привлекала внимание Лизы, и она в очередной раз отметила, как супруги независимо держатся.
Высшее общество присвоило Натали титул первой красавицы столицы. Лизе нечего и возражать: черты лица этой юной прелестницы были достойны пера лучших творцов. Неудивительно, что известный любитель женщин — Александр Сергеевич — не устоял перед ней.
«Наверное, и Дмитрий Петрович скоро пополнит список ее верных поклонников», — подумала Лиза.
Сердце молодой женщины заколотилось; оно подсказывало, что Панин где-то близко. Наконец, она увидела Митю — он направлялся в их сторону.
Вид Мити вызывал восхищение: дорогой, хорошо подогнанный по фигуре фрак сидел, как влитой, белая рубашка и франтоватый платок соответствовали французской моде.
Он приветливо раскланялся с Николаем Степановичем и нагнулся для поцелуя к Лизиной ручке, — Лиза почувствовала легкое пожатие и не смогла скрыть улыбки, ведь Митя подавал ей знак, что рад встрече. Между тем нельзя было допустить, чтобы муж заметил эти знаки внимания, поэтому Лиза поспешила спрятать руки за спину.
Митя вежливо поговорил с Николаем Степановичем о погоде, но вскоре пожелал чете Вересовых наилучшего и удалился.
— Мне нравится Панин. Он вежлив, умен, способен произвести впечатление. Да и теща мечтает выдать за него Анну. Прекрасная партия для любимой сестры!
— Возможно, — Лиза смутилась. — Однако сестрице рано строить подобные планы.
— Не соглашусь. Анна весьма активно взялась за Панина. Что же, пора! Если возникнет обоюдное чувство…
— Не думаю, что Панин сделает ее счастливой.
— От чего же?
— Дмитрий Петрович — вдовец, а вдовцы — не лучшая партия для юной девушки.
Вересовы еще немного постояли вместе.
Николай Степанович переминался с каблуков на мыски, лениво наблюдая за толпой. Он считал подобные сборища ненужным времяпрепровождением и выводил супругу в свет только потому, что так было принято. Танцевать сегодня он не планировал, поэтому раздумывал, чем бы заняться во время бала. Неплохо бы встретить знакомых, тогда и время потечет быстрее.
Лиза решила поискать Анну. Она углубилась в толпу и скоро оказалась позади красивой пары; молодой офицер взволнованно разговаривал с высокой женщиной: «Уехать? Думаете ли вы об этом? Я не верю этому. Это не ваше намерение».
Лиза поймала себя на мысли, что страстный шепот отзывается в ее сердце, заставляя его замирать. Ах, если бы с такой же страстью с ней говорил Панин!
Молодой человек обернулся, и Лиза узнала Дантеса.
«Стаси права. Натали и Жорж безумно влюблены друг в друга».
Лиза миновала спорящих друг с другом кавалергардов, двух растерянных барышень, молодящегося старика в пенсне и еще нескольких человек. Скоро она оказалась в непосредственной близости от фрейлины Мари Мердер и подошла к ней.
— Какой чудесный вечер, — Лиза раскрыла веер.
— Чудесный? Вы находите? Гораздо интереснее наблюдать за Дантесом. Пожалуйста, не поворачивайтесь. Эта пара словно создана друг для друга, — фрейлина вздохнула. — Сегодня так душно и так много гостей, что я здесь надолго не задержусь.
Лиза простилась с Мари и продолжила поиски.
Неожиданно для Лизы рядом оказался Митя.
— Вы кого-то искали, Лиза? Могу я вас похитить? — Панин взял Лизу за руку и увлек за собой.
Они оказались в небольшой комнате. Задернутые шторы, удобные кресла, полумрак — все это располагало к разговору.
Лиза села в кресло и осмотрелась; в комнате больше никого не было. Митя расположился возле Лизиных ног на ковре.
— Что вы скажете в ответ на мои письма?
Мужские руки нежно прикасались к коленям.
«А если кто-нибудь увидит?»
Она попыталась избавиться от настойчивых рук, слегка отпрянув назад.
— Митя, вы забываетесь, — Лиза проявляла беспокойство, — мы здесь не одни…
— Конечно, мы не одни, иначе моя настойчивость не ограничилась бы этим вопросом, — он придвинулся ближе. — Скажите что-нибудь, Лиза.
— Я не могу ответить сейчас. Может быть, позже, — она отвернулась.
— Перестаньте говорить загадками, — Митя крепко обнял ее за колени, — «да» или «нет»? Понимаете, о чем я?
Лиза посмотрела Мите прямо в глаза:
— И что, если «да»? Я ведь замужем.
Панин вскочил на ноги.
— Значит, брак — это преграда? И вы ни за что не переступите через условности? — он приблизился к ее лицу. — Неужели, моя любовь ничего не стоит?
Митины глаза были совсем рядом. Лиза наконец разглядела их цвет: цвет листвы после первого заморозка. Она не думала, что близость влюбленного человека снова заставит ее трепетать. Руки не слушались: хотелось оттолкнуть Митю и встать, но тело словно вдавило в кресло.
Он нежно погладил ее под подбородком:
— Знаешь, Лиза, — заговорил он ласковым шепотом, — когда ты так близко, я забываю, что женат.
Лиза будто очнулась, слово «женат» мгновенно ее отрезвило. Митя допустил оплошность: незачем было вспоминать Катрин. Она проскользнула мимо Мити, шаль слетела с ее плеч.
— Я напишу вам, сегодня же.
Вместо того чтобы ее остановить, Митя поймал невесомую ткань и вдохнул запах. Пахло летом: фиалками и орхидеями.
— Ваша шаль! — крикнул он вслед, но Лиза его не слышала.
Она пробиралась сквозь плотный поток вальсирующих. Но вместо того, чтобы миновать зал, оказалась прижатой к стене. Переведя дух, вгляделась в танцующих: «Где же Анна?»
Рядом сидели три пожилые дамы, их лица казались неестественно бледными — толстый слой пудры скрывал не только морщины, но и румянец.
Послышалось старческое брюзжание:
— Ах, Евпраксия Самойловна, как я согласна с вами! Натали Пушкина — большая кокетка. Нынешняя молодежь излишне свободна, какие уж тут семейные ценности. В наше время были иные нравы.
Лиза пригляделась к женщинам. Первая — дама преклонных лет — в прошлом видно была хороша собой, умела держаться с подчеркнутым достоинством и обладала хитрыми глазками. Ее соседка — Евпраксия Самойловна — от души сочувствовала обманутому мужу и не жалела острых слов, отпускаемых в адрес танцующей неподалеку пары. Третья напудренная подружка кивала головой, сжигая Натали и Дантеса негодующим взглядом.
Лиза спрятала лицо за веером. Разговор пожилых дам смутил ее, и она забеспокоилась, что кто- нибудь из знакомых увидит ее растерянность, краску на щеках и — не дай-то бог! — подумает что-нибудь нехорошее. Словно речь шла не о Натали Пушкиной, а о Лизе Вересовой.
Вальс к этому времени закончился, объявили мазурку. Лиза опустила веер и обнаружила рядом Панина. Он протянул ей шаль:
— Прикройтесь.
Лиза набросила тонкую материю на плечи. Страх оказаться разоблаченной продолжал мучить ее. Однако Митя, вместо того, чтобы удалиться, взял ее за руку.
— Вы позволите, Елизавета Павловна?
Лиза закружилась в танце, забыв о пожилых сплетницах. В непосредственной близости находился
