Виллис перешел поближе к Хэнку. Он облокотился о стойку, двое мужчин рассматривали друг друга в зеркальной стене бара.
– Видишь ли, где-то затевается большое дело. Я и подумал, не слышал ли ты чего?
– Нет, не слышал.
– Правильно. Конечно, я тебя полностью понимаю. Сам добропорядочный гражданин, как ты. Но ты знаешь, как оно случается, Хэнк. Полицейские начинают проверять состояние дел на свалке, и столько всякого всплывает на поверхность.
– Я вам сказал, я больше в эти игры не играю.
– Да, но ты знаешь…
– Послушайте, спросите вон его, – сказал Хэнк. Он ткнул большим пальцем назад, в сторону человека, которого Виллис никогда раньше не видел.
– Кто это такой?
– Фил Пилчер. Работает крановщиком на свалке.
– И чего это ради я стану его спрашивать, Хэнк?
– Ради того, чтобы перестать доставать меня, – ответил тот голосом человека, уставшего объяснять очевидное.
– Да, но ведь есть еще какая-то причина, Хэнк, разве нет, а, старый зэчара? – Виллис мягко толкнул сложенную десятифунтовую бумажку по стойке собеседнику. Рука Хэнка выпрямилась и взяла
– Какой-то шикарно разодетый ублюдок заходил к нему на прошлой неделе.
– Шикарный ублюдок?
– Да, здоровенный чудила с усами, полностью в армейском прикиде.
– Солдат, выходит?
– Да-а. Скорее, он считает себя таковым.
Виллис отошел от Хэнка, не сказав больше ни слова. Старый зэк уже давно вышел в тираж, проведя лучшие годы своей жизни в «каталажке». Когда-то Виллис вел себя очень осторожно в его компании, но теперь хватка у Хэнка была уже не та.
Виллис подошел к столу, за которым сидел Фил Пилчер.
– Простите, сэр, я – инспектор Виллис. Мы можем с вами переговорить наедине?
Фил Пилчер разлил немного пива, когда ставил бокал на стол.
– Не нужно нервничать, сэр. Если вам, конечно, нечего скрывать, – улыбнулся Виллис, отставляя стул и присаживаясь к столу.
– Чего надо? – спросил опрятно одетый мужчина.
– Так, обычные вопросы, сэр. Не о чем волноваться. Поболтал немного с вашим коллегой вон там, с мистером Пилгримом, – снова он поставил ударение на «грим». – Тот сказал, что вы можете кое-что знать.
– О чем?
– Ну, назревают кой-какие проблемы. Раз вы работаете на свалке, я подумал, что вы можете знать что-нибудь.
– Послушайте, я просто выполняю свою работу. Если это имеет какое-то отношение к моему брату, я ничего не знаю об его делах.
– К вашему брату? Черт возьми, ну, конечно! Вы – брат Микки Пилчера, так ведь?
– К несчастью.
– Не повезло вам. Кстати, где он?
– Никто не знает. Я не вижу его месяцами.
– Скажите, вы тоже служили, Фил?
– Да. В инженерных войсках.
– Вот как? Вас выгнали, как и брата?
– Нет. Я ушел сам по истечении контракта.
– Значит, без лишения прав и привилегий?
– Без.
– Не думаю, что вам понравилось то, что вытворял ваш братишка, так, Фил?
– Конечно нет.
– Поэтому, если бы вы узнали что-нибудь… – Виллис сделал последний глоток из почти пустой кружки, не отрывая взгляда от лица Пилчера, – вы бы сообщили мне, не так ли?
– Послушайте, я ничего не знаю, ясно? Я в самом деле не знаю.
– Нет, конечно, нет. Я просто подумал, не Микки ли это навещал вас на прошлой неделе?
– Чтоб он сгорел! Это Пилгрим вам сказал?
– У нас имеются свои источники.
– Нет, это был бывший командир моего младшего брата. Свалился как снег на голову. Я не видел его с тех пор, как ушел на «дембель».
– Кто такой?
– Майор Купер. Полный психопат. Перестрелял кучу пленных во время операции на Фолклендах. Все это замяли, конечно.
– Грязное дело. И он пригласил вас на торжественный ужин – встречу ветеранов полка?
– Он хотел меня нанять, чтобы я управлял краном.
– Вот как? Дональд Купер, вы сказали? – повторил Виллис, запоминая это имя. – И что вы ответили ему, Фил?
– Я сказал ему, чтобы он забрасывал крючок в другом месте. Я не участвую в сомнительных делах, так- то.
– Нет, конечно нет, вы – благонадежный человек. Так, а что он хотел, чтобы вы сделали на этом кране?
– Я не знаю. Честное слово. Он не собирался мне рассказывать детали, раз я отказался от работы.
– Понимаю, – сказал Виллис. Он улыбнулся, поднялся и протянул Пилчеру свою визитную карточку.
– Если вы услышите что-нибудь еще, позвоните нам. Хорошо, Фил? Приятно было познакомиться.
Пилчер взял карточку и сунул ее в нарукавный карман своего комбинезона. Виллис улыбнулся и вышел из паба.
– Удачно, сэр? – поинтересовался Рейнолдс, когда они сели в «сьерру».
– На вертолете летали, Рейнолдс? – спросил в ответ Виллис.
– Пока нет, сэр.
– Признаться, я их терпеть, на хрен, не могу. Вот увидите, я в них всегда сижу с закрытыми глазами.
Глава двадцать пятая
– Значит, в темноте, – сказал Майлз. У него появлялось все больше и больше ощущений в ходе планирования этой нелепой выходки. Но все они были негативными.
– Это тебя смущает? – спросила Анна. Майлз заметил, что он положил руки на колени и сцепил пальцы с такой силой, что это грозило нарушить кровообращение. У него было такое ощущение, будто он со стороны смотрит на тело незнакомого человека.
– Еще бы, – сказал он. – Конечно, смущает. Мы не сможем сделать это, в темноте это невозможно.
– Я так не думаю, – сказала Анна.
Пола тоже несла что-то, Майлз не мог разобрать слов, но тон ее был полон энтузиазма. Они все тут абсолютно чокнутые. Майлз повернулся к Анне за поддержкой, но заметил, что та улыбалась, принимая этот глупый, нелогичный план.
– Мы должны слезть с поезда на полпути, посреди тоннеля, а затем проехать на велосипедах в полной темноте двадцать километров, что для вас с Полой не является делом обычным, а потому обречено на провал. И, конечно, мы еще будем везти полмиллиарда фунтов стерлингов в бывших в обращении пятидесятифунтовых купюрах. По тоннелю с постоянным уклоном в гору на высокой скорости. Я думал, что я сошел с ума, но нет, мы все здесь зашли гораздо дальше. В страну самообмана.
Майлз ощутил, как его желудок свело, а руки начали непроизвольно подергиваться. Он ощущал очень
