Одну руку она подняла вверх — под ней оказался огромный синяк с желто-зелеными краями.
— Миссис Дженнингс, — сказала она, — этот синяк не мог появиться только что. Ему по крайней мере неделя.
Женщина, все время не сводившая глаз с рук доктора, отвернулась, и Микаэла на какой-то миг запнулась.
— Да и все остальные ссадины и порезы вряд ли являются результатом одного падения с лошади. Они выглядят совсем иначе, — продолжала, помедлив, Микаэла. — Не хотите ли вы рассказать мне, что произошло в действительности?
— Я говорю правду! — Женщина с растрепанными рыжими волосами, в которых при ближайшем рассмотрении можно было различить отдельные седые пряди, взглянула на Микаэлу с наигранным удивлением. — Это чистая правда. По дороге сюда я упала с лошади.
Микаэла уселась на кушетку рядом со своей пациенткой.
— А вы далеко отсюда живете, миссис Дженнингс?
— На расстоянии двух часов езды верхом.
— Что же привело вас сюда? — настаивала Микаэла.
— Я приехала навестить моего шурина, Лорена Брея. — Спокойный тон миссис Дженнингс подчеркивал абсолютную обыденность ее намерения. — Бывает ведь, что родственники ездят в гости друг к другу.
— Бывает, спору нет, — согласилась Микаэла. — Непонятно только, почему вы выбрали для своего визита такую ужасную погоду, как сегодня, да к тому же выехали из дому ни свет ни заря. Мало того, что было еще совсем темно, так ведь и туман какой стоял в придачу. Как вы могли рассчитывать на то, что в этакую рань Лорен Брей будет готов оказать вам гостеприимство? Вы уж извините меня, но родственный визит при подобных обстоятельствах кажется мне довольно странным. — Она мягко взяла руку женщины в свою. — Прошу вас, скажите мне всю правду.
Миссис Дженнингс, видимо, поняла, что ей не удастся обвести Микаэлу вокруг пальца.
— Вы правы, — промолвила она смущенно. — Это был непредвиденный визит. Сегодня утром я ушла от мужа. — Она ненадолго замолчала, но Микаэла понимала, что сейчас не время раздражать ее лишними вопросами. — Жизнь иногда поворачивается к нам неожиданной стороной. Ведь как часто все эти годы я вспоминала Лорена! — Она остановилась, заметив изумление в глазах Микаэлы.
— Лорена?! — изменив своей обычной сдержанности, воскликнула Микаэла. Какое отношение имеет ко всей этой истории Лорен?
— Да, Лорена, — кивнула миссис Дженнингс. — Когда-то он ухаживал за мной, но я отвергла его ухаживания — мне больше нравился Маркус. Кончилось тем, что Лорен женился на моей сестре. А я очень скоро после своей свадьбы поняла, что никогда мне не будет с Маркусом так хорошо, как могло бы быть с Лореном. Единственным утешением мне служила мысль, что моя сестра попала в хорошие руки. — Она начала теребить кружева на нижней юбке, а затем разочарованно развела руками. — Маркус с первого же дня стал меня бить. Стоило ему напиться, как он становился агрессивным. А когда дети разъехались, жизнь и вовсе стала нестерпимой.
Микаэла молча всматривалась в тонкое лицо женщины, выражавшее глубокую горечь. Углы ее рта предательски задрожали.
— Вчера вечером он чуть меня не убил. Явился домой пьяный и, как всегда, давай меня колошматить. А когда он наконец заснул, я вывела из конюшни одну из лошадей и уехала. И ехала всю ночь напролет, хотя обычно на эту дорогу уходит не больше двух часов. — Миссис Дженнингс глубоко вздохнула. — Ехала к Лорену, мужу моей покойной сестры, больше никуда в моем состоянии не добралась бы. Дети ведь все в Денвере.
— А ваш муж знает, где вы сейчас находитесь? — спросила Микаэла встревоженно.
— Знать не знает, но догадывается. Еще может за мной приехать. — И миссис Дженнингс опять нервно задергала край юбки.
— Сейчас вам надо прежде всего успокоиться, а уж мы потом сделаем так, чтобы вы смогли остаться в Колорадо-Спрингс и чтобы муж вас не нашел. — На самом деле Микаэла была далека от уверенности, что в городе миссис Дженнингс находится вне досягаемости для своего мужа. — Пока суд да дело, вы, полагаю, сможете временно жить у вашего родственника.
— Что вы, что вы! — не дала ей договорить миссис Дженнингс— Лорен меня так и не простил. Он не захочет, чтобы я поселилась в его доме.
— Но… Но на какие средства вы собираетесь жить?
— Ах, если бы я знала! Все произошло так неожиданно для меня, — ответила миссис Дженнингс, надевая платье и тщательно застегивая на нем все пуговицы.
Микаэла не понимала, как это женщина на протяжении многих лет терпит побои от своего мужа, а затем уходит от него, не зная, на что будет жить. Несчастная женщина, посочувствовала в мыслях Микаэла, ей представилась ее собственная судьба — такая непохожая, но, в сущности, тоже безрадостная.
— Понимаете ли, — сказала миссис Дженнингс, словно прочитав мысли Микаэлы, — я до последней минуты надеялась, что смогу выдержать. Что же касается средств на жизнь, то я мало что умею, разве что вести домашнее хозяйство. Сказки, по-моему, неплохо рассказываю. — Она посмотрела на Микаэлу, и та заметила, какие у миссис Дженнингс необычайно яркие глаза, они оживляли ее бледное лицо. — Да вот еще писать умею. — Лицо ее вдруг озарилось каким-то светом. — Всю жизнь веду дневник. И письма пишу, уже много отправила в денверскую газету, большинство из них были напечатаны.
Микаэла, скрестив руки на груди, погрузилась в раздумья. Рассказывать сказки, конечно, прекрасное искусство, но ведь прокормить оно никого не может. Ей очень хотелось чем-то приободрить свою пациентку.
— Вы умеете писать? А что, если начать издавать в Колорадо-Спрингс газету? — предложила она, сама не веря в осуществимость этой идеи.
Растроганная миссис Дженнингс благодарно улыбнулась Микаэле.
— Вы слишком хорошего мнения обо мне, но я…
Разговор женщин прервали громкие крики, донесшиеся с улицы. Микаэла кинулась к окну. Мимо него на грохочущей телеге мчался ковбой.
— Врача! — орал он во всю глотку. — Где тут есть врач?
Микаэла выскочила на улицу и махнула мужчине рукой. Но он, не замедлив хода, пронесся дальше и остановился лишь около салуна. Микаэла успела, однако, заметить на телеге накрытую материей фигуру человека. Она бросилась со всех ног бежать к салуну.
— Это мой хозяин, — объяснял незнакомец толпе любопытных, вмиг собравшейся при появлении упряжки около салуна. — Мертвый. Сегодня утром я нашел труп.
Микаэла откинула покрывало с тела покойника. Ей открылось грубое одутловатое лицо пожилого мужчины. В углу рта виднелась тонкая засохшая струйка крови.
— Маркус! — Микаэла не заметила, что следом за ней к телеге прибежала миссис Дженнингс. Увидев лицо мертвеца, она побледнела еще больше. — Маркус! — запинаясь, повторила она.
— Ее рук дело! — едва заметив в толпе рыжеволосую женщину, заорал ковбой. — Это она его убила!
Дороти с застывшими от ужаса глазами затравленно озиралась вокруг себя.
— Нет! Нет! — закричала она наконец. — Это неправда! Я его не убивала. Когда я уходила, он был еще жив.
— Это вполне возможно, — ответил ковбой, соскакивая с облучка. — Но сейчас он мертв. Она уложила его на месте вот этим. — И он вытащил из телеги тяжелую чугунную сковороду, вполне пригодную для этой цели. — Чего же вы стоите? Шерифа сюда! Говорю вам, его укокошила она, и никто другой!
Хэнк и Джейк Сликер схватили женщину за руки. Она сопротивлялась и отбивалась как могла, но где уж ей было справиться с двумя здоровыми мужиками!
— Отпустите ее! Вы же слышите — она не виновна! — Микаэла всячески старалась встать между мужчинами и женщиной и заслонить ее своей спиной.
— Кто может это знать? — возразил Хэнк. — Виновна она или нет, решит мировой судья.
— Вы не смеете ее арестовывать! — настаивала Микаэла. — У вас нет такого права.
