Глава 14
О происхождении вещей и явлений
– И она молчала целых девять месяцев? – не поверила Женя.
– Как партизан. Боялась сглазить.
– Потрясающая выдержка!
Мы с подругой выгуливали детей в торгово-развлекательном комплексе «Бумеранг». Теперь, когда Женина «ботва» значительно увеличилась в размерах (дочке – десять, сыну – пять с половиной), процесс упростился. Мы вручили Свете братика и магнитную карточку для автоматов и запустили молодёжь в игровую зону. А сами устроились на удобных диванах кофейни.
– Мне нравится, когда дети исчезают из поля зрения так быстро, – поделилась Евгения. – Это воодушевляет.
– Не обольщайся. Через минуту нарисуются.
И точно. Мы даже не успели привлечь к себе внимание официантки, как появилась Света с прицепом.
– Твой сын хочет пить, – сообщила она матери. – Закажи ему сок, но лучше кока-колу. И мне, разумеется. И дай, пожалуйста, денег. Там продают сладкую вату. Спасибо. Премного благодарна.
Через пару минут дети вновь испарились, и мы вернулись к обсуждению новостей. Надо сказать, Женя была шокирована. Неделю назад я наповал сразила её известием о внезапном замужестве, сегодня хватила обухом по голове, сообщив о швейцарской супермамочке.
Женя изумлённо моргала, у неё это отлично получалось: совсем недавно она нарастила роскошные ресницы.
– Из меха норки, – пояснила подруга.
– Ты хорошо подготовилась к зиме!
– Что, они тебе не очень? – испугалась Женя. – Неестественно смотрятся?
– Да нет, всё отлично. Фантастические ресницы. А ты не пыталась их заплетать в косы?
– Издеваешься, – обиделась Женя.
– Я же любя.
Да, это потрясающе, насколько она изменилась. Завела персонального косметолога и маникюршу. А я помню те времена, когда Женя открывала мне дверь своей квартиры в халате, заляпанном борщом, и с бигуди на голове. Не так-то давно это было.
Сейчас моя подруга превратилась в образец идеального стиля – всё в ней безупречно. Она естественно и гармонично вписывается в предложенные судьбой обстоятельства: когда Женя круглосуточно парилась у плиты с половником – халат и бигуди смотрелись уместно. А теперь она стягивает длинные, до локтя, перчатки так, как это сделала бы герцогиня с двадцатью поколениями знатных предков в анамнезе…
Думаю, на фоне Евгении я сильно проигрываю. Даже если надеваю одежду, привезённую свекровью из Лондона, всё равно не могу конкурировать в остальном. Над Жениной шевелюрой колдовал высококлассный стилист, – мою наспех сварганила хмурая парикмахерша, разочарованная жизнью. У Жени идеальный маникюр, фантастическая сумочка и ресницы. У меня из гламурного – чёрные круги под глазами, я выдаю их особый подиумный макияж…
– Юля, хочу похвалить эту водолазку. Цвет тебе очень идёт.
– Спасибо. Только не знаю, откуда она взялась в моём шкафу.
– Вот как?
– Угу. Открываю дверцу – лежит на полочке. Фирменный пакетик, этикетки. Но, хоть убей, не помню, чтобы я её покупала.
– Может, Никита подложил? В качестве сюприза? Он же покупает тебе одежду, и всегда очень удачно.
– Тогда бы я заметила её гораздо раньше.
– Значит, это свекровь. Ты жаловалась, она зачастила к тебе в гости.
– Точно! – обрадованно хлопнула я себя по лбу. – Женя! Ты права! Как же мне самой это не пришло в голову! Это Ланочка подсунула подарочек в шкаф. Она всегда беспокоится, что сноха выглядит недостаточно элегантно. Как я рада!
– Не понимаю, почему ты так обрадовалась.
– Потому что мозги сломала, пытаясь разгадать эту загадку. А ты в одну секунду нашла ответ. Спасибо!
– Рада помочь. Кстати, Юль, ты в курсе, что Генрих тоже умотал в Сочи?
– Да, Никита мне сказал по телефону.
– А сегодня они вдвоём улетели в Москву.
– О, об этом я ещё пока не знаю.
Хм, похоже, Генрих Николаевич отчитывается перед своей женой о проделанных телодвижениях гораздо чаще и подробнее, чем Никита – перед своей.
– Но вечером планируют вернуться обратно в Сочи.
– Лучше б они вернулись сюда.
– Юля, забудь! Работа прежде всего.
– Надо же, как суетятся наши пареньки.
– Юля, если они подпишут этот контракт, «Юниа-Транс» будет кататься как сыр в масле до самой олимпиады четырнадцатого года. Значит, и мы тоже.
– Но как же они бросили компанию? Фирма практически обезглавлена.
– Генрих сказал, олимпийский контракт – это первоочередная задача. Ради него можно пренебречь сиюминутной выгодой. Ясно, что без обоих руководителей работяги тут же пустятся в пляс. Да и налоговая может выкатить какой-нибудь шар. Но ничего, за неделю хозяйство не развалится.
– Ты хочешь сказать, Никита не вернётся домой ещё целую неделю?! – ужаснулась я. – Но я ждала его завтра! Он обещал!
– Раз обещал, вернётся. А Генрих однозначно просидит в Сочи до октября.
Вновь появились дети, красные, растрёпанные, но довольные. Их игровая карточка опустела, за час они просадили на автоматах половину моего оклада в «Уральской звезде». Измученные броуновским движением, молекулы упали на диван и потребовали по пять литров кока-колы на каждого. Потом им захотелось горячих бутербродов, названных в меню замысловатым итальянским словом. После они поели пиццы, мороженого, снова выпили колы. А подкрепившись, малютки были готовы вновь отправиться к игровым автоматам. Евгения вытащила из кошелька крупную купюру и отдала Свете, чтобы та положила деньги на карточку…
– Не чересчур? – с сомнением уставилась я на подругу.
– Пусть веселятся, – махнула рукой Женя. – Зато мы с тобой купили ещё час свободы.
Официантка принесла счёт.
– Этих грызунов не прокормишь, – вздохнула мамаша, изучая счёт.
– А потом, я уверена, они тебя потащат в отдел игрушек.
– Знаешь, Юля, так приятно тратить деньги на детей. Их так легко сделать счастливыми. Постоянно вспоминаю тот период, когда я даже пупсика или пластмассовую машинку не могла купить, – было не на что, на хлеб не хватало.
– Зато сейчас, мне кажется, ты можешь испортить детей, потакая им во всём.
– Одно из двух: или испорчу, или нет, – улыбнулась Женя. – Давай рассказывай дальше. Какие ещё у тебя новости?
Да, моя подруга быстро нашла объяснение тому, откуда в шкафу появилась фиолетовая водолазка. Спасибо ей за это. Однако хорошо было бы расшифровать и другие таинственные знаки – причём многочисленные. Возвращаясь вечером домой, я гадала, какой сюрприз поджидает меня в квартире на этот раз, и замирала от страха.
Вчера, например, вернувшись после работы, я обнаружила дома практически незаметные – но для меня, однако, явственные – следы чужого присутствия. Или здесь вновь веселился домовой, или со мной играла злые шутки, хохоча, как гиена, моя изменчивая память.
