— Что, если бы я попробовала взять интервью у Грегори Мортимера? — выпалила Сандра на одном дыхании.
Смитти снисходительно фыркнул. Так большая, умудренная опытом собака ставит на место зарвавшегося щенка.
— Чушь. Потеря времени.
— А если бы у меня получилось, вы бы тоже фыркнули? — с жаром воскликнула Сандра.
И тут же осеклась, но было уже поздно. Слово, как известно, не воробей. Сейчас босс сделает из нее сливовый пудинг.
— Может, и фыркнул бы, но совсем в другом смысле, — неожиданно миролюбиво заметил Смитти. — Это просто юношеская самонадеянность, или вы знаете что-то, чего не знаю я?
— Второе. Так я могу попробовать?
— Дерзайте. Но учтите, в случае чего редакция вас прикрывать не станет.
— Грегори, не пора ли нам подумать о том, где мы будем жить после свадьбы?
Барбара Торрингтон, Бэби — с легкой руки ее матери, леди Камиллы, — миниатюрная блондинка с кукольным личиком и восхитительно бело-розовой кожей, изящно отставила недопитую чашку чая и выжидательно посмотрела на собеседника.
Ее можно было бы назвать типичным образцом английской красоты, если бы такое понятие еще существовало. Она будто сошла с полотен Гейнсборо: изящная, хрупкая, холодно-отстраненная, настоящая фарфоровая статуэтка, украшение для каминной полки. Бэби напоминала Мейбл Чилтерн из «Идеального мужа» Уальда, но, чтобы соперничать с этой леди, ей не хватало живости и остроты. Бэби невозможно было представить в джинсах и бейсбольной кепке. Куда уместнее она смотрелась бы в амазонке верхом на лошади. «О Бэби! Само совершенство!» — восклицали в один голос знакомые, и это звучало как приговор.
«Счастливчик» Мортимер, которому предстояло вскоре обладать этим сокровищем на правах мужа, сидел напротив, вытянув длинные ноги, и счастливым вовсе не выглядел. На его породистом удлиненном лице застыла скучающая маска, серые глаза были непроницаемы, губы под тонкими светлыми усиками иронично изогнулись.
— Ты не ответил на мой вопрос. Не пора ли нам…
— А ты считаешь пора?
— Естественно, а заодно и назначить день свадьбы. Мы помолвлены уже почти год и…
— …Вполне можем подождать еще немного.
— Зачем?
— Это серьезный шаг, и спешка здесь неуместна, — отчеканил Грег.
Барбара едва заметно повела плечами. Это непроизвольное движение и метнувшиеся к переносице брови выдавали охватившее ее раздражение. В остальном же она оставалась спокойной и невозмутимой.
— У тебя был целый год, чтобы привыкнуть к мысли о женитьбе, — холодно заметила она. — Не говоря уже о том, что вопрос этот был решен, когда мы оба были детьми. Или ты забыл?
Забыл? Как же! Мальчик в бархатном костюмчике и крошечная девочка в кружевном платьице. Глянцевые белокурые локоны вокруг кукольного личика.
— Познакомься, Грегори, это Бэби Торрингтон.
— Она такая красивая, папа, как на картинке.
— Лучше. Хотел бы ты иметь такую жену?
— О да!
— Браво, Грегори! Ты — настоящий Рэдклиф.
Его прямо распирало от гордости, когда он слышал эти слова. Настоящий Рэдклиф, согласитесь, звучит великолепно. Но то, что это означает, великолепно вдвойне: гордый аристократ, потомок древнего рода, оплот и генофонд доброй старой Англии, гибнущей под натиском плебеев и иммигрантов.
Грегори гордо нес эту ношу на своих плечах, не подозревая до времени, как она тяжела. Пока не встретил Эмми. Он тогда учился в Итоне, привилегированном колледже для юношей из аристократических семей. Хотя «учился» — это сильно сказано, больше потрясал всех своими спортивными достижениями. Учеба и дальнейшая карьера его мало привлекали. То ли дело теннис или поло, тут ему не было равных. Гордость колледжа, бессменный чемпион.
Они познакомились в книжном магазине, в который Грег забрел в отчаянной надежде найти нужную для экзамена по истории книгу. Шустрые однокашники уже опустошили библиотеку колледжа. До экзамена оставалось всего полтора дня, и книгу нужно было добыть во что бы то ни стало. Поло, конечно, много значит в жизни человека, но экзамены иногда тоже надо сдавать.
Он бесцеремонно оттер от прилавка паренька в джинсах и безразмерной клетчатой рубахе и выпалил прямо в лицо миловидной продавщице, присовокупив свою самую обворожительную улыбку:
— Скажите, у вас есть «Век королевы Виктории» Мэнсфилда?!
Над его ухом раздался мелодичный смех, будто зазвенели сразу сто хрустальных колокольчиков.
Грег изумленно обернулся. На него смотрела пара убийственно васильковых глаз. Парень, которого он оттолкнул, оказался девушкой с лицом симпатичнейшей лисички. Незнакомка, тряхнув длинными русыми волосами, обратилась к продавщице:
— Видишь, Джейн, когда экзамен на носу, даже итонские снобы теряют лицо.
— С чего ты взяла, что я сноб?
— У тебя на лбу написано, что ты тупой богач, — ответила она, забавно сморщив носик.
— Ошибаешься. — Грег готов был на все, чтобы заполучить чертову книгу. — Я бедный и талантливый.
— Это я бедная и талантливая, поэтому и забрала последний экземпляр.
Она стянула с плеча рюкзачок и извлекла оттуда вожделенную книгу. «Век королевы Виктории», Энтони Мэнсфилд, его спасительная соломинка.
— Джейн, а если пошарить в закромах? — Грег умоляюще посмотрел на продавщицу, но та только пожала плечами.
— Сожалею.
— Слушай, — обратился Грег к незнакомке, хватаясь за кошелек. — А что, если я перекуплю ее у тебя?
Она звонко прищелкнула языком.
— В твоем возрасте, сноб, пора бы знать, что не все продается. — И тут же рассмеялась, глядя на его расстроенное лицо. — Ладно, не кисни. Предлагаю сделку. Ты покупаешь мне ланч, а я соглашаюсь обсудить интересующий тебя вопрос. Идет?
Кончилось тем, что к экзамену они готовились вместе. Результат превзошел все ожидания. Грег получил чуть ли не первую в своей жизни пятерку и отчаянно влюбился.
Эмми была родом из Рединга, где ее отец держал бакалейный магазинчик. С огромным трудом он накопил денег и отправил единственную дочку учиться в колледж. Средств, впрочем, вечно не хватало, и Эмми в свободное время подрабатывала официанткой в баре. Она была независима, резка в суждениях и нещадно издевалась над Грегом, высмеивая его «дремучие», как она выражалась, принципы, вдолбленные в него с детства.
— Вот ты считаешь себя хозяином жизни, Морти, — говорила она, поблескивая васильковыми глазами и будто не замечая его влюбленного взгляда. — А чем ты доказал свое право на это? Ты и в Итон-то попал благодаря громкому имени и еще потому, что в поместье твоего папочки деньги на кустах растут. Сам-то палец о палец не ударил.
— Слушай, Эмми, если ты считаешь меня таким идиотом, то зачем встречаешься со мной?
— Мне нравятся твои аристократические руки. Считай, что это мелкобуржуазный комплекс.
Она была так не похожа на девушек его круга, так непредсказуема, что Грег не знал, как к ней подступиться. Побаивался ее острого язычка, мучился и никак не мог понять, как она на самом деле к нему относится.
Ко всему прочему Эмми оказалась еще и ярой гринписовкой. Однажды Грег застал ее за сборами.
