Сергеева: -- С реки открывается очень красивый вид, ваше высочество, если вы пожелаете присоединиться к нам.
-- Вы всегда убегаете, когда площадь пустеет и исчезают слуги?
-- Только когда возникает такое желание. -- Струан повернулся и протиснулся сквозь плотную толпу людей. -- Вар-гаш, доставьте все книги на борт и всех клерков. При оружии.
-- Слушаюсь, сеньор.
Другие торговцы, увидев, что Струан и Брок серьезно готовятся к немедленному отъезду, заторопились к своим факториям, собрали бухгалтерские книги, коносаменты и другие бумаги, подтверждавшие объем их операций за сезон -- то есть обеспечивавшие их будущее -- и начали переносить все это на свои лодки. Сокровищ, о которых следовало бы особенно беспокоиться, почти не было, поскольку большинство сделок оплачивалось переводными векселями, -- а Брок и Струан уже успели отправить свое серебро на Гонконг.
Лонгстафф перебрал бумаги на своем рабочем столе, уложил шифровальные книги и секретные документы в вализу и присоединился к Сергееву в саду.
-- Вы уже собрались, ваше высочество?
-- О, у меня с собой нет ничего, заслуживающего особого внимания. Признаться, я нахожу все это довольно любопытным. Опасность либо есть, либо ее нет. Если опасность есть, то почему здесь нет ваших войск? Если ее нет, то зачем удирать?
Лонгстафф рассмеялся
-- Образ мыслей язычников, мой дорогой сэр, весьма отличается от образа мыслей цивилизованного человека. Правительство Ее Величества вот уже более века изучает его в непосредственном контакте. Поэтому мы знаем теперь, что можно ожидать от китайцев и как следует вести с ними дела. Разумеется, - сухо добавил он, -- нас не интересует захват их территории -- только мирная торговля. Хотя мы и считаем этот регион исключительно британской сферой влияния.
Струан проверял содержимое сейфа, чтобы удостовериться, что все важные бумаги отправлены на борт.
-- Я уже сделал это, -- сказал Кулум, стремительно входя в комнату и захлопывая за собой дверь. -- Ну, так каков же был ответ, черт побери?
-- Ты помолвлен, -- мягко ответил Струан, -- черт побери. Кулум остолбенело уставился на него, лишившись дара речи.
-- Брок в восторге от того, что ты станешь его зятем. Вы сможете пожениться в будущем году.
-- Брок сказал 'да'?
-- Да. Поздравляю. -- Струан спокойно проверил выдвижной ящик своего стола и запер его на ключ. Он улыбнулся про себя, довольный тем, что его разговор с Броком прошел по задуманному плану. Он получил именно то, что хотел.
-- Ты хочешь сказать, что он согласен? А сам ты согласен?
-- Да. Тебе, правда, придется обратиться к нему официально, но он сказал, что готов отдать за тебя свою дочь. Нам еще предстоит обсудить приданое и некоторые детали контракта, но он подтвердил, что вы можете пожениться уже в следующем году.
Кулум порывисто обнял Струана за плечи:
-- О, отец, спасибо тебе, спасибо!
Он не слышал, как у него вырвалось слово 'отец'. Но это услышал Струан.
Треск выстрелов разорвал ночную тишину. Струан и Кулум подскочили к окну как раз в тот момент, когда передние ряды толпы у западного входа на площадь откатились назад под ружейным огнем. Но сотни человек продолжали напирать сзади, и в следующую минуту поток визжащих китайцев, поглотив, словно огромная волна, горстку солдат в алых мундирах, разлился в дальнем конце площади.
Толпа несла с собой факелы, топоры, копья -- и знамена Триад. Китайцы окружили ближайшую к западному концу факторию, которая принадлежала американцам. В окно по-летел факел, потом были сорваны с петель двери. Толпа начала жечь, крушить и грабить здание.
Струан схватил мушкет.
-- Ни слова Тесс, держи все в большом секрете, пока не повидаешься с Броком. -- Они выбежали в холл. -- Бросай все это к чертям, Варгаш! -крикнул Струан, заметив португальца, тащившего огромную кипу дубликатов накладных. -- Быстро на борт!
Варгаш бросился к лорке.
Площадь перед факторией Струана и сад были заполнены торговцами, спешащими к своим судам у причала. Несколько солдат забрались на стену сада и приготовились стоять до последнего. Струан присоединился к ним, чтобы помочь прикрывать отступление. Краем глаза он увидел, как Кулум забежал назад в факторию, но его тут же отвлекла еще одна толпа, появившаяся на дальнем конце Хог Стрит. Солдаты, защищавшие подход к площади с той стороны, дали залп и отступили, сохраняя боевой порядок, к английскому саду, где заняли позицию рядом с остальными, прикрывая последних из торговцев, бежавших к лоркам. Те, кто уже сел на корабли, приготовили мушкеты, но толпа целиком сосредоточилась на факториях в дальнем конце площади и, к огромному удивлению европейцев, почти не обращала внимания на самих торговцев.
Струан с облегчением вздохнул, увидев Купера и остальных американцев на палубе одной из лорок Он- то думал, что они еще не успели покинуть факторию.
-- Чес-с-е-слово, вы только полюбуйтесь на этих мерзавцев, -- произнес Лонгстафф, не обращаясь ни к кому в отдельности. Он стоял у стены снаружи сада с тросточкой в руке и смотрел на толпу. Ему было ясно, что это означало превращение всяких переговоров и делало войну неизбежной -- Армия и флот Ее Величества скоро положат конец'этому вздору. -- Он вернулся через ворота в сад и разыскал Сергеева. Тот невозмутимо наблюдал за сумятицей, рядом стояли два его ливрейных лакея, вооруженные и беспокойно озирающиеся по сторонам.
-- Может быть, вы согласитесь подняться вместе со мной на борт, ваше высочество, -- предложил князю Лонгстафф, стараясь перекричать шум беснующейся толпы. Он понимал, что если с Сергеевым что- нибудь случится, это может вырасти в международный инцидент, который даст царю превосходный предлог направить в китайские воды военные корабли и солдат в качестве ответной меры. А этого, черт возьми, нельзя допустить ни в коем случае, сказал он себе.
-- Существует только один язык, на котором можно говорить с этой падалью. Вы полагаете, ваша демократия здесь уместна?
-- Разумеется. Нужно лишь дать им время, ну? -- небрежно ответил Лонгстафф. -- Давайте пройдем на корабль. Нам повезло, сегодня приятный вечер.
Один из русских слуг начал что-то говорить Сергееву, который в ответ лишь посмотрел на него. Слуга побледнел и умолк.
-- Как вам угодно, ваше превосходительство, -- ответил Сергеев, не желая уступать Лонгстаффу в его явном презрении к толпе. -- Только я думаю, нам следует подождать Тай-Пэна. -- Он достал из кармана табакерку и предложил ее англичанину, с удовлетворением отметив, что его пальцы при этом не дрожали.
-- Благодарю вас. -- Лонгстафф взял понюшку. -- Скверно все это, черт меня побери, ну? -- Он подошел к Струану: -- Какого дьявола, Дирк, что это на них нашло?
-- Приказ мандаринов, можете не сомневаться. Такой толпы раньше никогда не было. Никогда. Нам лучше поспешить к лоркам. -- Струан следил за площадью. Последний из торговцев сел на корабль. Не было видно только Брока. Горт со своими людьми по-прежнему охранял двери фактории Броков, расположенной с восточной стороны, и Струан пришел в ярость, увидев, что Горт стреляет в толпу, которая грабила факторию американцев и не угрожала ему непосредственно.
Он испытывал искушение отдать приказ о немедленном отступлении, а потом, в сумятице, поднять мушкет и пристрелить Горта. Он знал, что в таком шуме и суматохе его никто не заметит. Это избавило бы его от еще одного убийства в будущем. Но Струан не стал стрелять. Он хотел получить полное удовольствие, увидев ужас в глазах Горта в тот миг, когда он действительно убьет его.
Севшие на лорки торговцы торопливо отчаливали, и уже многие суда вышли на середину реки. Толпа по-прежнему странно игнорировала их.
