свидетельства, – отчаянно сопротивлялась Рейчел. – Нечто конкретное, абсолютное и достоверное.
– Пора устанавливать аппаратуру? – спросил Курт.
Зак потер шею.
– Да, устанавливай. Мне нужно физическое объяснение флуктуаций температуры. – Он иронически взглянул на Рейчел. – Может быть, нам даже удастся найти такое объяснение, которое удовлетворит защитницу местного привидения.
– Вы надеетесь найти физическое объяснение звону колоколов и вспышкам света? – Она улыбнулась. – Сомневаюсь.
– Мы в зоне землетрясений. Я свяжусь с лабораторией Калифорнийского технологического в Пасадене, – предложил Курт. – Возможно, удастся сопоставить даты явлений привидения с сейсмической активностью.
– Точно. – Зак пометил в блокноте. – Остаются катодный магнитометр, спектроскоп, термографы и инфракрасные камеры. Хорошо бы задействовать детекторы звука и движения с диодными микрофонами. Подключим все это и посмотрим, что они выдадут.
– Будет сделано, проф.
Рейчел не могла скрыть замешательства.
– Что это все такое?
Зак оторвался от заметок.
– Именно то, о чем ты просила. Оборудование, которое даст нам конкретные, абсолютные, достоверные свидетельства. – Он взглянул на ассистента. – Сколько времени займет установка?
Курт пожал плечами.
– Дня два, плюс-минус.
– Начинай.
– Минутку! – воскликнула Рейчел, становясь между Куртом и дверью. – Что вы делаете? Откуда мне знать, что вы не подстраиваете что-то?
Курт повернулся к Заку.
– Это по твоей части, проф.
– Разумеется. Иди и принимайся за работу.
Зак взял Рейчел под руку и оттащил в сторону.
Свободной рукой он подвинул кресло к столу, за которым опрашивались свидетели, силком усадил девушку, и, прежде чем она успела опомниться, Курт выскользнул из комнаты.
Она глядела на Закову руку и думала о контрасте силы и нежности его прикосновения. Пальцы были длинными, с коротко подстриженными ногтями. Откуда у него мозоли? Судя по ширине плеч и силе рук, это была тяжелая физическая работа.
– Дай Курту смонтировать установки. Как только он закончит, я все объясню, – сказал он, отпуская ее.
Она потерла руку, хотя там не осталось следов. Он совсем не сделал ей больно. И все же она знала, что ощущение его пальцев останется надолго.
– Ты можешь объяснять до конца света – все равно я ни слова не пойму.
– А если я назову тебе имена и номера телефонов людей, которые в этом разбираются? Они смогут подтвердить, что все сделано честно.
Он присел на край стола и уперся ногой в сиденье ближайшего кресла. Близко… слишком близко. Не будь она дурой, убежала бы сломя голову. Подвергаться искушению этим человеком – чистое безумие. И еще большее безумие – показывать, что чувствуешь искушение. Мало ей было подозрительных намеков? К сожалению, то, что она хотела чувствовать, и то, что чувствовала, никак не совпадало.
Она заставила себя сосредоточиться на разговоре.
– То есть ты дашь мне кучу имен и номеров и я должна поверить словам этих никому не известных людей, что все сделано правильно?
Он с силой выдохнул и нагнулся к ней, обхватив свое согнутое колено.
– О'кей. Ты можешь привести кого хочешь, чтобы проинспектировать нашу аппаратуру. Как насчет такого варианта?
Она изо всех сил боролась с тем, что ее более всего влекло.
– Отлично, – в это слово была вложена должная доля горечи. – У меня тут в кармане завалялся специалист по электронике. Я его сейчас вытащу и отправлю проверять все, что делает Курт.
– Намек понял.
– Так что же мне делать?
Он выдернул кресло из-под своей ноги, поставил напротив Рейчел и сел, близко нагнувшись к ней.
– Сначала тебе нужно взвесить все варианты.
Она втянула воздух. Понимает ли он двусмысленность своих слов? Имеет ли представление о своем воздействии? Чувствует ли эту ее часть, глупенькую частичку, непреодолимо желающую броситься к нему на шею и просить о помощи… просить разобраться во всей этой ужасной мешанине?
– И если выяснится, что у меня нет никаких вариантов? – прошептала она.
– Значит, и выбора нет. Придется поверить мне.
Она опустила глаза, пряча тревогу. Поверить ему? Да как же ему поверить?
– Шутишь? Я должна зависеть от того, что может быть зафиксировано прибором, или опирается на факты, или измеряется в абсолютных величинах? – спросила она.
У него поднялись брови.
– Цитируешь?
– Нет. Но могу. Ты сказал, что, цитирую: «полагаешься только на приборы, факты, цифры и величины». Конец цитаты.
Его глаза посветлели.
– Я не говорил, что все больше пугаюсь твоей способности к воспроизведению? – пробормотал он, упираясь подбородком в сплетенные пальцы.
Она взглянула, не в силах противиться очарованию его голоса.
– Ты говорил, что она впечатляет.
– Внеси правку. Замени на «ужасает».
– Так «ужасает», а не «пугает»?
Он подался вперед, губы на волосок от ее губ.
– Ужасает.
Она ахнула и отпрянула, стукнув спинкой кресла о стену. Долгое, напряженное молчание повисло между ними. Она видела тревогу в глубине его глаз и знала, что он ощущает то же влечение, что и она. Он чуть было не сократил разделявшее их расстояние. Потом откинулся назад, и она поняла, что решение принято, он отказался от того, что могло случиться.
Она старалась говорить нормальным голосом.
– Ты уходишь от ответа.
– На какой вопрос? – хрипло спросил он, и странный свет мерцал в его глазах.
– Вопрос… – она откашлялась, – вопрос о доверии. Ты сказал, что я должна поверить тебе. А ты бы положился на одно только доверие, будь ты на моем месте?
– Нет. – И прежде чем она успела отреагировать, добавил: – Но я ученый. Верить умеешь ты. Я добываю факты и цифры, а ты во главу угла ставишь доверие, веру и надежду.
– А любовь? – решилась она. Его лицо стало холодным.
– И ее тоже. Что оставляет за тобой последнее слово. Так что прими мой совет. Выравняй шансы, найди себе специалиста по электронике. – Он протянул руку и поймал ее запястье. – А пока не нашла, позволь мне доставить тебя на Ранчо и показать, на что способно мое оборудование. Не хочу, чтобы кто-то сказал, будто я пользуюсь твоей… невинностью.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Они вышли из гостиницы и поехали на Ранчо. Для Рейчел это было как возвращение домой. Она знала и любила каждую пядь большого П-образного строения – от изящной лестницы, ведущей мимо столовой к центральному внутреннему двору, до кирпичной печи за домом. Через патио они прошли на
