другом. Лея облокотилась о буфетную стойку, тянувшуюся вдоль стены. Разговоры коллег ее не интересовали — она наблюдала за спором среди младших сенаторов. Многие из них когда-то работали на Империю.
Если не считать легкой боли — напоминания об ожогах, во всем остальном Лея чувствовала себя прекрасно.
И если не считать слуха.
Лучше бы он не возвращался.
Никто не считал нужным понижать голоса, так что вскоре в палате поднялся общий гвалт.
— …решить, кто теперь будет отвечать за…
— …никогда не допустил бы подобного хаоса…
— …хорошо, что мы здесь. Новая Республика не может позволить себе такого недостатка…
Ей хватало и обрывков фраз, чтобы понять, что происходит. По мнению младших сенаторов обвинение в разрушении Зала Сената должно пасть на голову правительства. Не надо было слушаться Хэна. Надо было оставаться на ногах, а не отлеживаться в больничной палате. Два пропущенных дня — и ситуация вышла из-под контроля.
Лея выбрала себе вагнерианский бутерброд и быстро съела его в надежде, что приторная сладость еды восполнит недостаток энергии. Врачи в один голос заявляли, что ей нужно время для выздоровления, что она чуть было не погибла, но ей и раньше приходилось бывать в госпиталях, она справится. Тем более что проблема заключалась в ее позиции, а не ранах.
Лея украдкой вытерла ладони о широкие, свободные штаны, напоминающие юбку (ей хотелось чувствовать себя удобно), и пошла к младшим сенаторам.
Разговор тут же стих. Лея улыбнулась сенаторам, как будто ничего не слышала, и хлопнула в ладони, призывая ко вниманию.
— Хочу поблагодарить вас всех. Вы пришли сюда, несмотря на то, что были извещены о собрании совсем недавно, — громко сказала она. — В данный момент в бальном зале идут приготовления, он станет временной резиденцией Сената. Но до завтрашнего дня работы не закончатся. В то же время я подумала, что нам не помешает неформальное заседание. Я хотела сообщить вам, как идет расследование.
— Какое расследование? — поинтересовался Р'йет Кооме, младший сенатор с Эксодиена. Его голос настолько напоминал голос его погибшего коллеги М'йета Лууре, что Лея вздрогнула. Словно бы сам М'йет задал вопрос.
Она оглянулась на эксодиенца; тот упер в бока все три пары верхних конечностей и улыбался, демонстрируя шесть рядов великолепных острых зубов. Если бы Лея не знала, что Лууре погиб, она решила бы, что говорит с ним.
— Одновременно со спасательными работами начато расследование, — сказала она. — Мы должны убедиться…
Ком в горле не дал ей договорить.
— Мы должны убедиться, — подхватил Чофе, сенатор, поддерживающий ее с самого создания Новой Республики. Он встал за спиной Леи, и благодаря его огромному росту экс-принцесса чувствовала себя в относительной безопасности, — что никто не остался под завалами.
Лея кивнула, благодарная ему за поддержку.
— Следовало принять надлежащие меры предосторожности, — сказал Р'йет. — Я не знаю, как мне сообщить жителям Эксодиена, что погиб один из самых почитаемых нами политиков.
— У нас лучшая система охраны во всей Республике, — откликнулась Лея. — Очевидно, ее недостаточно.
— Очевидно, — эхом повторил Р'йет Кооме.
Стоящий рядом с ним Мейдо — тощий, как виброклинок, алое лицо покрыто сеточкой белых линий — положил два пальца на самую верхнюю конечность Кооме. Лея была изумлена. Она не ожидала, что Мейдо известны тонкости эксодиенского этикета. Это прикосновение означало: «перестань говорить». Лучше бы он дотронулся до второй руки Р'йета. Это значило вызов на бой, а эксодиенец без труда пришиб бы надоедливого Мейдо.
— У главы государства была трудная неделя, — сказал Мейдо.
— Как и у всех нас, — буркнул кто-то из задних рядов.
Мейдо даже головы не повернул.
— Будем трактовать сомнения в ее пользу, — промурлыкал он. — Разумеется, нужно узнать, не остался ли кто-нибудь под руинами Зала Сената. Тогда можно будет провести расследование всерьез.
Поддержка Мейдо — не желавшего иметь с ней ничего общего с самых выборов — настораживала. Лея преисполнилась подозрений.
— Благодарю вас, сенатор, — она перевела.дух. — Ущерб, нанесенный Залу Сената, значителен. Бомба, если можно ее так называть, была взорвана внутри помещения. Внешних повреждений нет. Сейчас идет опрос всего персонала, находившегося в Зале во время взрыва, а также людей, имевших доступ в помещение ля несколько дней до трагедии.
— Включая сенаторов? — спросил Ввебилс, крошечный гуманоид с Ин.
— Включая всех.
— Даже мертвых? — хмыкнул Р'йет. Теперь нижняя пара верхних конечностей подпирала вторую пару бедер. От многочисленности его рук и ног Лею начинало мутить.
— Даже мертвых, — тихо признала принцесса. — Мы не имеем права ничего упустить. И никого.
— Итак, вас тоже должны допросить, — подытожил Мейдо.
Лея вздрогнула. Разумеется, никому и в голову не пришло пригласить ее на допрос. Она знала, что она ни при чем.
— Она сказала «всех», — вновь вмешался Чофе. Из другого угла зала раздался звучный рык — подал голос Керритхрарр, представитель Кашиийка. — Мой коллега-вуки, — перевел Чофе, — говорит, что лучший способ пережить кризис — это сотрудничать друг с другом. Он прав.
— Мы не можем сотрудничать, пока нас допрашивают, — возразил еще один сенатор. — Нас всех допрашивают, — вставил Никои, сенатор с Рудрига.
— Нам придется сотрудничать, — сказал Гно. Он был сенатором Старой Республики, потом входил в Альянс, оставаясь в Имперском сенате. И одним из немногих старых политиков, кто еще не ушел в отставку. — Вам не приходило в головы, что тот, кто установил бомбу, сделал это именно по этой причине? Если мы станем сражаться друг с другом, то не заметим внешней угрозы. Мы сами разорвем наше правительство на части своими ссорами и дрязгами.
Неизвестно, как остальные, но Лея точно об этом не думала. Она так жаждала отыскать преступников и выяснить, не обладают ли они талантом направлять Силу. Ей никак не удавалось забыть ощущение безысходности и отчаяния, гибели — не Сената, правительства целиком.
И о новом оружии рассказать не могла. Доказательства — лишь ее ощущения. И еще брата.
— А мне кажется, что правительство уже разваливается на части, — усмехнулся Кооме. — Нам нужен лидер. Хороший лидер, который мог бы предотвратить нападение.
— Этого мы не знаем, — возразил Чофе. — И не будем знать, пока не выясним, чем вызван взрыв.
— Над этим работают, — отчаянно сказала Лея. — Эксперты исследуют пробы материалов, а на месте работают команды дознавателей. Сегодня мы будем знать больше.
— И тогда нам сообщат, против кого был направлен взрыв? — пожелал знать Р'йет. — Против Сената или против вас лично?
Он имел право задать подобный вопрос. Но знание этого не предотвратило вспышки гнева. С Леи было достаточно. Р'йет Кооме вел себя так, будто со смертью Лууре добился высокого положения.
— Сенатор Кооме, — резко сказала Лея, — если нападение было направлено против вас, меня или любого из наших коллег, значит, оно было направлено против нас всех. Мы — едины, нравится вам это или нет. Нападение произошло во время заседания и в равной степени повлияло на всех нас…
— Не в равной, — хмыкнул Р'йет. — Кое-кто погиб.
— В равной, — Лея еле сдерживалась, чтобы не затопать ногами. -Для оставшихся в живых. Вы можете сотрудничать с нами и помочь Новой Республике.
— Или?
