улыбнулся. – Поэтическое правосудие, что ни говори – ребенок повстанцев взращен должностным лицом Империи.
«Ребенок повстанцев?» Мысли Дэйра преодолели тысячу километров за секунду. Он не мог взять в голову, какой человек мог сделать подобное со своими собственными людьми… Со своими собственными детьми.
– Вы знаете ее имя? – спросила Сали, и Дэйр поймал дядю Торка на том, что тот изучает ее отражение в стекле. В его глазах не было и следа могущественного политика, был только лишь человек, глубоко влюбленный в собственную жену.
Брандей качнул головой:
– Она то приходит в сознание, то теряет его, не говоря ни слова.
– Кто этот молодой человек рядом с ней? – поинтересовался Вингер.
– Это лейтенант Ченслер. Он тот, кто спас девочку из-под завала. Похоже, что он назначил себя ее опекуном.
– Могу я войти внутрь?
– Конечно, Сали.
– Кериин, пойдешь со мной… Пожалуйста? – взмолилась она.
Кериин кивнула, сделав знак Дэйру следовать за ними. Он удивился, почему она так настойчиво хотела, чтобы он вошел в больничную палату. Она знала, как ему ненавистны здешние места… Слишком много воспоминаний о времени, когда умерли его родители.
Когда дверь, скользнув, захлопнулась за ними, Дэйр вздрогнул. Медицинское оборудование тихонько чирикало, перемигиваясь тошнотворными желтыми и синими огоньками. Комната была холодной и непривлекательной. Но это, похоже, заметил один лишь Дэйр.
– Лейтенант Ченслер, мне сказали, что вы спасли этого ребенка, – сказала Сали, когда молодой человек медленно поднялся и повернулся к ним лицом. Пронизывающие голубые глаза встретились с глазами Сали.
– Да, мэм. Я… Я просто не мог оставить ее там умирать.
– Спасибо, что присматриваете за ней, – сказала ему Сали.
– Есть что-то особенное в этой маленькой девочке, мэм.
– Особенное?
– Она словно карабкается, тянет силу из всего, что ее окружает, просто стараясь остаться в живых. – Он печально покачал головой. – Как же совестно за то, что случилось с ее домом.
– Налет повстанцев?
– Ох, нет, мэм. Мы искали опорный пункт повстанцев как раз рядом с домом этой малышки. Наши силы уничтожили практически половину города. – Лейтенант взял руку ребенка в свою руку. – Я никогда не хотел бы увидеть что-то подобное вновь, – еле слышно произнес он.
– «Наши силы»? – вопросила Сали.
Глаза Ченслера приковались к ней.
– Да, мэм. Мы сделали это, – сказал он с дрожащей горечью в голосе. – Повстанцев там не было.
Сали потеряла дар речи, глаза ее расширились от шока. Дэйр нахмурился, усомнившись в услышанном. Здесь наверняка была какая то ошибка. Лейтенант преувеличивал.
– Это не может быть правдой, – сказал он.
– Я был там, парень. Я знаю, что я видел, – ответил Ченслер.
Краем глаза Дэйр поймал выражение лица его бабушки. Ее пристальный взгляд был прикован к ребенку. И молчаливый кивок ее головы был более весом, чем любые слова. «Она поверила ему! Я не понимаю этого!»
Ченслер удивил Сали, взяв ее руку.
– Заботьтесь о ней, мэм, – сказал он.
Осторожно он вложил руку ребенка в ее.
– Да, я буду, лейтенант, – сказала ему Сали. – Спасибо, что дали ей шанс жить.
– Шанс, – он кивнул. – Да, мэм. Прощайте, мэм.
Ветер колыхал ветви деревьев на густо поросших лесом склонах к северу от шахт. Деревья барака покрылись пурпурным цветом – признак того, что погода вскоре станет холоднее. И хотя до рассвета оставалось еще три часа, по ландшафту поползли тусклые тени. Горы были полны животной жизни, но сейчас Дэйра волновал отзвук человеческих хищников.
– Чшшш! Можешь ты быть тихим! Мы влипнем в кучу неприятностей, – прошептал Дэйр своему другу. Он не мог поверить, что позволил Джосу втянуть себя во все это.
– Из-за чего? Мы не делаем ничего плохого, – ответил Джос Мейда нехарактерным для него дерзким тоном.
– Я не думаю, что те имперские штурмовики-разведчики согласятся с тобой, – сказал ему Дэйр, посматривая в свой макробинокль.
Джос дернулся, убирая с глаз длинные золотистые локоны.
– Ты чересчур волнуешься, Дэйр. Мы скитались по этим холмам годами. К тому же, твоя бабуля владеет всей этой землей!
– Владела, – напомнил ему Дэйр, нервно обследуя холмы.
Закатив глаза, Джос нахмурился такой незначительной детали. Он откинулся на дерево позади, заложив руки за голову, и вздохнул.
– Помнишь время, когда мы потерялись в пещерах, Дэйр?
Дэйр скорчил гримасу.
– Да, я думал, твой отец поджарит нас, когда найдет… – он остановился, вспомнив о запретной теме. – Прости, Джос. Я не имел в виду…
Джос качнул головой.
– Все нормально. Факты налицо, ты же знаешь. Мы не дети больше. Мой отец вне закона, предатель. Я никогда больше не увижу его вновь!
В голосе Джоса было нечто большее, чем просто гнев.
– Я знаю, он заботился о тебе, Джос.
– Если он так заботился, то почему не мог сказать мне, просто объяснить мне, почему он решил трудиться в подполье! – воскликнул Джос.
Он закрыл свое лицо руками и неожиданно разразился слезами.
Дэйр сидел тихо, разделяя потерю Джоса, как если бы она была его собственной. Он положил руку Джосу на плечо. Он знал, что нет слов, которые могли бы утешить его друга.
– Ты знаешь, все чего я когда-либо хотел – это поступить в Академию, – сказал наконец Джос. – Помнишь наши планы, Дэйр? Мы собирались повидать Галактику вместе! Теперь они никогда не позволят мне отправиться в Академию!
– Возможно, шанс еще есть, Джос. Моя бабушка может поговорить с министром Вингером…
– Ох, забудь об этом, Дэйр! Я проторчу на Гаросе вечно!
Нахмуренно глядя на своего друга, Дэйр наблюдал, как тот утирает с глаз слезы. Джос так изменился за прошедшие несколько недель. Он всегда был способен найти хорошее в любой из ситуаций.
– Ну, тогда, наверное, я тоже останусь здесь, – сказал ему Дэйр. – Мы можем оба пойти в университет, и затем откроем собственное дело!
Брови Джоса неодобрительно сморщились.
