Кажется совершенно невероятным, что среди обширной пустыни оно (святилище бога) со всех сторон закрыто густыми ветвями, едва пропускающими лучи солнца, и много источников пресной воды протекает повсюду, орошая лес. Удивительная также там мягкость климата; он одинаково здоров здесь во все времена года и больше похож на весенний.
Столь же восторженно о священном оазисе отзывается Диодор Сицилийский.
Участок этот, окруженный песчаной безводной пустыней, лишенной всего, что мило человеку, простирается стадиев на 50 в длину и в ширину. По нему протекает множество прекрасных ручьев, и он засажен самыми разнообразными и очень урожайными деревьями. Вокруг стоит зной, и только здесь жители не знают ни жары, ни холода… Недалеко от акрополя выстроен под сенью высоких деревьев другой храм Амона. Вблизи от него находится источник, который по следующей причине называют источником Солнца: вода в нем удивительным образом меняется в соответствии со временем дня. На рассвете его вода прохладна; чем дальше идут часы, тем она становится холоднее и в полуденный жар достигает предельного охлаждения; затем, по мере того как день склоняется к вечеру, она теплеет и теплеет, нагреваясь до самой полуночи, а затем начинает остывать, пока не придет с рассветом в свое начальное состояние.
Александр пришел сюда не любоваться земным раем; его интересовал местный небожитель, он спешил услышать оракула, подтверждающего родство Амона с ним – царем македонян. И жрецы Амона прекрасно понимали, что желал услышать высокий гость, какими словами удовлетворить все желания честолюбца. Они ввели Александра в храм, и он увидел бога. Старший пророк, человек далеко не молодой, подошел к нему со словами:
– Привет тебе, сын мой! Так обращается к тебе бог.
– Принимаю твой привет, – ответил Александр, – и впредь буду называться твоим сыном, если только ты дашь мне власть над всей землей.
Жрец вошел в святилище, и пока люди, несшие бога, двигались, подчиняясь указаниям божественного голоса, он сказал Александру, что бог обязательно исполнит его просьбу.
– Напоследок открой мне то, что я ищу узнать: настиг ли я всех убийц моего отца или кто-то еще остался?
Вопрос македонского царя был очень рискованным, если учесть, что в убийстве Филиппа обвиняли Олимпиаду и, косвенно, самого Александра. Но македонский царь очень хотел еще раз услышать, что он сын бога; и жрецы опять его не разочаровали.
– Не кощунствуй, – закричал жрец, – нет на земле человека, который мог бы убить того, кто родил тебя! Убийцы же Филиппа понесли наказание. Доказательством же твоего рождения от бога будет успех в твоих великих предприятиях: и раньше ты не знал поражений, а теперь будешь вообще непобедим.
Спутникам Александра оракул настоятельно рекомендовал, чтобы они почитали Александра как бога, а не как царя. Последним советы Амона не очень понравились, они со своими царями привыкли общаться без особых церемоний, а с богами и вовсе дел не имели.
Пожалуй, наиболее верно выразил смысл визита царя в храм Амона Александр Мень:
Покоритель народов, которому сопутствовал неслыханный успех, первый человек Запада, державший в руках Грецию и Малую Азию, Сирию и Египет, он не мог не задумываться над своей удивительной судьбой. Казалось, какие-то загадочные силы постоянно помогают ему.
Он нередко вступал в бой без всяких шансов на успех и неизменно торжествовал победу. Он повелевал целыми народами, по мановению его руки шли тысячи воинов, плыли корабли, рушились неприступные крепости. Тому, кто вознесен столь высоко, трудно не быть в какой-то степени мистиком. Александр боготворил Ахилла, поклонялся Гераклу. Но не были ли они сынами богов? А теперь о нем самом божество Востока изрекло вещее слово. Только близорукость историков может сводить все его поступки к трезвому расчету. Александр жил в мире богов и героев…
Быть может, в тот момент, когда Александр услышал ответ оракула Амона, он решил, что найдена разгадка его удач: он не простой человек, а
Александр настолько поверил в свое божественное происхождение, что позднее, раненный стрелой и испытывавший жестокие страдания, удивлялся, что из раны течет обычная кровь, а не
Причисление Александра к миру богов принесло ему больше вреда, чем пользы. Не в лучшую сторону изменился его характер. Юстин замечает, что «с тех пор увеличилось его высокомерие, возросла надменность и исчезла та обходительность, которую он приобрел ранее от изучения греческой мудрости и от македонского воспитания». Мнение Юстина разделяет Курций Руф.
Итак, царь не только позволил называть себя сыном Юпитера, но даже отдал об этом приказ; он хотел этим возвеличить славу своих подвигов, но на деле подорвал ее. И македонцы, привычные к царской власти, но все же с большей свободой, чем у других народов, отвернулись от своего царя, добивавшегося бессмертия с настойчивостью, смущавшей их самих и не подобавшей царю.
Польза от визита Александра в храм Амона была лишь египтянам. Он не разрушил в их землях ни одного города, не обратил в рабство ни одного жителя, однако Александр не мог покинуть страну прежде чем совершит великое деяние. И родина Амона получила великолепный подарок в виде основанного города Александрии, которая впоследствии стала жемчужиной Египта.
Место для города было выбрано чрезвычайно удачно. Плутарх рассказывает, что «то была полоса земли, подобная довольно широкому перешейку; она отделяла обширное озеро от моря, которое как раз в этом месте образует большую и удобную гавань». Нетерпеливый Александр, как только увидел это благодатное место, приказал немедленно начертить план города. У архитектора не оказалось мела, и будущие черты города наметили мукой.
Царь был доволен планировкой, но вдруг, подобно туче, с озера и с реки налетело бесчисленное множество больших и маленьких птиц различных пород и склевало всю муку. Александр был встревожен этим знамением, но ободрился, когда предсказатели разъяснили, что оно значит: основанный им город, объявили они, будет процветать и кормить людей самых различных стран.
И действительно, впоследствии Александрия снабжала Рим и подвластные ему земли превосходной египетской пшеницей.
Кроме удобной гавани, город имел преимущества, делавшие проживание в нем весьма комфортным. Именно они привлекли в Александрию избалованную знать. Диодор сообщает, что «благодаря искусному расположению улиц город открыт ветрам – отесиям, которые дуют с моря, принося с собой прохладу, и делают здешний климат умеренным и здоровым».
Позаботился Александр и о безопасности: окружил город огромной стеной – «она шла между озером и морем, а со стороны суши в нее вело только два узких, легко защищаемых прохода». Центральную улицу города застроили роскошными домами и храмами.
Велел Александр выстроить и дворец; его величина и мощность постройки поразительны. Не только Александр, но и все, кто царствовал в Египте после него и до наших дней, прибавляли что-нибудь к роскоши дворца. Вообще же город впоследствии так разросся, что многие считали его первым в мире. Он значительно выделялся и красотой, и размерами, возможностями хорошо заработать, а также обилием предметов роскоши. И числом населения город этот превосходит остальные.
В начале нашей эры население Александрии составляло миллион человек, и таким образом, творение Александра превратилось во второй по величине город античности (после Рима).
Хотя экспедиция Александра в Египет получилась весьма мирной, не обошлось без потерь и здесь. Погиб сын лучшего полководца Александра. По Курцию Руфу, произошло это весьма досадным образом:
Сын Пармениона, Гектор, юноша в цветущем возрасте, особенно дорогой Александру, желая догнать царя, спускавшегося по реке, посадил с собой на маленькое судно больше людей, чем оно могло вместить. Поэтому лодка потонула, и люди были предоставлены своим силам. Гектор долго боролся с рекой, но мокрая одежда и тяжелая обувь мешали ему плыть; все же он, еле живой, достиг берега, но как только пришел в себя от сильнейшего напряжения и страха, не получив ни от кого помощи (другие выплыли в прочих местах), вскоре испустил дух. Царь был сильно опечален потерей Гектора и, найдя его тело,