конфискованной у Кристины Лунской.
Да, с прибытием Маши и Брунгильды в кабинете стало чрезвычайно многолюдно. Теперь здесь присутствовали:
1. Майор Здоровякин. Он морщил лоб, как Сократ.
2. Капитан Валдаев. Александр только что примчался из «Кенгуру». Он почему-то не обрадовался незапланированной встрече с девушкой своей мечты (Брунгильдой).
3. Лейтенант Евдокимов, прыткий и веселый.
4. Лейтенант Воробьев. В данный момент Сергей жевал ванильную булку, испеченную мамой Вани Евдокимова, и размышлял о том, как было бы хорошо насовсем перебраться в город и работать под началом майора Здоровякина.
5. Унылая Мария Здоровякина. Покидая «Консул», она трепетала от ярости и выдумывала ужасные способы убийства Бориса Сергеевича. Но, проехав на автомобиле пару кварталов, Маша остыла. Гнев сменился тоской и недоумением – почему с ней обошлись так несправедливо? И где теперь взять денег?
6. Брунгильда. Сегодня – с синими волосами, в серебряном мини-платье, из-под которого топорщилась черная тафта, и в чулках-сеточках чуть выше колен…
– Мария, как ты кстати! Бруниша, привет, давно тебя не видел, целую вечность! – закудахтал Валдаев и поцеловал Машу в ручку, Брунгильду – в нос.
– Угощайтесь булками, – предложил Иван. – Мамуля сварганила. Щас квас из холодильника принесу.
– А у нас – миндальное печенье, – объявила Маша и перевернула пакет над тарелкой. Из пакета высыпались крошки и вывалилась одна-единственная печенька. – Кхм. Я думала, больше осталось…
– Ты чем-то расстроена? – заметил Здоровякин. – Плакала, что ли?
– Ну да, – призналась Маша. – Ты ведь знаешь, я сейчас плачу по любому поводу. Такой облом с «Консулом»… Они мне не заплатят.
– Вот это фокус! А почему?
– У них сейчас нет денег, – наврала Мария. Ей почему-то не хотелось признаваться, что ее элементарно кинули. – Потом… Когда-нибудь…
– Как это – нет денег! – возмутился Ваня. – Для вас, Марья Анатольевна, обязаны найти. Давайте мы эту контору разнесем к чертовой матери! Вы только скажите!
– Не надо, Ваня.
– Точно? Нет, вы только скажите!
– Да ну их.
– Вы, Марья Анатольевна, берите еще булку, не стесняйтесь.
– Правда? Я уже две съела.
– Не две, а три, – уточнил Валдаев. Он опять голодал, и смотреть на обжорство других ему было невыносимо.
– Две! – засопротивлялась Маша.
– Две, две, Марья Анатольевна, берите еще, не обращайте внимания на товарища капитана.
– Маш, слушай, как бы нам эту фотографию отсканировать и увеличить, чтобы получше рассмотреть? – сказал Валдаев. – Вроде бы у тебя дома есть такая программа?
– Она и у вас есть. Я вам скидывала. Вот на этот комп. Дай пороюсь.
Вскоре фотография, изображающая друзей-бизнесменов, была отсканирована и увеличена.
– Так-с. Еще немного, – командовал Саша. – Вот этот участочек… Есть! Это он!
На мониторе появилось четкое изображение кулона, украшавшего грудь Льва Баксанова. Половинка солнца, усыпанная мелкими сверкающими камнями.
– Медальон Инги! – ахнул Сергей. – Оба-на!
– Потрясающе, – сказал Здоровякин. – Я буквально на днях снял его с шеи Сонечки Орешкиной. А до этого его носила Инга. Но на самом деле, получается, он принадлежал Льву Баксанову. Так, что ли?
– Или это два одинаковых кулона?
– Вряд ли. Слишком оригинальное украшение, чтобы быть заурядной штамповкой.
– Итак, господа, мы нашли спонсора Инги, – сказал Валдаев. – Им являлся, как ни странно, Лев Баксанов. Теперь становится понятно, почему Аркадий Игоревич, возмущаясь хамским поведением девицы, все же не увольнял ее.
– Почему?
– Аркадий помнил – эту женщину любил Лев. Аркадий Лунской, как я понимаю, человек долга. После смерти друга он никого не бросил в беде, позаботился обо всех – о жене, сыне, любовнице Баксанова, о его сотрудниках.
– Наверняка счет в «Антее» принадлежал Льву Баксанову. Это он перевел Инге деньги, а она купила на них квартиру, автомобиль, билеты в Америку, сделала ремонт.
– Будем ждать ответа от Гены Сокола. Он выяснит и сообщит нам. Хотя я тоже теперь не сомневаюсь – именно Баксанов и был спонсором Инги.
– Но странная вещь. Инга начала активно тратить деньги только после смерти Баксанова. Баксанов погиб в августе 2001 года. Судя по документам, Инга купила квартиру и джип в сентябре-октябре.
– Элементарно, – сказал Валдаев. – Это чистая психология. Кто-то в расстроенных чувствах кидается к холодильнику и начинает уничтожать запасы еды. Кто-то, чтобы успокоить нервы, бродит по магазинам и скупает все подряд. Кто-то становится клептоманом. У Инги благодаря богатому любовнику была возможность широко тратить деньги. Чтобы отвлечься от черных мыслей, она занялась обустройством быта.
– Извините, – неуверенно вмешался Сережа Воробьев. – А зачем нам все это? Какая разница, чьей любовницей была Инга и на чьи деньги она купила квартиру и автомобиль? Разве нам это поможет?
Валдаев и Здоровякин задумчиво посмотрели на младшего коллегу, но ничего не ответили. Их взгляды были отрешенными, мысли бродили далеко – в прошлом, где живой и веселый Лев Баксанов обнимал красотку с льняными волосами по имени Инга.
Сережа понял – он сморозил глупость.
– Мы, Сергей, хотя бы уяснили, какие отношения связывали Аркадия Игоревича и Ингу. Скажи, кто- нибудь из кенгурушников сумел тебе внятно ответить, что между ними было?
– Нет, – признался Сергей.
– Вот! А теперь мы это знаем!
– Я понял, – сказал Валдаев. – Нужно искать людей, фирму, пострадавших в результате финансовых махинаций Льва. Думаю, именно они и причастны к исчезновению Лунского и Инги.
– Почему?
– Ну как же! Лунской был лучшим другом Баксанова, Инга – любовницей. А скажите мне, что для мужчины дороже всего?
– …! – выкрикнул Ваня Евдокимов и тут же получил подзатыльник от майора. – Ой, простите, – спохватился он и прикрыл рот ладонью, – я забыл про дам. Марьанатольна, Брунгильда, извините…
– Дороже всего – друг и любовница, – разъяснил Валдаев. – Их любил Лев Баксанов. И кто-то продолжает мстить Льву, невзирая на его смерть.
– Теория стройна, как стан топ-модели, – недовольно заметила Мария. – Но это лишь догадки. Ладно, мы с Брунгильдой поедем. У вас тут мужские разговоры. Кстати, а вы не подумали о том, что, кроме драгоценной, восхитительной любовницы, у вашего Льва Баксанова была еще и, извините за грубое слово, жена? Не поговорить ли вам с ней?
И дамы удалились. Лицо у Маши было обиженное. К ране, нанесенной «Консулом», добавился неприятный осадок от высказываний Валдаева. Его разглагольствования о роли любовницы в жизни мужчины навеяли воспоминания о Настасье. Думать о женщине, укравшей Здоровякина, было ужасно неприятно. У Марии окончательно испортилось настроение.
Глава 45
Преступление Рекса
Валдаев совместил приятное с общественно полезным. Во-первых, он вновь увиделся с Кристиной Лунской, удачно выведенной им из круга подозреваемых (он почему-то симпатизировал даме).
