– Угу. И на работе сплошные кранты, и в личной жизни.
– А что в личной жизни?
– Ну, сейчас мы не мои сердечные проблемы обсуждаем, а твои. Значитца, так. У Ильи никого нет. И не будет. Ручаюсь. Второй Настасьи я не допущу. Продолжай изображать из себя гордую девочку, пока он доводит до нервного срыва мою кошку и меня до инфаркта. Да выгони ты этого Митю, и все дела!
– Не могу. Он идеальный помощник. Я на него молюсь.
– Хреново. Ты сама-то не влюбилась?
– Идиот ты, что ли? Стала бы я сейчас рыдать?
– Вы, женщины, непонятны, как хинди. Звонят в дверь?
Да, в дверь звонили. Сегодня у Марии явно был приемный день. На пороге здоровякинской квартиры стояла Лиза и во все прекрасные золотисто-голубые глаза смотрела на Валдаева. И видимо, ждала разъяснений.
– Саша, знакомься, – сказала Мария, – моя подруга Лиза. Лиза – это Саша. Друг, компаньон и собутыльник моего практически экс-мужа.
– Лиза! – пылко закричал Валдаев и бросился к новой гостье с самыми добрыми намерениями: задушить в объятиях.
К удивлению Маши, Лиза вовсе не сопротивлялась. Она только слегка порозовела от удовольствия, позволяя бойкому сыщику делать все, что он хочет.
– Ну, Валдаев, ты не перестаешь меня изумлять! – заметила хозяйка гостеприимного дома. – Ты всегда был молниеносен в очаровывании женщин, но сейчас бьешь все рекорды.
– Ты молниеносен? – отстранилась от сыщика Лиза. – У тебя много женщин?
Валдаев посмотрел на Марию страшными глазами – кажется, она сказала лишнего. Вовсе не надо было информировать подругу о его донжуанских наклонностях.
– Постойте! – воскликнула Мария. Ее посетило внезапное озарение. – Лиза! Неужели?! Валдаев и есть тот божественный, неземной, фантастический Саша…
– Ты считаешь меня фантастическим? – заулыбался сыщик и вновь набросился с поцелуями на предмет своей недавно родившейся страсти. – Ты считаешь меня неземным? Ты так говорила обо мне?
Теперь уже Лиза метнула на подругу сердитый взгляд: заложила с потрохами!
– Невозможно поверить! Ты друг Ильи, и именно у тебя он сейчас живет? Столько раз всплывал в нашем разговоре этот мифический друг, в квартире которого скрывается от семьи Здоровякин. Но я представить не могла, что это ты и есть.
Как бы там ни было, и Лиза, и Валдаев светились счастьем от незапланированной встречи.
– Не хотите прогуляться вдвоем? – предложила грустная Маша. Чужая окрыленность, радость в глазах друзей, их восторг подчеркивали ее личную неустроенность и неудовлетворенность. – Мне детей укладывать. Сейчас с прогулки придут.
– Я помогу! – сразу предложила Лиза.
– Да ладно. Митя поможет. Идите уж. Ты зачем приходила-то?
– Поныть, – призналась Лиза.
– Теперь, я думаю, у тебя другое настроение?
– Да!
– Маша, помни, все, о чем я тебе говорил, – чистая правда! – напомнил Валдаев. – Мы с тобой что- нибудь придумаем, чтобы образумить Здоровякина.
– Конечно, его обязательно надо образумить, – горячо поддержала Лиза. – Вправить ему мозги. Почему ты до сих пор не повлиял на своего товарища?
– Я повлияю, – заверил Саша. – Пойдем, пойдем!
Влюбленные голубки с трудом протиснулись в дверь. Они не хотели разъединяться, Валдаев цепко держал добычу за плечи, автоматически отмечая, что на Лизе гораздо больше мяса, чем на Маше, и она несравнимо мягче бедной программистки.
Выйдя из подъезда, сыщик вдруг хлопнул себя по лбу и заявил, что забыл взять у Маши любимую здоровякинскую футболку и что Илья, вероятно, будет очень недоволен невыполнением просьбы.
– Я сейчас, я быстро! Стой здесь! – И умчался вверх по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Через мгновение послышалось, как он с грохотом ломится в дверь квартиры. – Маша, открой! Это снова я!
– Что стряслось? – удивилась Маша.
– Ты обо мне ничего плохого не рассказывала? – тихо спросил Валдаев. Он прищурился и напряженно вглядывался в лицо девушки, с трепетом ожидая ответа.
– Что я могла сказать о тебе плохого?
– Ну… Ты могла, к примеру, сказать, что друг, в квартире которого живет сейчас твой муж, склонен менять дам как перчатки.
– Знаешь, если честно, перчатки меняют гораздо реже, чем ты девиц.
– И Лиза знает?! – ужаснулся Александр.
– Не нервничай. Все в порядке. Ты чист в ее глазах.
– Правда?
– Правда. Ты думаешь, у меня нет других тем для обсуждения с Лизой, кроме твоей особы?
– Но ведь ты сказала, что вы говорили обо мне!
– Лиза говорила о тебе. А я слушала. Я и не предполагала, что она говорит о тебе. Иди, у меня дела.
– Я тебя безумно люблю!
– Какая экспрессия! Мне вполне хватит приятельского расположения.
– Где футболка? – спросила Лиза.
– Какая футболка? – не понял Валдаев. – А-а… э-э… Мария ее дисквалифицировала.
– В смысле?
– В приступе ярости перевела ее в разряд половых тряпок. Чтобы отомстить Здоровякину.
– Я не думала, что у них все так безысходно.
– Помирятся, – успокоил Валдаев. Он поправил Лизе прядь волос, хотя в этом и не было необходимости. Склонил голову набок, оценивая результат. Потом уверенным жестом опытного стилиста заправил шелковистую прядь за ухо.
– Все? – усмехнулась Лиза. – Можно дышать?
– Да. Ты невероятно мила.
– Прелестная формулировка. Если бы ты сказал «невероятно красива», я бы вряд ли поверила. А так…
– Откуда царапины?
– Разве заметно?
– Ничего себе! У тебя лицо девочки, посмевшей отказать Тайсону.
– Я думала, уже ничего не видно, – расстроилась Лиза.
– Очень даже видно, – успокоил Валдаев. – И?.. Откуда ссадины? Ты не ответила.
– Налетела ночью на шкаф, – обманула Лиза.
– Правда? А ты упорная. Не знаю, сколько раз надо наброситься на несчастный шкафчик, чтобы заработать такие повреждения.
Лиза сникла. Она провела два часа перед зеркалом с тюбиком тонального крема и коробкой светоотражающей пудры, маскируя последствия драки. Царапины и так были уже едва видны, но глазастый Валдаев все же разглядел.
– Лиза, не грусти.
Валдаев помедлил в нерешительности, потом (с внутренним недоуменным возгласом «Да что ж это я?!») припал губами к Лизиным губам, словно к прохладному лесному роднику. Руки его тоже находились там, где надо: он крепко стиснул спину девушки, страстно придавив к себе малышку. Лиза таяла, как мороженое. Ощутив твердую и надежную опору, она повисла на руках Валдаева. Голова у нее закружилась, колени подкосились. А сыщик и рад был стараться.
– Ничего себе, – раздался рядом восхищенный детский голос. – Ну, дядь Саш, ты, блин, даешь! Как в
