Вымотанный бессмысленной борьбой, он снова опустился на кровать. Мягкие подушки манили, обещая покой и отдых. Может, действительно стоит поспать хотя бы пару часов? Ведь прямо сейчас ему ничего не грозит. Вот только откуда эта проклятая слабость? Ловец откинулся на спину, утопая во взбитой перине.
Мысли прыгали, не давая поймать себя за хвост, и весело клацали зубами. Серые грызуны, похожие друг на друга, как близнецы. Нет, сейчас он не в силах в них разобраться…
Хеан не заметил, как опустились отяжелевшие веки и утащили его в царство снов.
Массивный стол, залитый кровью. Бьющаяся в зажимах умирающая птица…
Чужая боль пожирает тело, раскалывая разум.
– За что?
Глубоко запавшие бусинки глаз похожи на гнилые вишни.
– Неужели ты думал, я воспитывал для себя преемника? – старческий смех наждачной бумагой царапает кожу. – Думал, я простил тебе самовольное проведение ритуала?
– Меня вынудили… – пересохший язык почти не слушается.
– Нееет. Я видел, как ты голодным волком следишь за мной. Но ты слишком рано похоронил меня, а я не преминул этим воспользоваться. Глупец! Ты даже не представляешь, сколько мне на самом деле лет.
– Отпусти…
– Нееет, маленькое отродье… Я поглощу твою жизнь, и мое время увеличится многократно…
Потрескавшиеся губы маячат перед лицом, обдавая смрадным дыханием. Нет сил не только отодвинуться, даже просто отвернуться.
– Ты не понимаешь, как тяжело прятаться в здешних болотах, тайком выискивая неосторожную жертву, – лихорадочный шепот отдается гулом в ушах. – Как сложно скрывать все твои выходки, молодой щенок. Но теперь… теперь ты мне заплатишь… заплатишь по всем счетам.
Острие кинжала дрожит, словно язык гадюки. Черное лезвие поглощает свет – осколок первородной Тьмы. Тяжело, надрывно кричит шальра, чувствуя близость смерти… Для нее эта песня тоже будет последней.
– Нет! – в памяти всплывают ускользающие отрывки заклинаний, сплетаясь в путаный клубок.
– Прекрати вертеться! – Скрюченные пальцы ледяной хваткой впиваются в плечо, оставляя глубокие царапины. – Ты уже мертв! Этого не изменить!
Глаза птицы стекленеют, затягиваясь серой дымкой. Капает кровь из вспоротой груди.
Он закусывает губу, из последних сил заставляя руки пошевелиться. В воздухе взрываются алые сполохи искаженных рун…
Отдача швырнула его на стену, впечатав в полированную поверхность. Хеан тяжело закашлялся и протер глаза. Светильники погасли, но по комнате плыло мягкое свечение, разгоняя сумрак.
Ловец потер левое плечо. Прикосновение холодных пальцев было так похоже на настоящее… Вот только кошмаров ему сейчас и не хватало. Хеан облизнул губы. Попрежнему было душно и невыносимо хотелось пить. Сколько он спал?
– Я не хотела вас пугать, господин… – чужой голос, раздавшийся в тишине комнаты, заставил его вздрогнуть. – Простите.
Чуть заметно колыхнулись тени у противоположной стены, рядом с разбитой заклинанием мозаикой. Ловец сощурился, рассматривая визитера.
Девушка?
Обычная человеческая девушка, только почти совсем раздетая – по сравнению с ее нарядом платье Викаимы было верхом скромности. Светлые волосы, правильные черты лица, точеная фигура… Хеан потер виски. Проклятье, да когда же перестанет кружиться голова?
– Господин? Я могу подойти ближе? – в хрипловатом голосе явные нотки испуга. Ах да, руны… Он же принял ее за продолжение кошмара.
Но что живая делает в этом месте?
– Кто ты? – заставил он выдавить себя вопрос, с трудом отрываясь от белеющих в длинном разрезе стройных ножек.
Девушка неуверенно шагнула вперед и нагнула голову в легком поклоне.
– Меня зовут Шаарель. Мне приказано развлекать вас, господин.
– Кем приказано?
– Властителем Реххасом. – Еще один шажок. До Хеана долетело сладкое дуновение цветочного аромата.
Ловец нахмурился. С каких пор опальный помощник бога присвоил титул последнего? Если хроники не лгут, за подобную попытку грозило немедленное развоплощение.
Девушка замерла у его постели, неуверенно присела на краешек.
– Что-то не так, господин? – она старалась говорить ровно, но голос дрожал, выдавая истинные чувства. Вот только никак не сочетались с этим испуганным голосом совершенная безмятежность красивого лица и откровенно зовущее выражение серых глаз. Словно надетая маска комедианта… Маска?!
Хеан рванулся к сознанию мирно спавшей шальры. Птица издала низкий клекот, попыталась взмахнуть закрепленными в лубках крыльями. Снова возникло ощущение невидимой преграды, даже не преграды, а явного сопротивления, но Ловец был уже слишком близко, чтобы отступить. И в следующий миг глядел на незнакомку сквозь призму чужого восприятия.
Она все- таки немного была похожа на человека: кое-где антрацитовая чешуя на ее теле исчезала, уступая место обыкновенной коже. Полоски чешуи даже можно было бы принять за сложную татуировку, но костяные наросты на голом черепе и узкие расщелины удлиненных к вискам глаз слишком явно свидетельствовали, что перед ним именно демон.
С надрывным криком шальра вытолкнула Ловца из своего сознания, вновь отгораживаясь глухой стеной. Царапнули по столешнице острые когти.
И иллюзия вернулась обратно, словно и не было ничего.
Хеан схватил гостью за руку, провел пальцами… Чуть теплая кожа чередовалась с ледяным холодом гладких чешуй.
– Сними морок! – зло приказал он, сверля ее взглядом.
Лицо Шаарель осталось спокойным, но тонкая рука в руке Ловца предательски задрожала.
– Я не понимаю, о чем господин говорит… – тихо прошептала она.
– Не понимаешь?! – напряжение последних дней всколыхнулось волной бешенства. Хеан наотмашь ударил девушку по лицу, опрокинув ее на кровать. – Зачем это представление?! Отвечай! – он наощупь зашарил рукой по ее телу. Так и есть, на поясе нашлись хитро спрятанные ножны с маленьким кинжалом. Ловец резко обнажил клинок. Свет полыхнул на остро заточенном лезвии. – Что тебе приказали сделать? – прошипел он, приставляя оружие к обнаженному горлу Шаарель.
– Господин, пожалуйста! Это ошибка! – слова испуганными бабочками слетали с ее губ. – Я не собиралась причинять вам вред!
– А нож взяла с собой совершенно случайно? – саркастически уточнил Ловец, и не думая освобождать ее.
– Нет! – она судорожно сглотнула. – Но это же мой знак… Нельзя ведь без символа рода…
Хеан недоуменно покосился на клинок. Да, по лезвию действительно шла сложная геральдическая вязь, но это еще ничего не доказывало…
– Я видел твое истинное лицо! Или и здесь будешь утверждать, что так принято в твоем роду?!
Она дернулась, пытаясь отодвинуться в сторону. На простыни слетело несколько капель крови.
– Умоляю вас, господин! Я не хотела ничего дурного…
Ловец помотал головой. Запах ее духов казался слишком сладким и мешал сосредоточиться. Он сильнее сжал пальцы на рукояти кинжала. Клинок лежал как влитой, словно ковался под его руку.
– Я не отпущу тебя, пока не расскажешь, что задумывала!
– Я сказала правду! – лихорадочно выпалила Шаарель. – Меня действительно прислали развлечь вас!
– Ложь! – Он склонился ниже к ее лицу, тщась рассмотреть сквозь искусно наложенную иллюзию истинный облик. Теперь к цветочному аромату примешивались запахи корицы и горного меда. Хеан провел свободной рукой по шее девушки, наслаждаясь прерывистым биением пульса под пальцами. Ее кожа была так восхитительно прохладна…
– Почему ты упорствуешь? Не боишься смерти? – Одно резкое движение, и отточенное лезвие вспорет тонкое кольцо антрацитовой чешуи, заставив ее захлебнуться собственной кровью. Ощущение власти ударяло в голову.
Шаарель тоненько всхлипнула.
– Господин, не надо… Умоляю…
– Сними морок! – он усилил нажим клинка, чувствуя, как болезненно дернулось тело демоницы. Жаль, нельзя увидеть ее глаз… И свое отражение в них.
– Я не могу, – жалобно прошептала она. – Властитель Реххас лично формировал искажение… Он сказал, вам будет приятно…
– Приятно? – Хеан нехорошо усмехнулся. От сладкого запаха путались мысли. Интересно, можно ли отнять душу у демона? Но даже если нет, что ему мешает попробовать? Вот только почему он никак не может вспомнить нужные руны?
Ловец отвлекся всего на несколько мгновений, но для Шаарель этого оказалось достаточно. Извернувшись змеей, она скользнула в сторону, сильным ударом выбивая кинжал из его пальцев. С переливчатым звоном клинок покатился по мозаике пола, отлетая в другой конец комнаты.
