— Тосты стынут, — напомнил он, щедро намазывая маслом хрустящий ломтик хлеба. — И апельсиновый джем совсем недурен.
Он смотрел на нее и улыбался снисходительно, но без яда, и где-то даже тепло. Так смотрят на забавную неуклюжую зверюшку. Сандра попыталась взглянуть на себя его глазами. Красная от ярости и уязвленной гордости, всклокоченная, ощетинившаяся девчонка. Глупо, глупо! Так он совсем перестанет воспринимать ее всерьез, еще, чего доброго, отправит восвояси. Она должна быть раскованной, но сдержанной, слегка циничной и совершенно непробиваемой.
У Марго был свой проверенный способ восстанавливать душевное равновесие. Сандра много раз пробовала его на себе. Помогало. Она глубоко вздохнула и, задержав дыхание, представила себя птицей, свободно парящей в сияющей лазури неба. Ей почему-то нравилось воображать себя соколом — свободной сильной птицей, высматривающей добычу.
— Не надо копить в себе досаду, — сказал вдруг Мортимер. — Выскажитесь, облегчите душу.
Никогда еще падение с небес на землю не было таким стремительным.
— Так мы можем много до чего договориться, — выдохнула она.
— Валяйте, мисс Финчли. Разгромите нахала.
Сандра яростно сжала кулаки, но, натолкнувшись на его насмешливый взгляд, мгновенно остыла. Он просто играет с ней, подкалывает, как ребенка. «Жди подвоха, Финч», — услышала она предостережение Бада.
— Предлагаю сделку. — Сандра нетерпеливо отбросила волосы со лба. — Откровенность за откровенность. Вы уже дознались о Снуки. Теперь ваша очередь раскрыть карты. Зачем я вам понадобилась?
— Ццц, — прищелкнул языком Мортимер. — Какой у нас пошел деловой разговор! Но, если уж речь о картах, ваш расклад мне известен, а мой вам — нет, посему я могу блефовать сколько угодно. Думайте, а я пока пойду распоряжусь, чтобы заправили машину.
Он ушел, и Сандра осталась за столиком одна. За окном неизвестно откуда набежали тучи, закапал ленивый мелкий дождичек, вполне под стать ее настроению. Они проделали уже больше половины пути, а ей так и не удалось ничего узнать. Или почти ничего.
Глава вторая
Лайм-Парк
Когда они въехали на территорию поместья, неожиданно распогодилось. Тучи растаяли на горизонте, выглянуло солнце. Капли недавно прошедшего дождя переливались на листьях вековых лип ослепительными бриллиантами.
Грегори сбросил скорость. Дома еще не было видно. Они медленно ехали по широкой, обсаженной липами дороге. Кое-где, высоко-высоко, ветви гигантских деревьев переплетались, образуя уютный зеленый туннель.
— Сама природа приветствует вас в Лайм-Парке, — торжественно провозгласил молодой хозяин поместья. — Можете начинать восхищаться.
— А это непременно надо делать? — спросила, надув губки, Сандра.
Она никак не могла найти верный тон, и Мортимер, похоже, не собирался помогать ей в этом. Всю вторую половину пути он отмалчивался или вдруг начинал напевать сквозь зубы, чем ужасно раздражал Сандру.
— Если у вас есть хоть чуточку вкуса и чувства прекрасного, то непременно, — заметил Мортимер, снабдив слово «если» изрядной долей сомнения. — Двенадцать тысяч акров первозданной нетронутой красоты. Дом был возведен в шестнадцатом веке, правда, потом несколько раз перестраивался. Внесен во все туристические каталоги и находится под охраной государства. В сезон, по воскресеньям, здесь не продохнуть от туристов. Потом всю неделю с паркета отскребают жвачку, а из газона вычесывают тонны оберток от сандвичей и пустых банок из-под пива. Чистка авгиевых конюшен ничто по сравнению с этим. И в следующее воскресенье история повторяется снова.
— Отвратительно! А зачем вам все это надо? — полюбопытствовала Сандра.
— Единственный способ не платить налоги. — Мортимер ехидно посмотрел на Сандру. — И нечего так хитро улыбаться. Наверное, уже и заголовок придумали, что-нибудь лихое и зубастое, как у вас это принято. — Он призадумался на минуту. — «Ловко устроился: граф Рэдклиф жирует в своем поместье, а налоги за него платят Томсоны и Симсоны». Можно добавить и Финчли.
— Я могу его использовать или это интеллектуальная собственность? — невозмутимо спросила Сандра.
— Мне, видимо, следует объяснить, что к чему, а то и вправду напишете какую-нибудь ерунду. По закону налоги на поместье существенно снижаются, если хозяева соглашаются открыть его для публичных посещений.
— Вы зря стараетесь, — заметила Сандра. — Я в курсе дела.
Разъяренный взгляд, который он метнул в нее, доставил Сандре неописуемое удовольствие. Один — один. Ей все же удалось достать его!
Аллея тем временем кончилась, и они выехали к просторной лужайке, на которой вольготно раскинулся внушительный двухэтажный дом из серого камня, густо увитый плющом. Два ряда белых ионических колонн оживляли фасад. По бокам здания, как часовые, высились круглые башни.
Беспрерывно сигналя, Грег подрулил к парадному входу. Словно разбуженные пронзительным звуком, разорвавшим тишину летнего дня, захлопали двери и окна. К машине подбежали два молодых человека в одинаковых темно-синих костюмах. Один склонился к окну машины, другой застыл поодаль, видимо, в ожидании поручений.
— С приездом, сэр.
Мортимер небрежно кивнул. Молодой человек предупредительно распахнул дверцу и помог Сандре выйти.
— Выгрузите вещи. Сумку мисс Финчли отнесите в гостевую комнату в восточном крыле. Она свободна?
— Да, сэр.
Мортимер оставил Сандру на попечение лакеев и, шагая через две ступеньки, устремился к седому джентльмену, который с явным нетерпением поджидал его в дверях. На вид ему было лет шестьдесят, и напоминал он вышедшего на пенсию бухгалтера, не хватало только классических нарукавников. Глаза за стеклами очков подозрительно блестели, отвисшие гладко выбритые щеки расплылись в счастливой улыбке. Если это и есть «старый прохвост», то откуда такие эмоции, подумала Сандра.
Еще один стремительный шаг длинных ног, и старик исчез из поля ее зрения в объятиях Мортимера, который, кажется, даже на секунду оторвал его от земли.
— Мастер Грег, — услышала Сандра. — Наконец-то! Столько времени прошло.
— Барнс, старина, какое, к черту, время! Я здесь и очень рад тебя видеть. А ты не меняешься.
— Если бы… А вот ты изменился, с тех пор как был здесь последний раз, мой мальчик. — Старик отодвинул Мортимера на длину рук и осмотрел любящим повлажневшим взглядом. — Возмужал, вырос еще, что ли, не пойму. И эти усы…
— Ну вот, ты еще и плакать вздумал. Что о нас подумает молодая леди? — Мортимер повернулся к Сандре. — Мисс Финчли, подойдите, пожалуйста. Я вас представлю.
Сандра приблизилась.
— Это Барнс, наш дворецкий. Научил меня всему, чему должен учить отец, даже объяснил, что такое поллюции. И очень вовремя, да, Барнс? — Мортимер шутливо ткнул его локтем под ребро.
Морщинистые щеки Барнса слегка порозовели. Это было единственным проявлением смущения на его ставшем вдруг бесстрастным лице. Глаза из-под очков смотрели на Сандру сдержанно и даже слегка настороженно. При ближайшем рассмотрении он показался старше, ближе к семидесяти.
— Прошу любить и жаловать, Барнс. Мисс Финчли, моя приятельница. Передохнем с дороги, и
