увез в Англию. А то, что произошло между ними, неужели это ничего не значит для де Готье? Значит, это тоже часть плана – втереться к ней в доверие?!
Девушка чувствовала себя очень скверно, сознавая, что она только пешка в чужой игре.
– Нет, нет, – воскликнула она, надеясь на то, что ее мысли являются плодом ее воображения и понимая, что это не так.
В то же мгновение Люсьен оказался рядом с ней. Он молча взял ее за руку и подтолкнул к окну. Александра рассвирепела.
– Меня обманули, – проговорила она, отскочив назад и вырываясь из его крепких рук.
– Черт возьми! – выругался Люсьен, снова схватив ее.
Она увернулась и, отскочив в дальний угол комнаты, спряталась в спасительной темноте.
– Моя мама заставила тебя сделать это? Мужчина пошел на ее голос.
– Я тебе объясню все позже.
– Позже не будет. – Александра лихорадочно искала что-нибудь, чем можно будет его ударить, если он подойдет ближе. Ее рука нашарила щетку на туалетном столике.
– Если ты подойдешь ближе, я закричу, клянусь!
Де Готье не обращал ни малейшего внимания на ее угрозы.
– И будешь ответственна за мою смерть.
Его смерть... В девушке завязалась отчаянная внутренняя борьба между чувством самосохранения и совестью. Она, естественно, не могла позволить ему забрать себя отсюда, но приговорить Люсьена к смерти было выше ее сил.
– Иди, – умоляла девушка, – воспользуйся свободой, но оставь меня здесь.
– Без тебя я не уйду. Ты в любом случае выйдешь отсюда, даже если мне придется нести тебя на плече.
Александра схватила щетку и держала ее перед собой, как меч.
– Я буду сопротивляться и ударю тебя, – предупредила она, в душе надеясь, что он внемлет ее мольбам.
Де Готье, решив, очевидно, что без борьбы не обойтись, быстро подошел к ней и схватил ее руку с зажатой в ней щеткой.
– Отпусти меня! – потребовала Александра, вырывая руку.
– Если ты хочешь насилия, пусть будет так, – процедил мужчина, притягивая сопротивляющуюся девушку ближе.
Она резко повернулась и занесла руку над головой. Секундой позже ручка щетки из слоновой кости опустилась на голову де Готье. Выругавшись, Люсьен отобрал у нее так называемое оружие и бросил его на пол.
– Я не пойду с тобой, – объявила Александра, полная решимости воевать до конца. – Я не оставлю маму.
Руки мужчины, словно тиски, сжали девушку с такой силой, что она едва могла вздохнуть.
– Александра, – его голос был очень мягок, будто Люсьен в чем-то провинился перед ней, – это не ужасный сон. Твоя мать умерла.
Девушка осознала это не сразу, а когда к ней вернулась способность что-либо понимать, она застыла в немом отчаянии.
– Неужели ты и сейчас не изменишь своего решения? – продолжал Люсьен. – У меня нет причин больше оставаться здесь.
Не желая вновь возвращаться к ужасной реальности, Александра отрицательно покачала головой.
– Нет, ты лжешь, Люсьен де Готье. Это был просто ночной кошмар.
Мужчина тяжело вздохнул.
– Лейла отравила твою мать. Разве ты не помнишь, как вцепилась в нее?
Как только он произнес эти слова, девушка вспомнила все. Она пыталась стереть из сознания воспоминания о той ночи, но сделать это не удавалось. Все произошедшее казалось очень реальным, совсем непохожим на сон.
– Интересно, как бы я узнал про твой сон, если бы всего этого не было на самом деле?
– Моя мама умерла? – спросила Александра тихим печальным голосом.
– Да.
Борясь с желанием заплакать, что могло только усугубить горе, девушка напряглась всем телом в руках Люсьена.
– Лейла, – произнесла она, а печаль и боль утраты сменилась менее болезненным чувством ненависти. – Хочу видеть ее мертвой.
– Ее накажут по заслугам, – сказал де Готье, – а сейчас нам надо идти.
Александра не соглашалась.
– Теперь я не уйду до тех пор, пока не удостоверюсь, что она так же страдала, как моя мать и умерла в
