звонить чуть свет. Моё желание оставаться в постели так долго, насколько это возможно, она называет элементарной распущенностью. А это не лень, а биологическая особенность. Я – «сова», Марго – «жаворонок», поэтому нам трудно понять друг друга.
Но сегодня меня разбудила не мама, а эта… так называемая подруга… змея… и главный редактор.
– Юль, ну ты как? Сегодня посвободнее? Заезжай ко мне по дороге в редакцию. Поговорим, – с напором сообщила она.
– Да, заеду, – пробормотала я. – Только собраться надо.
Сама Марина, наверное, уже сидела за рабочим столом – нарядная, с причёской, в каком-нибудь экстравагантном шарфе. А я валялась в кровати под махровой простынёй и рассматривала потолок, судорожно сжимая в руке телефонную трубку. Не было никакой необходимости сжимать её так сильно! Кроме того, я заметила, что ладонь стала влажной.
Раз необходимо встретиться с врагом лицом к лицу (ах, где мои дуэльные пистолеты?!), было бы неплохо выглядеть на все сто процентов. Я добралась до ванной комнаты и посмотрела в зеркало.
Ночные бдения у компьютера, сдобренные пятью литрами зелёного чая, – не лучший способ приукрасить внешность. Ничего не поделаешь, что есть, то есть… Расстроившись из-за физиономии, я махнула рукой и на гардероб. Не стала мучительно выбирать наряд (всё равно Марина его раскритикует) и надела, как всегда, джинсы.
Зато, общаясь с гадюкой, уничтожившей моего ребёнка, буду помнить, что в сумке лежит флэшка с файлом, способным поставить крест на её карьере. Это меня приободрит.
…А Марина Аркадьевна изумила своей неожиданной красотой. Мы не виделись всего ничего, а она умудрилась что-то сделать с внешностью.
Её лицо излучало свет, оно просто сияло! Каким-то волшебным образом Марина отмотала лет десять назад на неумолимом биологическом счётчике.
– Юлечка, дорогая моя, привет! – с распростёртыми объятьями кинулась она ко мне.
Я испуганно отшатнулась.
Обычно, когда я входила к ней в кабинет, Марина Аркадьевна не торопилась отрывать изящный, измученный фитнесом, зад от мягкого кресла. А тут буквально устремилась навстречу с радостной улыбкой на лице. Я была не готова к подобной встрече, Марина застала меня врасплох.
Спас мобильник. Он настойчиво зазвонил в сумке.
– Извини, обязательно надо ответить, – буркнула я Марине, избегая её объятий, и выскочила из кабинета в коридор.
«Вадим, вр., др. Н.», – прочитала я на дисплее. Это означало: «Вадим, врач, друг Никиты». Память моего мобильника хранила номера по крайней мере шести Вадимов, и двое из них были врачами, поэтому приходилось тщательно классифицировать.
– Юля, привет!
– Вадим… Ну что?
– Проверили мы твою конфету. Порадовать тебя нечем.
– Да? – убитым голосом выдохнула я.
Мои вычисления были правильными: я переела швейцарских конфет. Марина накачала их отравой. И вот сейчас моя догадка получила подтверждение. Колени почему-то задрожали, сердце застучало. Наверное, в глубине души, я всё же надеялась узнать, что Марина ни в чём не виновата.
– Юль, в твоей конфете ничего нет, – сказал Вадим.
– То есть? – опешила я.
– То есть всё, что заявлено в аннотации, присутствует. Но кроме этого – ни-че-го! Хорошая, полезная и, наверное, вкусная конфета.
– Полезная?
– Да. Так что… Эти конфеты тут ни при чём.
– Постой, Вадим, но ты же сам только что сказал: порадовать меня нечем.
– Ну да. Я имел в виду, что тебе надо поискать другую причину отравления. Может, ты всё-таки принимала какие-нибудь левые таблетки?
– Для похудения?! – злобно рявкнула я. – Нет, не принимала!
– Или не отказывалась от угощения в ночном клубе.
– Я вообще не хожу по ночным клубам! – заорала я.
– Молчу-молчу.
– Вот и молчи! Хорошо… Спасибо тебе за проделанную работу.
– Пожалуйста. Приноси ещё чего-нибудь. Проверим, исследуем.
– Ладно.
Я ещё помедлила в коридоре: было необходимо переключиться с одной волны на другую. Это дежавю, такое со мной уже происходило! Свекровь из монстра вдруг превратилась в лапочку (как выяснилось, монстром она была только в моей голове, я зря её подозревала). Теперь я должна быстро – за минуту! – снять все обвинения с Марины Аркадьевны и вернуться в кабинет с улыбкой на лице. Потому что Марина, так же как и Ланочка, ни в чём не виновата!
Пожалуй, минуты не хватит. Мозги закипают от подобных перестановок. Что же это? Марина, как и прежде, моя подруга? А я-то отнесла её к разряду земноводных, посчитала ядовитой гадюкой.
В кабинет я вернулась с несколько озадаченным лицом. В голове закручивались вихри, нервная система сияла красным табло с надписью «Перегрузка!».
– Юля, ну что ты?! – нетерпеливо воскликнула Марина. – Иди ко мне, моя хорошая, дай я тебя обниму!
Главный редактор «Стильной Леди» заключила меня в объятия. От неё волшебно пахло – наверное, какой-нибудь туалетной водой, не поступающей в массовую продажу.
Я ещё пока не могла говорить – переосмысливала ситуацию. Марина Аркадьевна тем временем продолжала гладить меня по спине и ворковала прямо в ухо:
– Ты настоящий друг! Тамара записала твой разговор с моим начальством. Они – уроды, а ты – ангел.
– Тамара?..
– Угу. Я её завербовала, она шпионит в мою пользу. Правда, делает это на редкость бездарно. До последнего не знала, что меня хотят снять с поста главного редактора. Сообщила буквально на днях, корова. А ведь перестановки делаются не с бухты-барахты, а планируются за несколько месяцев.
– И она записала моё выступление? Когда я распиналась перед твоим начальством? Но как?
– Как-как! На телефон, не ясно, что ли?
– А-а… Понятно.
– Ах, Юля, какая ты бескорыстная, самоотверженная… Ты сражалась за меня, как тигрица! – у Марины на глазах выступили слёзы.
Никогда ещё я не видела её такой расстроганной. Она вернулась за рабочий стол, выдернула из коробки
