Проехав пять или шесть кварталов, джипы на полном скаку свернули в подворотню и вскоре остановились перед мрачным, со всех сторон задраенным зданием. Никаких дверей на фасаде не наблюдалось, единственным входом в здание, сколь мог судить Сазан, были ворота для автомобилей.
Ворота растворились, и джипы один за другим въехали внутрь. Внутри оказался обыкновенный гараж, впрочем, очень чистый и основательный по размерам, с автомойкой и домкратами где-то вдалеке. Через автомойку ползла чья-то машина, — видимо, коль скоро гостей внутрь пускали только на автомобилях, так и автомобилям предоставляли полный комплекс обслуживания.
Валерия учтиво подвели к шикарному лифту фирмы «Конэ».
— Может, отдохнете с дороги? — предложил один из спутников. — У нас на первом этаже сауна,
