Но собак было не унять, они просто выворачивались наизнанку, учуяв Гарри в машине. Одним прыжком он выскочил из машины, и по земле покатился лающий и хохочущий ком.
А Маркус по-прежнему не отрываясь смотрел на полуразвалившийся дом.
— Это и правда твой дом?
— Да, — улыбка Петы померкла, — но ты не волнуйся. Дом тети Хетти гораздо лучше, он находится в паре сотен ярдов от нашего, прямо за молочной фермой. Я провожу тебя туда.
— Хорошо. — Маркус выбрался из машины, огляделся и принял решение. — Мне нужна экскурсия, — сказал он Пете.
Это его воображение или она действительно отпрянула от него?
— Гарри может показать тебе ферму завтра после занятий.
Таким образом, от него избавились. Маркус нахмурился. Его отвезут в домик тети, и тем самым он позволит Пете жить своей жизнью.
Так что же? Ведь он именно этого хотел, не так ли?
— Я сначала принесу твои вещи, — сказал ей Маркус и достал из машины их багаж.
Пета покачала головой и протянула руку к своей сумке.
— Я сама ее отнесу.
— Но твоя лодыжка...
— С ней все в порядке. Оставь сумку здесь.
— Ты не хочешь, чтобы я вошел в твой дом?
— Там нечего смотреть.
— Ты не хочешь, чтобы я отнес вещи в твою комнату?
— Пета спит на веранде, — подал голос Гарри, — на воздухе. — Он разогнал собак и теперь изображал хозяина. — В доме только одна спальня, и Пета заставляет меня спать там.
— Пета спит на веранде?
— Там... прохладно, — сказала Пета.
— Я в этом не сомневаюсь, — проговорил Маркус ошеломленно. — Особенно зимой. Ты спишь там круглый год?
— Нам всем приходилось спать на веранде, пока папа был жив, — сообщил ему Гарри, — у нас, мальчиков, была большая кровать, а у Петы — поменьше, на другом конце веранды. Когда умер отец, на большой кровати внутри дома спали мы с Уильямом.
— Просто невероятно!
— Это не твое дело, — сказала ему Пета. — Но если ты думаешь, что о Гарри плохо заботились, то ошибаешься. Когда он был маленьким, он спал со мной. Ну а теперь... Ты найдешь все необходимые продукты в доме Хетти, концентрированное молоко и сок в холодильнике. Завтра я поеду в магазин и куплю тебе все, что нужно, ну а пока...
— А что мы будем есть на ужин? — спросил Маркус.
— Сосиски, — объявил Гарри, — Пета всегда готовит сосиски.
— А в моем... в холодильнике Хетти есть сосиски?
— Конечно, — с уверенностью подтвердил Гарри. — Пета покупает их сотнями.
— Хорошо, — сказал Маркус, с улыбкой глядя в лицо своей смущенной жены, — тогда готовить буду я. Ужин — у меня. Скажем, через час.
— Ты даже не знаешь, где что лежит, — возразила Пета.
— Как далеко до магазина?
— Пятнадцать минут на машине.
— Тогда можно не беспокоиться. Считайте, дело сделано!
— Ты не умеешь готовить!
— Кто сказал, что я не умею готовить?
— А ты правда умеешь? — требовательно спросил Гарри.
— Правда.
— Но не такую ерунду, как... суши.
Маркус ухмыльнулся.
— Сомневаюсь, что даже мне с моими способностями удастся сделать суши, если основным ингредиентом будут сосиски.
— Да он просто ас! — с удовлетворением в голосе сказал Гарри. — Правда ведь, Пета?
Ее лицо говорило о том, что она придерживается другого мнения.
— Мне надо доить коров.
— Как, сегодня?
— Помощница, которую я нанимала на время отъезда, сегодня ушла. Если я этого не сделаю, у нас не будет денег.
— Могу я тебе помочь?
— Я люблю это делать в одиночестве, — бесстрастно сказала она, — а тебе лучше сконцентрироваться на сосисках.
Второй дом был похож на кукольный домик. Он оказался в гораздо лучшем состоянии, чем дом Петы, и, вероятно, был построен для одной и очень привередливой женщины.
Когда Маркус вошел внутрь, он был просто атакован розовым цветом — розовые стены, розовые картины, розовые салфеточки...
— Это просто ужасно! — вырвалось у Маркуса.
— Верно, — сказал Гарри, — наш дом гораздо лучше, даже если он может развалиться в любой момент.
— Я не понимаю, — сказал Маркус, оглядываясь вокруг, — почему он в более приличном состоянии, чем ваш дом?
— Приличном?
— Ну, если не обращать внимания на розовый цвет...
— А, ты имеешь в виду деньги, — сказал Гарри, в его голосе прозвучало презрение. — У тети Хетти всегда было больше денег, чем у нас.
— Ты можешь сказать мне, почему?
— Конечно. Потому что мой дед поступил честно.
— Честно?
И тут Гарри прорвало, и он рассказал Маркусу всю эту историю, которую сам считал очень несправедливой.
— У моего деда было двое детей — мой отец и тетя Хетти. Тетя Хетти очень рано родила ребенка — Чарлза. Она осталась жить здесь. Дед построил ей этот маленький домик. Мой папа женился на маме, и у них было пятеро детей. Когда мой дедушка умер, он оставил половину фермы папе и половину — тете Хетти, несмотря на то что только наша семья работала на ферме. Пета говорит, что папа был очень зол.
— Значит...
— Это значит, что все доходы делятся пополам: половина — Хетти, половина — нам.
— А кто работает на ферме?
— В основном Пета, мы помогаем.
— А Хетти помогала?
— Тетя Хетти никогда не работала, — Гарри окинул взглядом комнату, — разве только стены красила.
— Мне кажется, это несправедливо по отношению к Пете, — задумчиво сказал Маркус.
Гарри кивнул в ответ.
— Ага, это так, но Чарлз всегда говорил, что у нас есть выбор — работать или уехать с фермы. Мой отец не хотел покидать ферму, да его это мало беспокоило, пока было достаточно денег на выпивку... — тут он осекся.
Маркус нахмурился.
— Значит... Пета осталась работать на ферме. А почему твои братья уехали?
