шкале, становясь все более и более монархической. В то же время рассудок не может остановиться перед наличием одного абсолютного начальника, не возглавляемого с высот, кем-то возвышающимся над этим высшим царем; это приводит к бегству в молчание и дает место поклонению вере. В действительности, и для рассудка и для науки идея Бога является величайшей, самой священной и самой полезной во всех стремлениях человека; смертность и ее вечная санкция основываются на этой вере. В человечестве есть, следовательно, самый реальный феномен существования и, если бы это было ложным, то Природа формулировала бы абсурд, пустота утверждала бы жизнь, и можно было бы сказать, что в одно и то же время Бог есть и Бога нет.
Это именно та философская и неоспоримая реальность, или иначе говоря, понятие о Божестве, которой каббалисты дали имя и все другие имена содержатся в нем. Шифры этого имени производят все числа и иероглифические формы его букв дают выражение всех законов Природы, что есть в ней. Мы не возвращаемся в данном случае к тому, что было изложено относительно божественной тетраграммы в 'Учении высшей магии'; однако можно добавить, что каббалисты описали и это четырьмя главными способами:
(1) JHVH, которое читается по буквам как Иод, Хе, Bay, Xe, но не произносится. Вместе это составляет для нас имя JEHOVAH; в противоположность всем аналогиям, так как в этом случае Тетраграмматон раскладывается не на четыре, а на шесть букв (в иврите).
(2) ADNI, что означает Господь и произносится как ADONAI.
(3) AHIH, что означает Бытие и произносится нами как EHEIE.
(4) AGLA произносится так, как пишется, и содержит в себе иероглифически все таинства Каббалы. Буква Алеф — это первая буква древнееврейского алфавита и, выражая единство, она иероглифически представляет форму Гермеса: то, что есть вверху, аналогично тому, что есть внизу. В соответствие этой букве ставятся две руки, одна из которых указывает на землю, а другая, аналогичным жестом на небеса. Буква Гимел — третья в алфавите, она численно выражает триаду и иероглифически — рождение ребенка, плодородие. Ламед — двенадцатая буква выражает совершенный цикл. Рассматриваясь как иероглифический знак, она представляет циркуляцию вечного движения и отношения радиуса к окружности. Удвоенный Алеф означает синтез. Следовательно, имя AGLA означает:
(а) единство, которое достигается триадой цикла чисел, ведущих снова к единству;
(b) плодотворный принцип природы, который к тому же единственен;
(с) первоначальную истину, которая оплодотворяет науку и восстанавливает ее единство;
(d) силлепс, соотношение, анализ, науку и синтез;
(е) три Божественные лица, которые являются одним Богом; секрет Великого Делания, которое есть фиксация Астрального Света верховным актом воли и представляется адептами как змея, пронзенная стрелой, формируя таким образом букву Алеф;
(f) три операции растворения, сублимации и фиксации, соответствующие трем необходимым субстанциям соли, серы и ртути — взятые как целое это обозначается буквой Гимел;
(g) двенадцать ключей Василия Валентина, представляемые буквой Ламед;
(h) наконец, Делание, выполненное в соответствии с его принципами и воспроизводящее высказанные принципы.
В этом происхождение должного предания Каббалы, которое заключает всю магию в единственное слово. Чтобы узнать, как это слово читается и как оно произносится, или буквально понять таинства и перевести знание в действие, надо иметь ключ к мираклям. Говорят, что, произнося слово AGLA, следует повернуться к востоку, который означает единение стремления и знания с восточной традицией. Далее следует помнить, что согласно Каббале совершенное слово есть слово, реализованное действиями, отсюда следует, что выражение, которое часто встречается в Библии: facere verbum, значащее «говорит», звучит буквально как 'делать слово' в смысле исполнения действия. Чтобы произнести слово AGLA каббалистически, надо пройти все испытания инициации и выполнить все их задания.
В 'Учении высшей магии' говорилось, что имя Иегова растворено в семидесяти двух объяснительных именах Шем(х)амфораш. Искусство применения этих семидесяти двух имен и раскрытия тем самым ключей универсальной науки является искусством, которое каббалисты называют Ключами Соломона. Как факт, в конце собрания молитв и заклинаний духов, которое носит это название, обычно находятся семьдесят два магических круга, составляющих тридцать шесть талисманов, а это ведь четырежды девять; здесь абсолютное число умножается на тетраду. Каждый из этих талисманов содержит два из семидесяти двух имен, эмблематический знак их числа и знак четырех букв Тетраграмматона, которым они соответствуют. Отсюда происходят четыре эмблематических масти Таро: Стена, представляющая Иод (Yod); Чаша, отвечающая Хе (Не); Меч, соответствующий Baу (Vau), и Пентакль, связанный с конечным Хе (Не). В Таро была введена дополнительная десятичность, таким образом повторяя синтетически характер единения.
Популярные предания магии утверждают, что тот, кто владеет Ключами Соломона, может общаться с духами всех степеней и может требовать всестороннего повиновения природных сил. Эти Ключи так часто теряются, и когда их находят, они оказываются ничем иным, как талисманами семидесяти двух имен и тайнами тридцати шести иероглифических печатей, воспроизведенных в Таро. С помощью этих знаков и их бесконечных комбинаций, подобных комбинациям цифр и букв, можно прийти к единственному открытию всех секретов Природы и в этом смысле, установить связи с целой иерархией разума.
Каббалисты, во всей их мудрости, выступали против снов, воображения и галлюцинаций в бодрствующем состоянии. Следовательно, они избегали в частности вредного для здоровья вызывания духов, которое возбуждает нервную систему и отравляет рассудок. Исполнители курьезных экспериментов в области сверхъестественного видения не лучше, чем пожиратели опиума и гашиша. Это дети, которые безрассудно вредят сами себе. Может случиться, что кто-то отравился, можно также забыться в состоянии опьянения, но для человека, уважающего себя, достаточно и одного примера. Граф Жозеф де Местр говорит, что в один из таких дней мы будем высмеивать нашу нынешнюю глупость, как мы высмеиваем варварство средних веков. Что бы он подумал, если бы увидел наших столовращателей или послушал авторов гипотез о мире духов? Бедные создания, мы бежим от одного абсурда к другому, ему противоположному. Восемнадцатый век думал, что он протестует против суеверия, отрицая религию, и мы в ответ свидетельствуем в пользу неверия этой эпохи, веря в басни старых бабок. Это невозможно — быть лучшим христианином, чем Вольтер, и еще не верить в привидения? Покойнику не легче возвратиться на землю, которую он покинул, чем ребенку возвратиться в чрево матери.
То, что мы называем смертью, есть рождение в новой жизни. Природа не повторяет то, что однажды она сделала в необходимом порядке передвижения по лестнице существования, и она не может опровергать собственные фундаментальные законы. Ограниченная своими органами и обслуживаемая ими, душа человеческая может войти в связь с явлениями видимого мира только посредством этих органов. Тело есть оболочка, приспособленная к физическому окружению, в которой пребывает душа. Лишь в определенных границах действия души ее деятельность возможна. При отсутствии тела душа была бы повсюду и нигде не могла бы действовать, но затерянная в бесконечности была бы поглощена и аннигилирована в Боге.
Представьте себе каплю свежей воды, собранную в шарик и брошенную в море; пока ее оболочка не повреждена, она будет существовать в своей отдельной форме, но после ее разрушения разве мы увидим эту каплю в море? Создавая духов, Бог обеспечил бы их самосознающую личность только ограничением их некой оболочкой так, чтобы централизовать действие и, ограничив спасти их от того, чтобы они были потеряны. Когда душа отделяется от тела, это изменяет окружение, поскольку изменяет оболочку.
Она уходит облегченная только в астральную форму как носитель света, восходящий, в силу своей природы, над атмосферой, как воздух поднимается из воды, где погиб корабль. Мы говорим, что душа возносится, потому что возносится носитель света и потому что действие и сознание к тому же связаны. Атмосферный воздух становится плотным для светоносных тел, которые бесконечно разрежены, и они могут лишь опускаться, образуя большой носитель. Где они могли бы достичь этого вне нашей атмосферы? Они могли бы только вернуться на землю с помощью другой цивилизации, и также возвращение было бы падением, потому что они были бы лишены статуса свободного духа и обновления своего послушничества.
