братания с заглючившим другом мозгов человечества Игорь вернулся слегка навеселе. Даже машину оставил рядом с Риткиным домом.
– Ну не садиться же за руль выпивши?
Логично.
– Ну не брать же с нее деньги за такую ерунду?
Разумно.
– Я же к тебе домой вернулся?
Вот уж подвиг!
– Ты что – ревнуешь? Малыш, мне больше нравилось, когда ты меня понимала…
Вот дерьмо!
– Ты меня еще плохо знаешь…
Это уж точно.
– Не молчи. И не дуйся. И не подозревай меня. И вообще я устал и спать хочу, – сказано сухим незнакомым голосом.
Наверное, я не права.
Меня не пробила вспышка интуиции. И сердце не кольнуло. Доверие превыше всего. И вообще меня тогда заботили свои заморочки.
Потом у Ритки возникли сложности с покупкой новой машины. Естественно, она давно определилась с цветом – безумно канареечный, но вот коробка-автомат вызывала метания духа. Естественно, кто кроме моего Игоря способен развеять сомнения и помочь хрупкой барышне в таком великом событии?
Мне следовало насторожиться, но я снова хлопнула по щекам ушами.
Потом последовала просьба поприсутствовать при переговорах с несговорчивым клиентом. Который сам не знал, какого рожна ему надо. Игорь помчался на выручку, бросив меня скучать перед телевизором. Вернулся трезвым. Но поздно. Именно тогда я впервые почуяла неладное, наткнувшись взглядом на отпечаток помады на воротнике его рубашки. Который мрачно отстирала хозяйственным мылом.
– Или я, или она!
– Помню. Малыш, учти на будущее, я не терплю приказного тона. Не зря мне Ритка говорила, что у тебя неуравновешенная психика.
В голосе моего любимого зазвучали знакомые папашины нотки. Мерзкие. Значит, дело – труба.
– Дорогой, у любой девушки психику зашкалит, если ее мужика внаглую уводят.
На лице Игоря целая гамма недоумения. Не переходящая в прозрение.
– Думаешь, она просто так тебя по любому поводу дергает? Ха! Держи карман шире. Поверь мне, она все заранее просчитала и решила тебя заарканить. Впрочем, не мне ее винить, я ведь тоже сразу в тебя влюбилась. Ладно, фиг с ней, давай-ка лучше подумаем, как бы тебе от нее отвязаться без конфронтации.
Несмотря на миролюбивый тон, я вся горела негодованием. Вот сволочь, окрутила моего умного Игорешу так, что он и сам не заметил, как вляпался. Но тут не только в ней дело. Я чувствовала – ему с ней интереснее, чем со мной. Всякий раз возвращается в приподнятом настроении. Рассказывал кучу всяких историй про Риткины подвиги.
Чем я провинилась? Тем, что младше этой самой Ритки, что денег лопатой не гребу или что карьеру пока не сделала?
Конечно, она опытнее, но любит он меня.
Или любил.
Что делать?
Словно ответом на мой мысленный вопрос – звонок.
– Ну конечно, приеду. Что тебе купить?
Бедненькая Риточка простыла и не в силах доползти до магазина. Лоб Игоря морщится от повышенной озабоченности.
– Давай я с тобой поеду, – робко предлагаю я, изо всех сил изображая раскаяние. – Ей наверняка надо и по хозяйству помочь, посуду помыть…
Отказать мне не решились, и то слава богу. Теперь попробуем разобраться на месте, кто из нас дурак. Посетив аптеку, заскочили за журналами и фруктами. Я, памятуя мамины наставления, заставила Игоря купить куру, которую с легкой руки соседки у нас называли «еврейским пенициллином». Тетя Фая использовала курий бульон в качестве непременного атрибута скорейшего выздоровления всех страждущих. Безотказное средство.
– У меня открылся дар ясновидения, – на полном серьезе сообщила я, выбрав удобный момент. – Думаю, когда мы прибудем, дверь окажется открытой. В квартире приятный полумрак, а на диване, слегка прикрытая, с кружевным декольте на двадцать персон, будет возлежать надушенная Ритуся. Немного замученная жизнью, меланхолично-нежная, в легком полупрозрачном халатике. Спорим на десять щелбанов?
– Прикрой свой третий глаз и не клепай на хорошего человека. Вот посмотришь, у нее температура, значит, она потная, зеленая и под тремя одеялами. Но по лбу я тебе точно настучу, так что не обижайся.
Я презрительно хмыкнула, разминая пальцы.
Мы беспрепятственно проникли в жилище страдалицы. Игорь слегка замешкался на пороге, недоуменно обозревая незапертую дверь.
– Рита? – жалобный призыв нарушил мягкую тишину квартиры.
Решив в полном объеме насладиться неоднозначной ситуацией, я бесшумной тенью следовала за растерянным Игорем. Итак, ревите, фанфары, бей, барабанная дробь – скоро настанет пора щелбанов. Профиль незадачливого героя-любовника выглядел искренне изумленным. Когда у Игоря закрылся рот, я сделала маленький шажок в спальню.
В уютном сексапильном пеньюарчике на кровати площадью с небольшой огород изящно раскинулась абсолютно здоровая самка в томном предвкушении совокупления. При моем триумфальном появлении она пыталась что-то сказать, но закашлялась.
– Вот видишь – кашляет! – укоризненно прошептал смущенный Игорь.
– Водички налить? По спинке постучать? – встревоженно предложила я. – А то я такая, могу и водички. Могу и по спине. Могу и полы помыть. Я много что могу.
Рита в срочном порядке пыталась прикрыть щедрую наготу, обеими руками стягивая ворот на груди. Но сиськи упорно рвались наружу. Тут все было напоказ, включая эротический черный пояс с заманчивыми чулками. Неплохо бы и мне такими обзавестись. Впрочем – нет, не стоит. Как-то некрасиво кожа нависает над ажурной резинкой. Или у меня нависать пока нечему? Фиг с ними, с чулками, вот грудь у нее всяко больше моей. Зато у меня живот в тыщу раз лучше. Я заметно повеселела, втягивая и без того плоский живот.
Минуты хватило Игорю, чтоб выгрузить покупки. Дохлая жирная кура вырвалась из лопнувшего целлофана, вяло брыкнула голыми бедрами и вальяжно свалилась прямо на кровать. За ней гурьбой ринулись ярко-оранжевые апельсины, создавая веселенький натюрморт. Обескураженная Рита медленно отползла от такого соседства. Она явно не предполагала провести ночь на пару с питательной птицей.
– Кура-дура, – зачем-то сообщила я, ныряя под кровать за улепетнувшим апельсином.
– Ты куда? – шепотом вопросил Игорь, трусливо устремляясь за мной.
Из темноты на нас вылупились большие круглые глаза, горя сумасшедшим зеркальным блеском.
Риткин высокородный кот, сочтя наше вторжение за атаку врага, отчаянно зашипел и рванул из укрытия в поисках спасения. Не понимая мотивов своего поступка, я моментально цапнула его за несуразно тощие задние ноги. Кот сдержанно голосил котеночным голосом, даже не пытаясь царапаться. Ему казалось, что он могуче галопирует на свободу, сметая все на своем пути. Однако внешне прорыв выглядел как слабая попытка ползти плашмя. Соответственно породе, у него были чересчур объемные щеки и пара лишних подбородков. Жемчужно-серый окрас переливался в свете ночника, как самый роскошный бархат. Лапы напоминали букетик из двух розовых цветочков, опушенных клоками шерсти.
– Смотри! Прям как «кошачьи лапки». Я их один раз собирала.
Игорь внимательно рассмотрел содержимое моей руки.
