хворостом отверстия, предварительно проделанные в облицовке125, либо же, наконец, под нее подводят подкоп126. Рытье подземного хода позволяет, кроме того, обойти препятствие и проникнуть в город. Враги Рима также порой пользовались этим средством. Так, в Дура- Европос127 на глубине нескольких метров от уровня земли найдено тело солдата, убитого персами в середине III в. н.э. Можно также овладеть фортификационными укреплениями, построив башни128, порой обшитые железом и поставленные на колеса; они служат пунктами наблюдения и площадками для стрельбы; на них размещаются тараны и лестницы или перекидные мосты, используемые для решающего штурма.
Наконец, следует назвать такой редко упоминаемый и еще реже исследуемый тип сооружения, как «лапа» (bracchium)129. Тит Ливии яснее всего говорит, с чем мы имеем дело. В 438 г. до н.э. Ардея была осаждена войсками; римская армия, пришедшая на помощь, окружила последних и построила две «лапы», чтобы сообщаться с городом130; но есть кое-что и более очевидное. Известны сооружения, к которым применялось это название. Три «Длинных Стены», построенные после Персидских войн, которые соединяли Афины с Пиреем, также определялись тем же автором как bracchia131; Фронтин тоже132 подтверждает такую интерпретацию. Мы, следовательно, будем называть bracchium «оборонительную линию» (стену), соединенную с «оборонительным пунктом» (городом или лагерем). Двойная «лапа» позволяет обеспечить безопасность пути сообщения, простой или одинарный bracchium представляет собой препятствие для эффективного окружения, например, если он связывает лагерь с рекой. Можно задать себе вопрос, не этот ли вид сооружений мы видим в одном месте Колонны Траяна133?
Добавим в заключение, что римские солдаты располагали самыми разнообразными формами «черепах»134, чтобы защищаться во время работ или в момент штурма и чтобы предотвратить разрушение орудий (таранов и т.п.). Это удивительное разнообразие сооружений подтверждает вывод, уже сделанный в отношении римской армии — она обладала высокой степенью техничности. Стратеги античности хорошо сознавали значение этих средств. Ссылаясь на великого полководца середины I в. н.э., Фронтин135 ясно говорит: «Согласно Домицию Корбулону, нужно побеждать врага заступом, т.е. с помощью работ».
Штурм (илл. XXIX. 26)
Если рассмотренные выше работы не вызывают среди осажденных испуга, достаточного, чтобы привести к сдаче, остается только одно средство — бой. Непохоже, чтобы римляне регулярно практиковали общий приступ одновременно со всех сторон. Им казалось предпочтительным выбрать наиболее слабое место в укреплениях136, перед которым сооружалась штурмовая площадка.
После этого начиналась «артиллерийская подготовка»137, имевшая тройную цель: причинить дополнительные повреждения укреплениям, вызвать потери личного состава у противника и ослабить его моральный дух. Имелись орудия (tormenta)138, пускавшие дротики и стрелы139 (некоторые из них были зажигательными)140 или камни (илл. XXIX. 27). Такие орудия, кроме того, использовались на море в морском бою и на суше в регулярном сражении. В случае осады они действовали с обеих сторон, по крайней мере, обычно. Защитники города ставили их на стены и башни; осаждающие использовали орудия на колесах или на военных кораблях, когда они атаковали порт. Подвижная «артиллерия», которая была в основном позаимствована из Греции, основывалась на силовом принципе. В предварительно перекрученную веревку из конского волоса вставлялся рычаг, который еще более увеличивал перекрученность; когда плечо рычага отпускали, высвобождалась значительная энергия. В 1902 г. император Вильгельм II велел восстановить римские метательные орудия: с 50 м стрела попадала в центр мишени, а вторая раскалывала на две части первую! С 340 м стрела длиной 60 см пробила насквозь доску толщиной 2 см.
Однако римская артиллерия ставит непростую проблему, так как нелегко дать название каждому орудию, тем более что и исследования по этому вопросу, как представляется, не были исчерпывающими (см. примеч. 5 на с. 205). В настоящее время историки, судя по всему, сходятся во мнениях относительно некоторых определений. В I в. каждая центурия имела катапульту — это название носило орудие, пускавшее стрелы, — и баллисту, чтобы метать камни. Во II в. слово «баллиста» служит для обозначения орудия, которое использует одновременно дротики и ядра, а в IV в. первоначальное значение этих терминов поменялось. Кроме того, маленькая катапульта называлась «скорпионом», маленький «скорпион» — «онагром»141, а колесное орудие — карробаллистой. Наконец, согласно Вегецию, легион использовал десять онагров (по одному на когорту) и пятьдесят пять карробаллист (по одной на центурию).
Перейдем от рассмотрения легиона к пятидесяти пяти центуриям. Однако надо отметить, что все специалисты по метательным орудиям без различия обозначаются в надписях словом ballistarii. Кроме того, Цезарь142 говорит о катапультах, которые мечут камни, и баллистах, которые посылают на врага бревна. Может быть, следует поискать в другом месте? Различие могло заключаться в том, что одни орудия предназначались для стрельбы прямой наводкой (катапульты), а другие — для навесной стрельбы (баллисты), если только этот последний термин не приобрел обобщающего значения. Добавим в конце, что большая часть метательных орудий использует кручение, а отдельные приводятся в действие с помощью металлических пружин.
Известны и иные виды орудий, которые также входят в число tormenta. Их обслуживание является обязанностью легионной пехоты143. Стену пробивают с помощью гелиополы144 или таранов; или также пытаются выломать ворота145. Иосиф Флавий описывает одно из таких чудовищ, использованных при осаде города Иотапата (см. III. 7. 19): «Это чудовищная балка, похожая на мачту корабля, и снабженная крепким железным наконечником в форме головы барана — отсюда его название. Посередине подвешена на тросах, как коромысло весов, к другому бревну, которое опирается каждым концом на вбитые в землю столбы. Оттягиваемый назад множеством людей, а затем вновь толкаемый вперед теми же людьми, которые наваливаются на него всем своим весом, объединяя усилия, таран потрясает стену своей железной головой. И нет такой прочной башни, нет столь толстой стены, которая могла бы, даже выдержав первый толчок, сопротивляться повторным ударам “барана”».
В то же время римский полководец выстраивает свои войска напротив наиболее уязвимого, с его точки зрения, места. Тот же Иосиф Флавий146 воспроизводит действия Веспасиана при осаде Иотапаты: «Желая освободить бреши от их защитников, он приказал спешиться самым смелым из своих всадников и построиться в три штурмовые колонны напротив обрушившихся частей стены — они были целиком закованы в панцири с копьями наперевес, готовые первыми проникнуть в город, как только будут приставлены штурмовые лестницы. Позади них Веспасиан расставил отборную пехоту; остальную конницу он развернул вдоль стены со стороны, обращенной к горе, чтобы никто из осажденных не мог ускользнуть незамеченным. В тылу конницы он поставил лучников с приказом быть наготове пустить стрелы, а также пращников и обслуживающих метательные орудия».
Теперь можно идти на приступ. Легионеры для безопасности «делают черепаху» при помощи своих щитов147. Лучники и пращники выпускают последнюю порцию свинцовых шариков и стрел, пехотинцы добавляют к ним свои дротики. Штурмовые лестницы148 прислоняют к стене или спускают с осадных башен. Верхушка стены достигнута. Происходит вереница стычек и поединков. Если римлянам удается овладеть этой позицией, они могут считать, что дело выиграно.
После этого начинается разграбление города, сопровождаемое ужасами, худшими, чем осада. Согласно традиции, добыча шла офицерам, если побежденные сдавались без боя, и солдатам, если понадобился штурм. Так, осада Иотапаты149 заканчивается резней. Взятие Кремоны150, возможно, оттого что оно произошло в ходе гражданской войны, вызвало еще больше жестокостей: «Сорок тысяч вооруженных солдат вломились в город, за ними — обозные рабы и маркитанты, еще более многочисленные, еще более распущенные. Ни положение, ни возраст не могли оградить от насилия, спасти от смерти. Седых старцев, пожилых женщин, у которых нечего было отнять, волокли на потеху солдатне. Взрослых девушек и красивых юношей рвали на части, над телами их возникали драки, кончавшиеся поножовщиной и убийствами. Солдаты тащили деньги и сокровища храмов, другие, более сильные, нападали на них и отнимали добычу. В течение четырех дней Кремона подвергалась грабежу и ужасу». И в Иерусалиме взятие каждого квартала заканчивалось резней.
Итак, проведение осады требовало применения множества знаний и умений: командиры, по крайней
