вещи. Я едва не содрогнулся.
— Нам нужно обязательно восстановить эту машину! — воскликнула Софи, схватив меня за руку.
— Я буду очень удивлен, если вам это удастся, — вмешался священник — Это ведь довольно сложная штука. Какие-то зеркала, лупы, колесная система… Проще было бы попросить часовщика восстановить ее.
— У нас нет времени для поездки в Горд! — нетерпеливо возразила Софи.
— Значит, нужно пригласить его сюда, — предложил я.
— Да вы что? — изумился священник.
— А почему бы и нет?
— У него своих дел полно!
— У вас есть номер его телефона?
Священник кивнул.
— Дайте мне его.
Он посмотрел на меня с недоумением, потом стал рыться в кармане, качая головой.
— Вот, держите, — сказал он, протянув мне записную книжку.
Я тут же набрал номер на своем мобильнике.
— Ну и ну, — выдохнул священник, — вы, парижане, времени даром не теряете!
— Алло? — сказал я, как только часовщик снял трубку. — Здравствуйте, я сын мсье Лувеля.
— О! Здравствуйте, — ответил он. — Примите мои соболезнования.
— Спасибо. Я хочу попросить вас об одной услуге.
— Да? Мне очень жаль, мсье, я не хотел бы обидеть вас, но знаете ли вы, что вас разыскивает жандармерия?
— Да, да, я знаю. Сколько заплатил вам мой отец за машину, которую вы для него построили?
— Господи, ну и странная же была конструкция! До сих пор не знаю, для чего предназначена эта машина, но штука просто потрясающая!
— Да… так сколько же?
— Ваш отец дал мне тысячу пятьсот евро. Но она того стоила, поверьте мне, я с ней очень долго возился!
— Предлагаю вам в десять раз больше, если вы согласитесь прямо сейчас приехать в Париж и построить эту машину заново.
Последовала долгая пауза.
— Алло? — нетерпеливо сказал я, поскольку часовщик словно онемел.
Стоявшая рядом со мной Софи давилась от смеха, а священник обхватил голову руками. Он не верил своим ушам.
— Что вы сказали? — спросил часовщик, который растерялся не меньше.
— Предлагаю вам пятнадцать тысяч евро наличными, если вы согласитесь прямо сейчас приехать в Париж, чтобы восстановить машину Леонардо. Все расходы будут оплачены. Я куплю вам билет на TGV [49] и предоставлю жилье.
— Вы что, рехнулись? — вскричал изумленный часовщик. — У меня же здесь мастерская!
— Подождите, — сказал я, — не кладите трубку.
Я схватил священника за руку:
— Вы и только вы сумеете его убедить. Скажите, что я говорю совершенно серьезно. Умоляю вас! Сделайте так, чтобы он приехал.
Я насильно вложил ему в руку телефон. Священник был совершенно ошарашен,
— Алло, Мишель? — забормотал он. — Да. Да, это мсье кюре. Нет, мсье Лувель говорит серьезно. Разумеется. Нет, это не розыгрыш.
Я взял Софи за руку и крепко сжал ее. Журналистка подмигнула мне.
— Вы просто скажите ей, что должны помочь мне с переездом в Рим, — продолжал священник. — Да нет же, небольшая ложь время от времени позволительна, я уверен, что этот грех вам простится, Мишель. А по возвращении вы подарите вашей супруге красивую безделушку, и она будет счастлива. С деньгами, полученными от мсье Лувеля, вы сможете это себе позволить. Хорошо. Хорошо. Конечно. Договорились.
Священник отдал мне телефон. Он был явно недоволен тем, что я заставил его так поступить.
— Часовщик согласился, — со вздохом сказал он.
Я сжал кулаки, празднуя победу.
— У вас есть телефон вашего отеля? — шепотом спросил я у священника.
Порывшись в кармане, он вручил мне карточку.
— Алло? — произнес я в мобильник. — Сейчас я вам все объясню. Вы позвоните мсье кюре, когда узнаете время отхода поезда, и я пришлю кого-нибудь встретить вас на вокзале. Постарайтесь приехать сегодня вечером, в крайнем случае завтра утром.
Я продиктовал ему телефон отеля.
— Огромное вам спасибо, мсье, я вам крайне обязан. Сколько времени вам понадобится, чтобы построить машину?
— Это очень сложная конструкция, знаете ли. И работать мне придется не в своей мастерской… Я постараюсь захватить с собой необходимые инструменты и кое-какие материалы, все, что у меня осталось от прошлого раза. Тогда мне понадобилось две недели, но сейчас дело пойдет быстрее, поскольку я уже делал эту машину.
— Мне нужно, чтобы вы построили ее за сутки.
— Да вы сумасшедший!
— Я плачу вам хорошие деньги. До скорой встречи, мсье.
Попрощавшись с ним, я отключил мобильник. Журналистка расхохоталась. Я превзошел самого себя. Действовал в манере самой Софи. Пер напролом. Я готов был поклясться, что она гордится мной. Действительно, после гонки на Северном вокзале я решил, что хватит нам плыть по течению, покоряясь воле обстоятельств. Если мы хотим благополучно завершить это дело, нам нужно любой ценой контролировать ход расследования, ни в коем случае не уступать инициативу.
Перестать быть пешками. Играть в свою игру.
Незадолго до восьми вечера мы наконец приехали в Со, к семейству Шевалье. Мне было приятно вновь окунуться в атмосферу спокойствия и комфорта их уютного коттеджа. Сейчас он превратился для меня в убежище. Это был почти свой дом. Место, куда всегда можно прийти.
Эстелла приготовила нам ужин, и уже у входа на нас пахнуло аппетитным запахом ее стряпни. Франсуа, судя по его виду, ждал нас большим нетерпением.
— Как все прошло в Лондоне? — спросил он, повесив наши пальто за дверью.
— Прекрасно. Подруга Софи приехала с нами. Будет нам помогать.
— Очень хорошо. У меня есть для вас кое-что новенькое, дети мои! — воскликнул он, пропуская нас в гостиную.
Там сидела Клэр Борелла. Увидев нас, она улыбнулась. Выглядела она отдохнувшей и более свежей, чем накануне. Судя по всему, чета Шевалье окружила ее самой нежной заботой.
Сняв верхнюю одежду, мы сразу уселись за стол. Франсуа был возбужден. Софи устроилась рядом со мной. Что касается Клэр, то у нее уже появилось привычное место справа от Эстеллы. Они разговаривали и переглядывались, как старые подруги.
— Ну, слушайте, — начал Франсуа, налив нам вина. — Я позвонил архивариусу парижского «Великого Востока», он уникальный библиофил, почти как твой отец, Дамьен. Словом, гениальный человек. В общем, поскольку вы ищете связь между вашей историей и «Великим Востоком», я рассказал ему о Йорденском камне. Так вот, представь себе, он подтвердил, что в библиотеке на улице Каде есть несколько документов на эту тему.
— Прекрасно! — воскликнул я.
— А что там такое, на улице Каде? — спросила Софи.
— Храм ложи «Великого Востока», — объяснил я, в кои-то веки проявив большую осведомленность,
