молоток, с громким стуком опустил его на стол и объявил:
— Перерыв на десять минут. Присяжные могут удалиться.
Секунды, в течение которых присяжные один за другим покидали свои места и выходили за дверь, показались Мадди неимоверно долгими. Затем она с таким же волнением наблюдала, как выходят в другую дверь Джордж, Сэм и Билл со своими адвокатами.
Когда дверь за ними закрылась, ее вывели через заднюю дверь в короткий темный коридор. Мадди напряженно ожидала появления конвоиров, которые будут сопровождать ее к новому месту заключения.. Что, если ее вернут в Форт-Лар-нед? Интересно, там ли еще Рози…
Однако ввели Мадди, против ее ожидания, в просторный офис судьи. Судья Эббот расположился за своим столом и смотрел на армейского офицера, который стоял напротив него, по другую сторону стола. Значит, они отправляют ее обратно в Ларнед, решила Мадди. Офицер, видимо, проделал нелегкий путь: мундир и брюки его были измяты и в пыли; тонкой серой пылью покрылись даже поля шляпы. Она глубоко вздохнула и сдвинула брови. Запаха лошадиного пота не чувствуется. Офицер приехал поездом? Возможно. Судя по тому, как небрежно он засунул желтые кожаные перчатки за пояс, ему не слишком хотелось сопровождать женщину-заключенную.
Она внимательно пригляделась к офицеру: его короткие темные волосы едва выбивались из-под полей шляпы. У Рив-лина волосы были куда длиннее и ложились завитками на воротник, эти завитки ей всегда хотелось потрогать — такими они были теплыми и шелковистыми…
Мадди смерила взглядом фигуру офицера. Широкие плечи, длинные ноги. У нее вдруг перехватило дыхание. Рив-лин? В военной форме?
Он обернулся, и сердце ее затрепетало. Видимо, ему много дней не удавалось как следует выспаться; подбородок и щеки заросли щетиной, которую ему некогда было сбрить. Вид у него был усталый и потрепанный, но он все же стоял здесь. Он приехал за ней, как и обещал.
Мадди рванулась вперед — к нему в объятия, но ее тут же оттащили назад к двери.
Ривлин ухватился за рукоятку револьвера и угрожающе прорычал сквозь стиснутые зубы:
— Отпустите ее! Немедленно!
Выйдя из-за своего стола, судья Эббот распорядился:
— Можете снять с нее наручники. — Он встал между Мадди и Ривлином. — Мисс Ратледж, — его голос звучал с подчеркнутой холодностью, — вы обязаны сообщить суду, где предполагаете находиться в дальнейшем, а также своевременно явиться в суд, если нам понадобится получить от вас дополнительные показания.
— Да, сэр, — кивнула Мадди.
— Капитан Килпатрик, — Эббот повернулся к Ривлину, — если вы когда-либо в дальнейшем появитесь передо мной в суде, я непременно припомню вам, как вы ворвались сегодня ко мне в кабинет.
— А если я увижу вас когда-либо вне стен суда, вы до конца вашей жизни не сможете есть ничего, кроме пудинга!
С этими словами Ривлин обошел судью и направился через комнату к Мадди. Сердце у нее билось с такой же быстротой, с какой она переставляла ноги, пока Ривлин вел ее из кабинета в коридор. Ей было абсолютно непонятно, из-за чего сцепились Эббот и Ривлин, и это ее пугало.
Они миновали еще одну дверь и оказались в пустынном центральном холле здания суда. Только теперь Ривлин остановился и наконец-то заключил Мадди в объятия.
— Ну, здравствуй, милая, — произнес он, с улыбкой глядя на нее с высоты своего роста. — Сегодня я люблю тебя еще больше, чем прежде.
— И я тебя люблю, — ответила она, обхватывая обеими руками его шею. — Я так стосковалась по тебе.
— Ну-ка покажи как, — прошептал он, и Мадди тут же не раздумывая приникла губами к его губам.
Дни слабости, разочарования и тревог куда-то улетучились от одного только прикосновения ее губ. Она принадлежит ему, и все встало на свои места. Он снова жив — разумом, телом и душой. Ривлин ответил на ее поцелуй, одержимый жаждой любить ее, обладать ею, навсегда раствориться в ней.
Мадди тесно прижалась к нему, вся дрожа, задыхаясь от волнения, и очень тихо даже не прошептала, а выдохнула:
— Как долго мы будем с тобой вместе на этот раз?
Ривлин замер, осознав, что в своем стремлении скорее обнять ее, почувствовать вкус ее губ он считал само собой разумеющимся, что она поняла происшедшее. Он песмотрел в ее чудесные синие глаза и неожиданно для себя даже обрадовался, что судья Эббот не выполнил данного ему обещания и ничего ей не сообщил.
— Дорогая, ты свободна, — тихо произнес он, — свободна по президентскому помилованию, объявленному пять дней назад. Теперь никто не посмеет отобрать у тебя свободу, никто никогда не сможет вернуть тебя в тюрьму! Ты отправишься куда захочешь и сможешь строить свою жизнь по собственному желанию.
— Президент Грант? — недоверчиво переспросила Мадди. — Откуда же он знает? И почему он обо мне позаботился?
— Я поехал к нему сразу после того, как Эверетт и Уилл вытащили меня из тюрьмы, и попросил генерала об услуге, полагаясь на его милосердие.
Мадди коснулась пальцем отворота его мундира.
— Так это его цена?
Ривлин кивнул.
— Дорогая, я отдал бы ему все, о чем бы он ни попросил. Ему нужны хорошие командиры, а мне нужна ты. Это была справедливая сделка. Единственная сложность заключается в том, что моя часть находится в Санта-Фе и мы должны отправиться туда не позже чем через две недели.
— Мы? — повторила она, расцветая надеждой и волнуясь так, что еле могла дышать.
Ривлин прижал палец к ее губам.
— Выходи за меня замуж, Мадди, — произнес он с нежной серьезностью. — Прошу тебя.
О Боже, это было то, чего она желала всем сердцем, о чем только могла мечтать. Стать женой Ривлина… Матерью его детей… Мадди хотела заговорить, но не в силах была произнести ни звука.
— Если ты не выйдешь за меня, — сверкая глазами, продолжал Ривлин, — то разочаруешь многих людей в Уичито — моя семья уже ждет нас там, а Майра готовит тебе подвенечное платье.
Тут же возникшая в ее голове удивительная картина вернула Мадди способность говорить.
— Твоя мать и Майра? — прошептала она. — Вместе?
— Я тебя понимаю. — Ривлин улыбнулся. — Мне самому это не по душе, но мы постараемся сохранять определенную дистанцию и уедем как можно скорее. — Улыбка его сделалась лукавой, когда он добавил: — Что касается отъезда… — он ласково разомкнул объятия и продел ее руку себе под локоть, — мне, разумеется, не хотелось бы терять время, однако я не могу заниматься с тобой любовью в здании суда, но при этом хочу быть с тобой в постели без промедления.
— Ты имеешь в виду какое-то определенное место? — спросила она, шагая с ним рядом в блаженном неведении того, куда они направляются.
— Разве я не упомянул, что в нашем распоряжений личный вагон Лоренса? — спросил он.
— Я прекрасно помню его, — призналась Мадди. Они тут же покинули здание суда и двинулись к железнодорожной станции.
— Поскольку ты теперь в курсе событий, дорогая, хочу сделать одно предупреждение. Ты войдешь в вагон как Мадди Ратледж и не выйдешь из него до тех пор, пока не согласишься стать Мадди Килпатрик.
— Мадди Килпатрик, — тихо проговорила она. Это звучало не только легко, но и приятно и совсем не казалось чужим.
— Надеюсь, тебе это нравится так же, как и мне?
— Очень нравится.
Ривлин остановился.
— Нравится ли оно тебе настолько, чтобы носить его сегодня, и завтра, и всегда?
Всегда… Он предлагал ей то, от чего отказывался во имя своего обета. Обрел ли он мир с Сетом в
