вздохнул. Это было болезненно, но он знал, что должен это сделать. Виллис откашлялся.
– Да, у нас есть несколько зацепок, шеф. Я повстречался с несколькими своими агентами, определенно что-то наклевывается. Мы обнаружили место возможного нападения на поезд и его ограбления, расположенное прямо у железнодорожных путей, возле Линхэма в Кенте. Строительная площадка, сэр. Пока ничего нет, но я поставил Баркера и Рейнолдса на этот объект вести круглосуточное наблюдение.
– Господи, – вымолвил главный инспектор Маккей. – По крайней мере, хотя бы один из вас занят делом. Если облажаетесь, то немало голов покатится. Я не шучу. А вы знаете, как сейчас говорят? Покатившуюся голову не ждет пенсия.
– Мудак! – проворчал Виллис, садясь на место.
Глава тридцать первая
Майлз снова прибыл в дом на Брайанстон-сквер и поднялся по ступенькам. Анна открыла дверь. Остатки группы разъехались. Его же поезд задерживался, а возвращение назад на велосипеде через Сити было не из приятных.
– Привет, Майлз, – сказала Анна, впуская его в дом. – Я рада, что вы вернулись.
– С чего бы это? – спросил Майлз, расстегивая и снимая с себя принадлежности для езды на велосипеде. Анна стояла и молча наблюдала за ним. Когда Майлз закончил разоблачаться, он повернулся к ней. Женщина просто смотрела на него с легкой улыбкой на губах.
– Мне нравится смотреть, как вы раздеваетесь, – сказала она. Майлз смутился. Это была первая приятная вещь, сказанная ему другим человеком за долгие годы. – Помните тот день, когда я впервые увидела вас в замке? Вы были тогда совсем без одежды.
– Ох, да, простите, пожалуйста. – Майлз почти забыл его. Казалось, что поездка в замок была в другой жизни, хотя, на самом деле, после нее прошло всего лишь две недели.
– Вам не нужно извиняться. Du bist ja ein su?er Englander.[7]
– Благодарю вас, – сказал Майлз. – Я не знаю, что это означает, но звучит очень мило.
Они засмотрелись друг на друга на мгновение. И Майлз знал совершенно точно, что этот момент он никогда не забудет. Эту симпатичную немку в холле странного дома, говорящую ему, что он su?er Englander.
– Я думал, что вы были с Филиппом, – сказал он.
Анна широко улыбнулась.
– Филипп! Mein Gott, nein![8] Он слишком беспокойный человек, вы не находите?
– Он немного странный, – сказал Майлз, а затем подумал обо всех людях, с которыми он познакомился после звонка Марио. – Но и все остальные тоже.
– Вы считаете меня странной?
– Нет. Но… ладно, будем говорить начистоту, вы ведь здесь? Вы должны быть странной для этого.
– Вы правы. Сама не знаю, зачем я делаю это. Но это в любом случае лучше того, чем я занималась до того.
– Но зачем вы приезжаете к Марио? Вы не кажетесь такой безумной, как Пола.
– Надеюсь, что больше нет таких сумасшедших, как Пола, – сказала Анна с застенчивой улыбкой. – Я здесь потому, что я думаю, что скоро умру.
– Почему вы так думаете?
– Потому что я не могу полностью проснуться, если только не начну ехать на большой скорости, а, как вы сказали, езда на большой скорости опасна. У меня нет никаких причин для возникновения проблем. Я добилась больших успехов в работе, мне очень хорошо платят, у меня есть все, о чем я могла только мечтать. Я сделала все, что могла придумать, для того, чтобы сделать свою жизнь лучше, и все же у меня депрессия. У вас то же самое?
– В точности то же самое. Безумие, правда?
– Я не знаю. Вам не кажется, что это может быть нечто большее, чем просто частный случай? – спросила Анна. – Что-то, связанное с эволюцией? Вы знаете, когда люди добиваются все большего, каждое достижение имеет все меньшую ценность.
– О боже, – произнес Майлз. – Лучше бы я обратился за помощью к вам, а не к Марио. Именно так я и думаю. Я нахожусь точно в таком же положении.
– Вы считаете, что только это притягивает нас друг к другу?
Майлз ничего не мог поделать с собой: его глаза слегка расширились. Ему захотелось обнять Анну. Но каким-то образом он почувствовал, что это не совсем подходящий момент.
– Я не знаю.
– Я знаю, – сказал Марио.
Они повернулись, чтобы разглядеть маленькую фигуру психотерапевта, стоявшего в темноте гостиной позади них.
– И, чтобы вы не гадали, скажу: я слушал ваш разговор, и, по-моему, он очень трогательный, но я хочу заострить ваше внимание на том, что возникновение любых привязанностей, возникших во время эксперимента, разрушит все, над чем мы работаем. Я хотел бы попросить вас двоих не говорить больше друг с другом наедине. Это всего лишь еще на пару дней. После этого вы оба будете здоровы и счастливы, и я смогу только пожелать вам всего наилучшего.
Марио улыбнулся и исчез в большой комнате. Майлз ощутил себя подростком, застигнутым врасплох отцом возле магазина в Датчете в тот момент, когда он пытался обниматься с девчонкой. Он только собрался войти в комнату, когда в дверь позвонили. Майлз повернулся и посмотрел на дверь, затем снова на Анну.
– Кто бы это мог быть? – спросила она. Женщина направилась было двери, но до того, как она успела к ней подойти, из комнаты поспешно вышли Марио и Филипп.
– Подождите, – сказал Марио. – Мы не знаем, кто это.
Филипп решительно оттолкнул Майлза назад.
– Вы должны уйти в глубь дома, – сказал он.
Затем Филипп вытянул из-за пояса грозного вида револьвер, взвел курок и встал сбоку от двери. Марио обернулся посмотреть, успели ли уйти Майлз с Анной. Они пятились по направлению к кухне, но им не терпелось узнать, кто бы это мог быть.
Марио прислонил ухо к двери.
– Кто там?
Майлз не разобрал сдержанного ответа, но Марио немного расслабился, когда его услышал, и открыл дверь. Женщина лет тридцати с небольшим стояла на пороге. На руках у нее был спящий карапуз. Другой ребенок, примерно семи лет, стоял рядом, держась за ремешок ее дамской сумочки. Филипп быстро спрятал оружие и вернулся к Майлзу с Анной.
– Comme d'habitude,[9] – пробормотал он, проходя мимо них.
Ребенок заговорил первым.
– Привет, папа, – сказал он Марио.
Майлз взглянул на Анну, которая наблюдала трогательную сцену.
– Диана, что ты здесь делаешь? – спросил Марио женщину.
– Твои дети хотели тебя видеть, хотя это просто чудо, что Макс до сих пор помнит, кто ты такой, – речь Дианы была очень правильной, хотя в ее жилах определенно была примесь африканской крови.
Марио присел и обнял ребенка единственной рукой.
– Bonjour,[10] маленький Макс, как поживаешь?
– Мне купили «Нинтендо-64», – ответил мальчик. – Я дошел до третьего уровня.
– Бог мой, какой ты смышленый парень, – сказал Марио. Он встал, взъерошил волосы мальчика. – Это все очень неудобно, Диана. Как видишь, у меня сейчас несколько клиентов.
Женщина посмотрела за спину Марио – на Майлза и Анну.
– Не верьте ему, не верьте ни единому слову этого гада.
Когда она говорила, на лице у нее была улыбка, вымученная улыбка, не соответствовавшая ее словам. Майлз почувствовал себя очень неловко.
– Пожалуйста, Диана, не надо.
