— И пусть будет момент всеобщего прощения! — поддержал его Лартаяу. — Не надо ничего конкретно расследовать, никому мстить на основе всё равно лживых документов — всем сообща взяться за новое устройство жизни!..
Однако пауза внезапного возбуждения — была недолгой…
— Нo какая-то причина случившегося должна быть названа, — задумался Ареев. — И это уже решать — вам…
— Момент истины для всего нашего человечества… — сказал Джантар. — И дополнительный шок для тех, кто исповедовал отжившее…
— А что делать — если объективно служили злу? — ответил Лартаяу. — И сколько человек умерли или сошли с ума… Кстати, они хоть излечимы?
— Пока трудно сказать, — компьютер не смог скрыть вздох Кламонтова. — Да, показала себя животная природа человека…
— Нет, подождите… — начал Лартаяу уже с новой мыслью. — А… не мог кто-то сознательно готовить такое 'очищение' нашего человечества? Путём… устранения всех несовершенных? А то мы сразу думали… Ещё в спальне интерната…
— Тоже трудно сказать, — ответил Кламонтов. — И правда — что следовало думать? Ресурсы планеты ограничены, население стремительно растёт за счёт бандитов, наркоманов — а власть беспомощна…
— Да, мальчики… — только и смогла произнести Фиар после долгой паузы. — Неужели и это — так замкнулись векторы?
— И кто-то так хотел спасти наш мир… — добавил Джантар. — От разорения теми, кто только проедают, ничего не приумножив…
— И его за это трудно осудить, — как эхо, откликнулся Итагаро. — Если пропаганда издевается над обществом — мол, скоро будет совсем плохо, а власть бессильна это предотвратить — что остаётся? Самому, в меру своих сил и ума, спасать хоть кого-то? Вот и получили… Хотя мы — сразу увидели в них жертв…
— Но сейчас надо простить и то, и это — всё… А пока — давайте вернёмся к конкретным вопросам… — начал Лартаяу.
— …Да, и — как раз об этом, — раздался ещё чей-то голос — и полумрак каюты по ту сторону защитного поля на мгновение рассекла полоска света, а затем в неярком боковом освещении от лампы на столе появился ещё землянин, из другой группы (которую видели лишь мельком, один раз, идя сюда через весь этот неожиданно огромный звездолёт: с его условно нижнего уровня, где располагался шлюзовой отсек, на условно верхний, к каютам — находившимся, однако, в зоне почти такой же искусственной гравитации). — Опять их столица вызвала на связь главный компьютер звездолёта. Там ещё что-то произошло… И касается, похоже — большой политики…
— А что такое? — встревоженно спросил Кламонтов, оборачиваясь к вошедшему.
— Да то ли ещё парадокс — то ли кто-то от имени Адахало, когда того уже не было в живых, успел издать указ: в связи с фактической ликвидацией Лоруанской республики в правах восстанавливается Лоруанская империя и все её законы, — поспешно и взволнованно объяснил вошедший. — И единственный наследник — кто-то из них же… Вот мне и поручили передать…
— Нет… — вырвалось у Лартаяу. — Это уже слишком… И потом, есть же правительство. Есть же Рон Лим…
…И уже все замерли — по ту, и по эту сторону защитного поля — и казалось, само время замедлило свой бег. Неужели… всего случившегося — ещё мало?..
— Так я… что, должен от своего имени ликвидировать всё в обратном порядке? — наконец спросил Лартаяу. — Или как? Я же не готов реально брать какую-то власть… Да ещё — на абсурдной по нынешним временам должности. И подвергать новой опасности свою семью — тоже не могу…
— Но ситуация, говорят, очень серьёзна, — объяснил вошедший. — Это уже пошло куда-то по компьютерным сетям… И сейчас — вам сюда будет дана связь. Прямо на границу защитного поля — ну, как они это делают…
— … Так вы нас слышите? — внезапно раздался — словно бы тоже здесь, в каюте… знакомый по той новогодней телепередаче голос, заставив Джантара вздрогнуть. Лахтанхор Махрантай, президент Чхаино- Тмефанхии!.. И, значит — всё действительно серьёзно…
— Слышим, но не видим, — подтвердил Кламонтов. — Правда, у нас тут особая камера — ночного видения…
— Ах да, Талир Менг тоже там, — подтвердил Лахтанхор Махрантай, давая понять, что ему известна особенность зрения Талира. — Но передача идёт туда, где вы все собрались? И Лартаяу Аларифаи — с вами?
— И мы уже в общем объяснили ему суть дела, — снова подтвердил Кламонтов. — Ладно, давайте говорить так, без изображения.
— А я и не знаю, как начать, — признался Лахтанхор Махрантай. — После всего, что с ним было — как сказать ему такое…
'И как снова всё повторяется, — подумал Джантар. — Хотя в тот раз был Адахало… Или даже не сразу — действительно он…'
— Нет, но как же так… — наконец заговорил Лартаяу. — Да, я понимало — речь идёт обо мне. Потому что по всей планете — больше некому претендовать на престол. В прошлом году, когда восстанавливали биографию — не подумали… А теперь я, что же — формально оказался во главе государства? И должен как-то заявить о себе — назвавшись… даже не представляю, кем? Я же на самом деле никуда и никем не избран — ни всем народом, ни парламентом, ни узким кругом сторонников. И не стал в силу чрезвычайных обстоятельств премьер-министром страны, будучи сперва избран мэром города — как Рон Лим. А тут — должность, что на неё и попадают по случайности происхождения, и сложить полномочия — только со скандалом или трагедией. И потом ещё останется версия — как бывший правитель, потеряв достоинство, просил пощадить его! Сторонников-то нет — одни враги…
— Ну, до этого дойти не должно бы, — ответил по-прежнему невидимый Лахтанхор Махрантай. — Но и в обычную шутку дело уже не обратить. Несколько воинских соединений в разных городах Лоруаны успели присягнуть на верность новому императору…
— Так — что делать? — в отчаянии перепросил Лартаяу. — То есть… они, получается, не признают правительство Рон Лима? Или как?
Вопрос бросил Джантара в озноб. Неужели… пошло по прежнему кругу? Как… в начале осени 7781- го?
— Нет, серьёзно… — продолжал Лартаяу. — Я, что… должен как бы заново назначить его своим указом? Утвердить правительство, которое уже есть? Хотя вообще похоже на бред — но во имя мира в стране так надо сделать? А что потом? Остаться на анахроничной должности… и тогда уже вправду смириться с возрождением старой политический системы? А как же всенародный выбор ветви реальности в 7765 году? Или сразу уйти, отречься — но какие гарантии безопасности в дальнейшем? Я имею в виду: и лично для меня, моей семьи — и страны в целом? Чтобы и самому жить не бутафорской, а настоящей жизнью…
— Так в чём и вопрос… — вновь начал Лахтанхор Махрантай (будто и не обратив внимания на 'ветви реальности' в словах Лартаяу — что не мог не заметить Джантар). — Как с этим быть — в стране, где власть традиционно окружена страшными тайнами, правителей и наследников убивали, ссылали в монастыри — и те не могли рассчитывать ни на чью поддержку, так как никто никуда их не выбирал? А присягнувшие им — так же легко отрекались от присяги…
— Или… действительно использовать эту ситуацию к общему благу? — уже как-то по-новому заговорил Лартаяу. — Издать несколько императорских указов — с первоочередными мерами по восстановлению государства? А то мы как раз кое о чём думали… Избавить общество от анахроничных организаций, которые делают его заложником своих тайн — этих непомерно раздутых армий, спецслужб — оставив действительно необходимые… И насчёт юридических последствий случившегося — чтобы никто никому не мстил, не искал виновных, не устраивал расправ…
