— Так как же? — произнес он требовательно, тоном, который врезался ей в память, и Фейс мгновенно ощутила себя десятилетней девочкой, выскользнувшей из дома в темноте, пока их родители разыгрывали очередную партию в бридж.
С каждой секундой вид у Арни становился все более нетерпеливым; он указал Фейс на стул.
— Присядь, — сказал он. — И рассказывай.
От усталости и волнения ноги совершенно не держали Фейс, и предложение сесть пришлось кстати.
— Умница. — Одобрительно кивнув, Арни занял ее место у окна. Ей бы хотелось, чтобы он этого не делал, потому что свет неоновой рекламы на улице создавал вокруг его головы сияющий ореол. Из-за этого он выглядел опасным, каким-то дьяволом.
А тот молча ждал, пока она заговорит.
— Роберт женился на мне лишь потому, что его дядя узнал о моей беременности, — сказала она безжизненным тоном.
Арни нахмурился.
— Фейс, я не дурак. Люди редко женятся с целью доставить удовольствие своему дядюшке.
Фейс прикрыла глаза.
— Бывает — если у дяди много денег и взгляды его чертовски старомодны.
— Но эти два качества не всегда идут рука об руку, скорее наоборот.
Ей хотелось сказать: «Вам лучше знать, мистер Большая Шишка», но она прикусила язык.
— Гейлорд, дядя Роберта, сказал, что лишит его наследства, если он обесчестит девушку, — устало пояснила она, удивляясь тому, как такая застарелая рана все еще в состоянии причинять боль. — Он был уже немолод, хотел распорядиться наследством, и племяннику ничего не оставалось, как сделать хорошую мину при плохой игре и жениться.
Арни скривил губы.
— Вполне могу себе представить. Я и сам был в аналогичной ситуации.
— О чем ты? — не поняла его Фейс.
— Я имел в виду хорошую мину при плохой игре.
— Это не было твоей игрой, — успокоила она. — У тебя не было причин приносить себя в жертву.
— Верно. Но вызволять тебя из беды стало моей привычкой. Получив твое письмо, я тут же вернулся домой.
— Чтобы жениться на мне? — спросила она недоверчиво.
— Это не входило в мои намерения. Но в конце концов мне показалось — это лучше, что можно сделать.
— Почему?
— Я уже сказал тебе. Привычка. Желание принять вызов — твой, судьбы. А еще… Уж не знаю почему, но в то время я был тобой серьезно увлечен.
— И только? — резко переспросила она. — Из-за этого ты готов был принять на себя ответственность за чужого ребенка?
— Нет. — Он помолчал, а когда снова заговорил, голос его стал жестким и лишенным всякой насмешки. — Не только. Было еще небольшое дельце с моим кузеном Эмори. О'Грэди были в долгу перед тобой, Фейс, и все из-за поведения этого змееныша.
Фейс нервно подергала рукав своего розового свитера. Можно подумать, что речь шла о десяти долларах долга, а не о пожизненном обязательстве. Но это было вполне в духе Арни. Он всегда брал на себя ответственность за просчеты семьи, выработанную годами вынужденной независимости.
Только если дело не касалось его кузена.
— Я не хочу говорить об Эмори, — отмахнулась Фейс.
— Я тоже. Меня интересует, что было с тобой после того, как Роберт решил извлечь пользу и из своей плохой игры.
Фейс неприятны были эти воспоминания.
— Не могу сказать с уверенностью, — медленно промолвила она. — Думаю, я ему была не совсем безразлична. По крайней мере сначала. Но он считал, что дядя насильно толкнул его к алтарю, и это его раздражало. Кроме того, мне кажется, он был из тех мужчин, которые любят азартную игру, но быстро теряют интерес, сорвав куш.
— Куш, черт побери! — пробурчал Арни. — Поймать тебя, должно быть, оказалось не сложнее, чем бабочку.
На сей раз он задел Фейс за живое.
— Тебе лучше знать, — бросила она.
— А вот это, — ответил Арни, — черная неблагодарность. Ты никогда не входила в мой список желанных охотничьих трофеев.
Это была сущая правда — Арни никогда не преследовал Фейс. Однако сейчас в нем ощущалось нарастающее напряжение, и ее это удивляло. Кроме того, она боялась вызвать его гнев.
— Я вовсе не неблагодарна, — быстро произнесла она.
— Отлично. — Он ждал, подняв брови.
Фейс сглотнула.
— Роберт считал, что со мной ему весело… Это когда мы только начали ходить всюду вместе, — объяснила она, стремясь поскорее закончить свою грустную историю, ни единым словом не обмолвившись о том, какой отчаянно одинокой и беспомощной почувствовала себя, когда отношение к ней Роберта резко переменилось. Почему-то не хотелось, чтобы бывший наставник посчитал ее беспомощной и никчемной. — Когда я потеряла ребенка… это было вскоре после нашей женитьбы… — заспешила она. — Роберт… ну, у меня была депрессия, а он решил, что это очень муторно. Тем более что и не хотел ребенка, из-за которого, как он считал, его насильно притащили к алтарю.
Рассказывая, она смотрела в окно, в которое ветер швырял снег. Уголком глаза Фейс заметила, как Арни сделал нетерпеливый жест. Она подняла глаза.
— Никто Роберта Броуди не заставлял, — хрипло произнес он. — Он получил то, чего заслуживал.
Обхватив плечи, Фейс попыталась откинуться назад на неудобном стуле.
— Спасибо, — сказала она, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно бесстрастнее. — Наверное, ты прав. Ведь он получил меня, не так ли?
— Фейс, — сказал Арни, сделав глубокий вдох после минутного молчания. — Ты хоть представляешь себе, что со мной делаешь?
Фейс обхватила себя поплотнее, пытаясь вновь обрести то ощущение безопасности, которое испарилось сразу же, как только она увидела Арни в кафе Клайда.
— Нет, — ответила она. — Что же?
— Ты вызываешь во мне острое желание нанести некоей блондинке телесное повреждение средней тяжести.
— За что? — спросила она, чувствуя обиду, но прекрасно зная, что на самом деле ей ничего не грозит.
Арни пожал плечами:
— Наверное, за то, что ты мне напоминаешь испуганную маленькую девочку. А это вызывает к жизни худшее, что во мне есть.
— Я вовсе не испугана, — сказала Фейс, с опаской глянув на собеседника. — И я не маленькая девочка.
— Ой ли? — Он помолчал, окидывая хрупкую женскую фигурку быстрым оценивающим взором. — Да, согласен, ты уже не девочка. Но не надо выворачивать мои слова наизнанку, Фейс. Хватит мне того раза… Говоря о том, что Роберт получил по заслугам, я имел в виду лишь одно — мужчина, не желающий принять на себя ответственность за ребенка, круто меняющий свои взгляды, как только запахло наследством, не вызывает сочувствия. — Он сел на стул, поближе к Фейс. — Ну, рассказывай остальное. А потом пойдем куда-нибудь поедим.
Женщина заморгала, ощущая неловкость, оттого что их колени почти касались друг друга. Ну что ж,
