Джан привел ее к другой лавке музыкальных инструментов в соседнем ряду. Он попросил торговца показать его приятельнице самые красивые экземпляры, но не самые дорогие, но Алиса уже приметила одну трубу на витрине.

— Это настоящий «Конн-Селмер»? — спросила она, беря ее в руки.

— Абсолютно подлинный, попробуйте ее, если сомневаетесь.

Алиса осмотрела раструб:

— Серебряная, четырехвентильная! Она, наверное, безумно дорогая?

— На базаре нужно не так торговаться, мисс, — засмеялся торговец. — Могу еще предложить Винсента Баха, это Страдивари среди труб, она единственная в Турции.

Но Алиса смотрела только на «Селмер». Она помнила, как Антон часами простаивал на холоде перед той же моделью в витрине магазина «Баттерси», как автолюбитель, застывший перед «ягуаром»-купе или красивой итальянской машиной. Антон рассказал ей о трубах все: о разнице между помповыми и цилиндрическими, медными и серебряными, о том, как важен состав сплава, как он влияет на звучание инструмента.

— Я могу продать вам ее по разумной цене, — предложил торговец.

Джан что-то произнес по-турецки.

— По очень хорошей цене, — поправился торговец. — Друзья Джана — мои друзья. Я даже подарю вам футляр.

Алиса вручила торговцу деньги и на глазах Долдри, который еще сильнее насупился, удалилась с покупкой.

— Не знал, что вы знаток труб, — сказал он, следуя за Алисой. — Похоже, вы в них разбираетесь.

— Вы не все обо мне знаете, — насмешливо отвечала Алиса, ускоряя шаг.

— Никогда не слышал, чтобы вы играли, а ведь, как известно, наши стены очень тонкие.

— А вы так и не играете на пианино, верно?

— Я вам уже говорил: это соседка снизу. Так что? Вы ходите трубить под железнодорожными мостами, чтобы не докучать соседям?

— Долдри, вы, кажется, голодны? Потому что впереди я вижу, как вы изволите выражаться, какую-то забегаловку, с виду она вполне приличная.

Джан вошел в ресторан первым. Не обращая внимания на других клиентов, ожидавших своей очереди, ему быстро подыскали хороший столик.

— Вы акционер этого рынка или ваш отец был его основателем? — спросил Долдри, усаживаясь.

— Я просто гид, ваше сиятельство.

— Знаю, лучший в Стамбуле…

— Я ослеплен, что вы наконец это искренне признаете. Пойду закажу для вас, а то время крутится, а у вас скоро встреча с консулом, — заявил Джан и направился к стойке.

9

Консульство вновь обрело свой будничный облик. Букеты цветов унесли, хрустальные подсвечники убрали, двери в приемный зал заперли.

Проверив документы Алисы и Долдри, военный в парадном мундире проводил их на второй этаж здания в неоклассическом стиле. Они прошли по длинному коридору, остановились и стали ждать, когда за ними придет секретарь.

Их провели в кабинет консула. Он казался строгим и неприступным, но голос у него был мягкий.

— Итак, мисс Пендлбери, вы друг его превосходительства.

Алиса повернулась к Долдри.

— Речь не обо мне, — шепнул тот, — он имеет в виду посла.

— Да, — чуть слышно произнесла Алиса.

— Если его супруга просила принять вас незамедлительно, вероятно, вы очень близкий им человек. Чем я могу быть вам полезен?

Алиса изложила свою просьбу. Консул слушал, подписывая разложенные перед ним бумаги.

— Если предположить, мисс, что ваши родители обращались за визой, следовало бы справиться у тогдашних турецких властей, а не у нас. Хотя у нас были дипломатические отношения еще до провозглашения республики, вряд ли их документы оформлялись здесь. Бумаги, которые вас интересуют, могут быть только в архивах турецкого Министерства внутренних дел. И даже если подобные архивы пережили революцию и две войны, сомневаюсь, что кому-то захочется в них копаться.

— Если только консульство, — вмешался Долдри, — не пошлет специальный запрос вышеозначенным властям, подчеркнув, что просьба исходит от близкого друга жены посла Великобритании. Поразительно, на какие подвиги способно вдохновить желание угодить дружественной стране и экономическому партнеру. Я знаю, о чем говорю, мой дядя ближайший советник нашего министра иностранных дел, от которого, если не ошибаюсь, зависит ваш департамент. Он превосходный человек и ни в чем мне не отказывает со времен кончины моего дорогого отца. Я непременно расскажу дяде о вашей неоценимой помощи и вашем высочайшем профессионализме. Кажется, я уже забыл, с чего начал, — задумчиво пробормотал Долдри. — В общем, я хотел сказать…

— Думаю, я уловил суть, мистер Долдри. Я свяжусь с соответствующими службами и приложу все усилия, чтобы вам выдали необходимую информацию. Однако не питайте напрасных иллюзий, сомневаюсь, что простой запрос о получении визы стали бы хранить так долго. Итак, мисс Пендлбери, вы сказали, что ваши родители, возможно, побывали в Стамбуле между 1909 и 1910 годами?

— Совершенно верно, — сказала Алиса, дивясь нахальству Долдри и сгорая со стыда.

— Желаю вам насладиться пребыванием в Стамбуле, город великолепен. Если поиски дадут результат, я сообщу вам в отель письмом, — пообещал консул, провожая гостей до дверей.

Алиса поблагодарила его за помощь.

— Поскольку ваш дядя является братом вашего отца, он тоже носит фамилию Долдри? — осведомился посол, пожимая Долдри руку.

— Не совсем, — надменно отвечал тот. — Видите ли, я художник и предпочел взять в качестве псевдонима фамилию матери, которую счел более оригинальной. Фамилия моего дяди Финч, как и у моего покойного отца.

Покинув консульство, Алиса и Долдри вернулись в отель. Они торопились выпить чая, поскольку приглашения от консула не дождались.

— Долдри — действительно фамилия вашей матери? — спросила Алиса, усаживаясь за столик в баре.

— Ничего подобного. У нас в семье также нет никого по фамилии Финч, зато такой человек обязательно найдется в министерстве или в правительстве, это очень распространенная фамилия.

— Вы совершенно ничего не боитесь!

— Вам стоило бы похвалить меня, мы очень ловко обтяпали это дельце, не находите?

* * *

Ночью задул «черный ветер» с Балкан, который пригнал снежные тучи и положил конец мягкой зиме.

Когда Алиса открыла глаза, тротуары были белы, как перкалевые занавески на ее окне, а крыши Стамбула стали похожи на лондонские. Мела такая метель, что на улицу носа не высунешь, Босфора стало совсем не видно. Позавтракав в ресторане отеля, Алиса поднялась к себе и села за стол, где каждый вечер по привычке писала письма.

Антон!

Вот и пришли последние дни января. Наступила настоящая зима, подарив нам немного настоящего отдыха. Вчера я виделась с нашим консулом, он сказал, что надежды узнать что-либо о пребывании здесь

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату