— Ты сможешь это сделать?
— Конечно. — Руби заколебалась. — Маркус, Чарлз так просто этого не оставит, особенно если здесь замешаны деньги. Позволь мне доверить эту часть дела нашим юристам. Я сделаю так, чтобы нам переслали по факсу копию завещания. И еще...
— Да?
— Знаешь, Пета написала здесь свой контактный адрес. Ммм... — она осторожно посмотрела на Маркуса, — ты знаешь, где она остановилась?
— Не важно, это ее личное дело.
— Совершенно верно, — Руби снова задумчиво посмотрела на него, — просто я знаю, что это за место. У моего соседа есть друг из Канады, который провел там всего одну ночь. Это самая дешевая гостиница в городе, но его там обобрали до нитки.
В комнате воцарилось молчание.
Маркус попытался убедить себя, что, в конце концов, это личное дело Петы, где ей жить, но не сумел.
— Ты можешь что-нибудь сделать?
— Что, например? Заявиться туда и сказать ей, что Маркус Бенсон велел тебе уехать отсюда?
— Думаю, это не годится. — За то небольшое время, которое Маркус провел с Петой, он успел понять, что такой номер с ней не пройдет. — Я должен к ней сам поехать, — наконец сказал он.
— Конечно, должен, — согласилась Руби. — Маркус Бенсон спешит на помощь. Боже праведный!
Но Маркус не слышал ее, потому что его уже не было в комнате.
Когда Роберт привез Пету в гостиницу, она была просто без сил. Девушка легла на жесткий матрац и попыталась уснуть. Она очень мало спала с тех пор, как приехала в Нью-Йорк. В больнице доктор дал ей болеутоляющие таблетки, предупредив, что они оказывают снотворное действие. Она должна была давно уснуть, но сон не шел к ней.
Дело было даже не в шуме. Она жила в этой гостинице уже более недели и научилась отключаться от пьяной какофонии, царившей здесь.
За свою безопасность она тоже не волновалась. Красть у нее было нечего, а паспорт и авиабилеты находились в специальном денежном поясе.
Пета продолжала думать о Маркусе. Каждый раз, когда она закрывала глаза, он появлялся перед ней, а его нежные глаза смотрели на нее... Внезапно в голове мелькнула мысль, что Маркусу понравился бы Гарри и, возможно, Гарри бы он тоже понравился...
Ее разбудили крики. В этом месте люди постоянно кричали, но на этот раз происходило что-то необычное.
Комната, в которой она жила, вмещала восемь кроватей, и сейчас четыре из них были опрокинуты дерущимися людьми. Кто-то кричал, люди били друг друга кулаками, царапались, катались по полу.
Послышался звон разбитого стекла, взвизгнула женщина.
Пета открыла глаза, когда кто-то схватил ее и потащил.
— Оставьте меня! — Это был инстинктивный крик жертвы.
— Не привлекай к себе внимание, — прошипел Пете ее будущий муж. — Это твоя сумка? Помолчи, пока я буду вытаскивать тебя отсюда, ладно?
Находясь под действием таблеток, которые ей дал доктор, Пета нашла в себе силы на протест лишь тогда, когда они уже стояли на пороге его квартиры. Все, что она могла видеть, — это черный мрамор и зеркала.
— Я не привыкла подчиняться, — заявила она.
— И как это я не догадался? — Маркус криво улыбнулся.
— Я не могу остаться здесь с тобой.
Он указал на три двери.
— Здесь ванная, спальня и кухня. Я буду ночевать в моем клубе. Увидимся завтра утром.
— Но... — Пета смотрела на него, боясь поверить его словам. Сегодняшний день, начавшийся с катастрофы, заканчивался каким-то обаятельной образом благодаря мужчине в замечательном костюме, с замечательными глазами и обаятельной улыбкой. — Спасибо тебе, — прошептала она и, взяв его за руку, нежно поцеловала в губы.
— Мне лучше уйти... — Голос у Маркуса был странный: неуверенный и немного хриплый.
— Ты можешь остаться. — Она хотела сказать, что может спать и на диване, и ей еще хотелось что- то сказать, но усталость и таблетки клонили в сон.
— Я все-таки думаю, что мне лучше уйти. — Он провел пальцами по ее щеке. — Закрой за мной дверь и отдыхай до утра. Никаких возражений.
Вот и все. Он ушел, и дверь за ним закрылась.
Маркус лежал на диване в своем клубе и размышлял.
Казалось бы, короткая церемония — и он покончит с этой историей.
Но когда он пришел к ней и увидел дерущихся мужчин в женском номере, совершенно обезумевших от спиртного, разбитое стекло, а посередине всего этого спящую Пету, настолько изможденную, что она не могла даже проснуться и защитить себя, у него внутри что-то дрогнуло.
И еще она поцеловала его. Ее поцелуй, он был таким обезоруживающим. И теперь Маркус не знал, что делать.
Да, это будет правильно.
Утром, проснувшись, Пета осмотрела квартиру и пришла к выводу, что она не в ее вкусе.
Растянувшись на огромной роскошной кровати, она оглядывалась по сторонам.
Все вокруг напоминало обстановку из журнала «Вог». Но не из обычного «Вога», а какого-то «Гигиенического 'Вога' для мужчин», если бы такой существовал.
Вероятно, дизайном квартиры занимался профессионал, который сделал это место похожим на больницу, современную и в мужском духе. Все было выдержано в серо-черных тонах. Много стекла и хрома, и ничего лишнего.
Все чрезвычайно дорогое.
Она взяла костыли и подошла к окну. Вид на Центральный парк. Проезжала повозка, запряженная парой лошадей.
Это был прекрасный вид.
Пета отвернулась от окна и невольно поежилась — ни одной фотографии, никаких личных вещей. Все как в номере гостиницы.
Кем же был человек, за которого она собиралась замуж? И что она делает в его квартире?
У нее не было времени отвечать на эти вопросы. Пета взглянула на часы и едва не взвизгнула.
Похороны тети Хетти должны состояться через... полчаса?
Ей надо бежать. Она снова огляделась по сторонам и подумала, что покидает этот дом без сожаления.
Это был дом Маркуса.
И что? Ничего, потому что этот мужчина ничего не значит для нее.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
