что ее двоюродный брат Джефф принял участие со своим джаз-бандом в большом концерте.
– Они играли в отеле «Пальмер Хаус»! – кричал дядя в трубку. – А это большая честь!
– Угу, – соглашалась Пейдж. – Угу. Замечательно.
Но благодушие вскоре испарилось. В приемной показалась чета Гризанти. Это об их сыне упоминал с утра Шейн. Пейдж боялась, что Коуэн все же не лишит их родительских прав. Она была уверена, что Джейк Гризанти, угрюмый смуглый мужик, одетый в старую униформу цвета хаки и тяжелые башмаки, постоянно избивает своего сына. Все признаки указывали именно на это.
– Ну а как поживает тетя Джулия? У нее больше не болит бок? – спросила Пейдж, стараясь сосредоточиться на разговоре и делая вид, что не замечает посетителей. Она видела краем глаза, что мистер Гризати уселся в кресло и раздраженно постукивает кулаком по колену.
Не дождавшись окончания разговора, он поднялся со своего места и вышел, видимо, в туалет. «Великолепно, просто великолепно», – подумала Пейдж.
В тот момент, когда дверь приоткрылась, ей показалось, что она заметила знакомую фигуру, привалившуюся к стене коридора. Это был парень с каштановыми волосами и прической рок-звезды. Неужели Шейн?
– Вздор? Как он может здесь оказаться? Ведь приятель только что позвонил ей и сказал, что не сможет прийти к ланчу и перекусит у нее дома.
Между тем в трубке повисла вопросительная тишина. Видимо, дядя Дэвид задал ей какой-то вопрос.
– Извини, – сказала Пейдж. – Что ты говоришь? Я задумалась.
Дядя Дэвид стал заново рассказывать о кошке ее двоюродной бабушки Ревы, и в этот момент вновь появился Джейк Гризанти. Его настроение разительно изменилось. Вся его нервозность и злость уступила место холодному спокойствию.
Пейдж глянула на него лишь мельком и заговорила с дядей на новую тему.
– Кстати, – сказала она. – Можно задать тебе один вопрос? Вы всей семьей ходите в ту же церковь, что когда-то и папа с мамой?
– Конечно, – ответил дядя Дэвид умильным голосом.
– А сестра Агнес все еще служит там?
– Та, которая подобрала тебя младенцем? – уточнил дядя. – Кажется, да.
– Хм, – произнесла Пейдж. – Я ни разу толком не разговаривала с ней. Но, похоже, пришло время.
– Что-нибудь случилось? – спросил дядя обеспокоенно.
Пейдж хотела было наболтать с три короба, но вдруг увидела, что в помещение вошел ее начальник, Боб Коуэн. Он пожал руки обоим Гризанти и повел их в кабинет для совещаний. Они собирались начать без нее.
– Дядя Дэвид, мне пора идти, – сказала Пейдж. – Я перезвоню попозже. Пока.
Она направилась в комнату для совещаний.
Гризанти уже уселись за длинный стол, и Коуэн собирался захлопнуть дверь.
– Мистер Коуэн, – пролепетала Пейдж, схватившись за ручку.
Он поглядел через плечо, оттеснил ее в сторону и сказал:
– Послушай, Пейдж, я возьму это на себя.
– Нет! Нельзя оставлять мальчика этому идиоту! – возразила девушка, пытаясь проскользнуть в кабинет. Начальник положил руку ей на плечо и решительно отстранил ее.
– Пейдж, – сказал он нетерпящим возражений тоном. – Во-первых, у нас нет подтверждения избиений ребенка. А во-вторых, это не твое дело. Ты мой помощник, а не социальный работник.
– Только потому, что вы не хотите дать мне эту должность, – брякнула она, чувствуя, как лицо краснеет от ярости. Коуэн покачал головой, вошел в кабинет и захлопнул перед ее носом дверь.
Пейдж не собиралась сдаваться и приникла ко внутреннему окошку, выходящему в кабинет для совещаний. Миссис Гризанти сидела к ней спиной, но мистер Гризанти глядел прямо на нее. Поймав ее расстроенный взгляд, он злорадно ухмыльнулся. Коуэн посмотрел в ее сторону и опустил жалюзи на окошке. Пейдж только заскрипела зубами от досады.
«Ладно, если он решил, что я отступлюсь только потому, что меня не пустили на совещание, – подумала она, – то я заставлю его изменить свое мнение».
Не оставалось делать ничего другого, Кроме как расхаживать по кабинету. Но ей не пришлось долго ждать. Через десять минут Коуэн открыл дверь.
– Что? – спросила Пейдж в нетерпении, не заботясь о субординации.
– Мы так ни до чего и не договорились, – неохотно ответил начальник. – Решили еще раз встретиться завтра.
– Завтра? – переспросила Пейдж, чувствуя, как в душе закипает ярость. – Вы шутите? Что же будет с мальчиком? Вы не можете позволить этому маньяку прийти домой и…
– Могу и позволю, – прорычал Коуэн. – И отцепись от него. Он говорит очень убедительно…
– Убедительно! – взвилась Пейдж. – А как же полицейские рапорты и рекомендации адвоката?
– Послушай, я прекрасно знаю, что у тебя на уме, – сказал начальник, строго глядя на нее. – Но мы не можем основываться только на твоей неприязни. Нужно опираться на факты. А их, к сожалению, недостаточно.
Пейдж промолчала. У нее в голове не укладывалось, что Коуэн может быть таким черствым. Она стала буравить его взглядом до тех пор, пока он не покачал головой и не отошел в сторону. Только теперь Пейдж увидела, что Джейк Гризанти стоял у него за спиной и слышал каждое ее слово.
– Чем вы расстроены, леди? – произнес он с издевательской ухмылкой.
– Ничем, сволочь! – выпалила Пейдж. – Ты такой крутой, да? Избиваешь мальчишку!
Миссис Гризанти, побледневшая и испуганная, взяла мужа за руку и тихо сказала:
– Идем. Сейчас же идем отсюда.
Джейк вырвал руку и приблизил лицо к Пейдж.
– Я могу делать все, что мне вздумается! – заорал он, потом снова ухмыльнулся и добавил: – И вы меня ничем не остановите.
Да, это была правда. Пейдж ничего не могла поделать. Она чувствовала, что вот-вот заревет от досады, И, кинувшись в свой кабинет, схватила сумочку и пулей вылетела за дверь.
– Эй, куда тебя понесло? – крикнул вдогонку Коуэн, стоя в дверях своего офиса.
– В церковь! – бросила Пейдж и выскочила на улицу.
Через несколько минут она припарковалась возле того самого готического собора, где когда-то ее оставили. Когда были живы приемные родители, они ходили сюда на Рождество и Пасху, но никогда не брали Пейдж с собой. Поэтому она выросла не слишком набожной и у нее не возникало желания докопаться до своих корней.
Но теперь, при виде гротескных гаргулий, охранявших церковные ворота, ее охватил приступ ностальгии. Сделав глубокий вдох, Пейдж вошла в темный и. холодный храм. Окинула взглядом красивый золоченый алтарь и огромную мозаику, украшавшую стены. Там была изображена битва небесных ангелов с демонами преисподней. Яркие краски не могли не вызвать восхищения.
Пейдж направилась в восточный придел. И увидела монахиню, которая зажигала свечку и крестилась. Темно-синий покров старил ее, хотя лицо все-таки осталось молодым.
– Простите, – робко произнесла Пейдж, приближаясь к ней. – Вы сестра Агнесс?
– Да. А вы кто? – ответила монахиня, разглядывая ее с улыбкой.
Пейдж неожиданно стало стыдно за свою короткую юбочку и обтягивающий свитер.
– Меня зовут Пейдж, Пейдж Мэттьюс, – ответила она, ожидая, что сестре Агнесс тут же вспомнит ее. Но та глядела с недоверием.
– Видите ли, – произнесла Пейдж слегка обеспокоенно. – Я немного изменилась с тех пор, как вы видели меня в последний раз. Это было двадцать второго августа семьдесят седьмого года. Неужели не помните?
Глаза сестры Агнес медленно расширились от удивления.
– Боже правый, – произнесла она. – Ты вернулась.
