посудомойку. Надо только глубоко задуматься о чём-то. Я, похоже, только этим и занимаюсь в последнее время – глубоко задумываюсь. Потому что абсолютно не контролирую свои действия. Сунула кофейные зёрна в корзину для белья. Утром нашла в платяном шкафу красивую фиолетовую водолазку – с ценником, ярлыками… Да, мой размер. Но я её не покупала! Не покупала! По крайней мере, я этого, хоть убей, не помню!
Звонок Елены отвлёк от радостных мыслей о необходимости сдаться в дурдом.
– Ленусик, привет! – защебетала я, покинула ванную и добралась до дивана: меньше часа мы с подругой никогда не болтаем.
– Привет! – бодро ответила Елена. – Сто лет уже не разговаривали.
– В прошлом месяце ты звонила.
– Я и говорю. Юля, как у тебя дела? Как поживаешь?
– Никита наконец-то на мне женился.
– Вау! Вот это новость! Юлечка, поздравляю! – засмеялась Елена, её чудесный серебристый смех рвался из трубки и щекотал мне ухо.
– Сыграли свадьбу? Разорились, наверное?
– Да ну! Просто расписались в ЗАГСе и всё. Мы же не маленькие уже. Стара я для фаты.
– Никогда не поздно прикинуться девушкой!
– Потом как-нибудь устроим банкет для друзей. Я и так счастлива. Добежала до финишной ленточки на дистанции, казавшейся бесконечной.
– Да, Никита почему-то долго сопротивлялся.
– Он вроде бы и не сопротивлялся, но ничего и не делал… Но я взяла его измором.
– Вы отличная пара.
– Спасибо, Ленусик.
– С меня – свадебный подарок.
– Да ладно, не выдумывай.
– Нет, серьёзно! Кстати, у меня тоже есть интересная новость.
– Какая? Дай угадаю. Ты ушла от Аметистова?
– О, боже! Зачем же! Вовсе нет. Я его люблю, ты знаешь.
– А что тогда? Постой-постой. Аметистов купил европейский издательский холдинг, и теперь ты будешь руководить парижским журналом мод.
– Бери выше.
– Выше? Лена, я просто теряюсь в догадках. Ты будешь руководить ещё и лондонским отделением? И сингапурским тоже?
– Нет, ещё круче.
– Аметистов купил тебе Соединённые Штаты Америки? – осторожно предположила я.
– У-у, – улыбнулась в трубку Елена. – Кому нужны Соединённые Штаты, у них полный бардак с экономикой. Нет, ещё круче! Ещё выше, ещё ярче. Самая-самая потрясающая новость.
Смутная догадка промелькнула в голове. Но так как теперь у меня мозги с патологией, то я не рискнула предположить, что…
– Юля, я родила! – шёпотом закричала Елена.
– Что? – переспросила я, теряя сознание.
– Юля, я родила! – закричала Елена, но снова шёпотом.
– Постой, дай время, это трудно осознать, – пробормотала я. – Получилось? Но как?! И ты молчала целых девять месяцев?! Ни слова не говорила?
– Ой, Юля, я так боялась сглазить.
Слёзы навернулись у меня на глазах, а через секунду хлынули вольным потоком. Из носа тоже потекло. Я самозабвенно рыдала в трубку, размазывала по ней слюни и клацала зубами.
– Представляешь, – всхлипнула в ответ подруга. – Вот.
– Како-о-о-е счастье-е-е, – срывающимся голосом провыла я.
Елена тоже буйно зарыдала в ответ. Мы не могли обняться, только поливали слезами телефонные трубки.
– А когда?
– Позавчера.
– О-о, Лена, какое счастье!
– Тебе я сообщаю самой первой. В смысле, после родственников.
– А как ты себя чувствуешь?
– Супер. Как утопленник. Но разве это важно? Всё ерунда теперь. Сбылась моя самая заветная мечта. Юль, но я ж тебе ещё не всё сказала. Ты там сидишь?
– Я лежу на диване, как тюлень, и содрогаюсь от рыданий, – сообщила я.
– Отлично. Хорошо, что лежишь. А то ты упадёшь. Так вот, у меня тройня.
– А-а-а-а-а! – заорала я, и слёзы хлынули с удвоенной силой.
– Тише, – засмеялась Елена. – Не ори так, тебя слышно! Дети в соседней комнате. Представляешь, подсадили три яйцеклетки, и все три прижились. Жаль, что не пять их было. Я бы и на пять согласилась. Юля, они такие хорошенькие! Три мальчика.
– Оба-на! Теперь у тебя в хозяйстве четверо мужиков! А что Аметистов?
– Подозреваю, он сошёл с ума, – засмеялась Елена. – Он сейчас просто какой-то ошалевший… И он тоже рыдал от счастья. Как мы сейчас с тобой.
– Неужели?
– Да. И теперь не отходит от нас ни на шаг. Отменил все дела, встречи. Воркует над кроватками, занимается словотворчеством – придумывает уменьшительно-ласкательные термины, уси-пуси всякие. Готов грудью кормить, только грудь-то у меня! Молоко, правда, ещё не появилось. Завтра-послезавтра ждём.
Я мгновенно простила Аметистову все его прошлые прегрешения: огромный капитал, нажитый непосильным трудом; приобретение журнала «Удачные покупки» и его продажу; отсутствие такта, жестокость (он терзал жену за то, что она никак не может родить наследника)…
– Ой, кажется, кто-то проснулся, – заволновалась Елена. – Вякают, котята. Всё, Юлечка, поползу к ним. Я сейчас как коммунист после некачественного расстрела – чуть жива. А толстая какая стала, ты бы видела! Ладно, пойду. Ой, как бы с кровати-то слезть. Потом ещё тебе позвоню!
– Ленусик, я безумно за тебя рада! И за Аметистова тоже…
Теперь у Елены времени поубавится. У меня наготове было очень много вопросов – хотелось выяснить всё! Но молодой маме тройни некогда висеть на телефоне. Она и так довольно долго разговаривала со мной…
Конечно, теперь я даже не пыталась ложиться спать: неустойчивая нервная система не позволила бы мне закрыть глаза даже на минуту. Приняв ванну (как выяснилось, я так и не отнесла пакет с зёрнами обратно на кухню. Что со мной творится, а?), удобно устроилась перед ноутбуком, включила кофе-машину и принялась за статью для дамского сайта. Выбрала из списка тем ту, что отвечала феерическому настроению этого вечера: о наших мечтах и надеждах, робких или смелых, меркантильных или возвышенных, несбыточных или вполне реальных…
Теперь, благодаря Елене, надежда появилась и у меня. Подруга доказала: любая цель достижима, если действительно этого захотеть. Более того, даже если ты мечтаешь о несбыточном, есть шанс получить желаемое в трёхкратном размере.
