-- Да.
-- Ты хочешь сообщить мне еще что-нибудь?
-- Того, что я сказала, уже достаточно, чтобы вы смогли заработать сто тысяч серебром.
-- Значит это все?
-- Да.
Струан поднялся с кресла.
-- Что вы намерены делать?
-- Рассказать обо всем твоему брату. Тебя лучше отправить в Англию.
-- Позвольте мне жить своей собственной жизнью, Тай-Пэн. Мне нравится то, что я делаю, и я никогда не стану иной. Ни один европеец, кроме Горацио и вот теперь вас, не знает, что я говорю на кайтонском и мандаринском наречиях. Даже из китайцев лишь немногим известно об этом. И только вы знаете обо мне всю правду. Я обещаю, что буду вам очень-очень полезна.
-- Ты отправляешься домой, подальше от Азии.
-- Азия -- мой дом. -- Морщины прорезали ее лоб, ему показалось, что взгляд ее смягчился. -- Ну, пожалуйста, оставьте все, как есть. Ведь ничего не изменилось. Третьего дня вы повстречались со мной на улице, и вы были добры и обходительны. Я по-прежнему все та же Мэри.
-- Нет, уже не та. Ты считаешь, что все это, -- он обвел взглядом комнату, -- ничего не значит?
-- В каждом из нас живут сразу несколько людей, часто очень разных. Сейчас вы видите перед собой одну Мэри, но и та, другая девушка -- милое, доверчивое, невинное ничтожество, которое ведет пустые разговоры и обожает ходить в церковь, играть на клавесине, петь и вышивать, -- это тоже я. Я не знаю, как это получается, но это правда. Вот вы, Тай-Пэн Струан -- дьявол, контрабандист, принц, убийца, муж, раз вратник, святой и еще целая сотня других людей. Который из них настоящий вы?
-- Я ничего не скажу Горацио. Ты можешь просто уехать домой. Деньги я тебе дам.
-- У меня достаточно денег, чтобы оплатить собственный проезд, Тай-Пэн. Я получаю много подарков. Мне принадлежит этот дом и еще соседний. И я уеду, когда сочту нужным, и тем способом, который выберу сама. Пожалуйста, предоставьте меня моему йоссу, Тай-Пэн. Я -- это я, и не в ваших силах изменить тут что-либо. Когда-то вы могли бы помочь мне... Нет, это тоже не честно. Никто не смог бы мне помочь. Мне нравится то, что я делаю. Я клянусь вам, что никогда не стану другой. Я останусь тем, что я есть. Либо тайно, и никто не будет знать об этом, кроме вас и меня, либо открыто. Так зачем же причинять боль другим? Зачем причинять боль Горацио?
Струан посмотрел на нее сверху вниз. Он понимал, что она говорит серьезно.
-- Ты представляешь себе всю опасноеть своего положения?
-- Да.
-- Вообрази на минуту, что у тебя будет ребенок.
-- Опасность придает жизни остроту, Тай-Пэн. -- Она постаралась проникнуть взглядом в самую глубину его души, и ее голубые глаза потемнели. -- Только об одном я жалею, пригласив вас сюда. Теперь я никогда не смогу принадлежать вам. А я бы очень хотела этого.
Струан предоставил Мэри ее собственной судьбе. Она имела право устраивать свою жизнь так, как ей хотелось, и публичное обличение ничего бы здесь не поправило. Хуже того, оно погубило бы ее верного, преданного брата.
Сведения, полученные от нее, он использовал с огромной выгодой. Благодаря Мэри 'Благородный Дом' добился почти полной монополии на торговлю опиумом в течение целого года и с лихвой вернул себе ту долю -- двенадцать тысяч ящиков, которая пошла на выкуп за жизнь поселенцев. То, что Мэри сообщила ему о Броке, тоже оказалось правдой, и Брока удалось остановить. Струан открыл на имя Мэри секретный счет в Англии и стал переводить на него часть получаемой им прибыли. Она поблагодарила его за это, но никогда не проявляла интереса к этим деньгам -- казалось, они для нее не существовали. Время от времени Мэри передавала ему новую информацию. Но так ни разу и не заговорила о том, как началась ее двойная жизнь и что послужило тому причиной. Господи всевидящий и милосердный, думал он, я никогда не научусь понимать людей...
Сейчас на берегу он пытался представить себе, что сделает Горацио, когда узнает обо всем этом. Мэри не сможет долго сохранять свою вторую жизнь в тайне -- рано или поздно, но она неизбежно сделает ошибку.
-- Что-нибудь случилось, мистер Струан? -- спросил Горацио.
-- Ничего, дружок. Я просто задумался.
-- У вас есть корабль, который отплывает сегодня или завтра?
-- Что?
-- Отплывает в Макао, -- рассмеялся Горацио. -- Чтобы забрав Мэри в Макао.
-- Ах, да. Мэри. ---Струан собрался с мыслями. -- Завтра, по всей вероятности. Я дам вам знать.
Он стал проталкиваться сквозь толпу коммерсантов, направляясь к Роббу, который стоял у одного из с голов и смотрел в море.
-- Что дальше, мистер Струан? -- выкрикнул Скиннер.
-- А?
-- Остров наш. Что теперь предпримет 'Благородный Дом'?
-- Будет строиться, конечно. Кто успеет построиться первым, выгадает больше всех, мистер Скиннер. -- Струан добродушно кивнул и двинулся дальше. Интересно, подумал он, что сказали бы другие торговцы -- даже Робб, -- если бы узнали, что 'Ориентл Тайме' принадлежит ему и Скиннер находится у него на жаловании.
-- Ты не ешь, Робб?
-- Позже, Дирк. Времени достаточно.
-- Чай?
-- Спасибо.
К ним присоединился Купер и поднял свой бокал.
-- За 'Струанову Дурь'?
-- Если это действительно так, Джефф, -- заметил Струан, -- вы окажетесь в одной помойной яме вместе с нами.
-- Ага, -- добавил Робб. -- И помойка окажется не из дешевых, если дом Струанов будет иметь к ней какое-то отношение.
-- Н-да, что-что, а делать дела красиво 'Благородный Дом' умеет! Отличное виски, бренди, шампанское. И венецианское стекло, -- Купер щелкнул ногтем по своему бокалу, и тот издал высокий чистый звук. -- Великолепно.
-- Сделано в Бирмингеме. Там только что изобрели новый способ изготовления стекла. Одна фабрика уже производит по тысяче бокалов за неделю. Не пройдет и года, как таких фабрик появится целая дюжина .-- Струан на мгновение замолчал. -- Я готов доставить в Бостон любое заказанное вами количество Десять американских центов за бокал.
Купер осмотрел бокал более внимательно.
-- Десять тысяч. По шесть центов.
-- Десять центов. Брок сдерет с вас двенадцать.
-- Пятнадцать тысяч по семь центов.
-- Идет -- с гарантированным заказом за тридцать тысяч по той же цене в течение года, начиная с сегодняшнего дня, и гарантией, что вы будете покупать только у 'Струана и компании'.
-- Идет -- если вы перевезете груз хлопка из Нового Орлеана в Ливерпуль на том же корабле.
-- Сколько тонн?
-- Триста. На обычных условиях.
-- Идет -- если вы выступите нашими агентами по закупке чая в Кантоне в этом сезоне, В случае необходимости. Купер сразу насторожился:
-- Но ведь война окончилась. Зачем вам может понадобиться посредник?
-- Вы согласны?
Мозг Купера в этот момент напоминал муравейник. Договор Чуэн-пи безотлагательно открывал Кантон для торговли. На днях все они возвращались туда, чтобы опять разместиться в поселении. Они вернутся в
