тела юноши, она ласкала его плоть, упиваясь коротким счастьем.
Вдруг яркий солнечный свет неожиданно ворвался в бунгало, а за ним, нарушив столь сладостную идиллию любовников, кто-то появился в дверях.
— Мы заняты, — щурясь после темноты, беззаботно отмахнулся Гаврюша, думая, что это опять их беспокоят с уборкой.
— Что это? — услышала Зойка отчаянный вопль по-английски, и силуэт девушки с фотографии, несмотря на мрак, окутавший номер, после того как дверь захлопнулась, словно в кино, ожил. Он наступал, приближаясь к постели, делая ситуацию вполне реальной.
В таких переделках Зойке бывать еще не приходилось. Не из робкого десятка, она все же подрастерялась.
Гаврюша, натянув одеяло на уши, резко увял, предоставив совершенно голой Зойке решать вопрос.
— Ты давал мне клятву, — обращаясь к одеялу, прошептала американка.
Одеяло не шелохнулось.
Зойка, скатившись кубарем на пол и больно ударившись в темноте обо что-то, пыталась продвинуться к выходу.
— В горе и в радости… — настаивала Джуди. Она сдернула одеяло, чтобы убедиться, не ошиблась ли, может, это вовсе не ее муж. — …Пока смерть не разлучит нас, — с упорством Отелло продолжала Джуди.
«Далась ей эта клятва», — Зойке оставалась пара шагов, чтобы улизнуть. Но Джуди вовсе не интересовала любовница мужа. На ее месте Зойка точно бы врезала сопернице по мордасам, ну, в крайнем случае, вцепилась бы в волосы. Та же, продолжая стоять перед нагим Гавриилом, словно заклинание, повторяла свой последний вопрос. Услышав звук открываемой Зойкой двери, Джуди будто очнулась. Она развернулась и, не обращая внимания на соперницу, пулей вылетела из номера. Зойка, покрутив пальцем у виска, последовала за ней. Выйдя из бунгало, она увидела Джуди, припустившуюся бежать в сторону моря. Она бежала к тому месту, где висел щит, запрещающий плавать. Высокий спуск к морю, можно сказать, обрыв, скалистое дно, множество рифов, выступающих из воды, делали эту часть побережья совершенно безлюдной.
«Черт с ней, пусть утопится», — зло подумала Зойка, возвращаясь по берегу моря к себе. Поганое настроение усугублялось неожиданно поднявшимся ветром, который буквально сбивал Зойку с ног.
На пляже, принадлежащем отелю, в котором жили Гаврюша с американкой, на флагштоке подняли флаг, оповещающий о неожиданном шторме. Однако темные точки голов активных купальщиков кое-где все еще вздымались на гребнях поднимающихся волн. Слова соперницы «пока смерть не разлучит нас» вдруг отчетливо прозвучали в беззаботной голове Зойки. «Вот дура», — мысленно выругалась она и, развернувшись, рванула обратно, ноги сами понесли ее следом за чокнутой американкой.
Подбежав к обрыву, Зойка огляделась — никого. Внимательно посмотрела вниз. Джуди нигде не видно. Волны с шумом бились о скалы, вздымаясь вверх и сердито пенясь. Смотреть вниз было страшновато. У Зойки закружилась голова.
5
Одним движением разорвав купальник на груди девушки, Николай начал делать искусственное дыхание. «Рот в рот» — как когда-то учил инструктор, резко нажимая двумя руками на грудную клетку. Небольшой медальон на цепочке вокруг шеи утопленницы подскакивал от его ритмичных движений.
— Да брось ты ее, Колян, — вяло увещевал Андрюша, — сейчас «скорая» приедет, пусть они и откачивают.
У девушки были красивые упругие груди, торчащие в разные стороны. Во время массажа Николай старался об этом не думать, хотя Зойка не подпускала его к себе вот уже несколько недель.
— Я где-то читал, что если трупный яд попадет в организм… — глядя, как усердствует друг, впиваясь ртом в бездыханные губы девушки, недовольно бубнил Андрей.
— Фу ты, — сердито бросил, оторвавшись на секунду, спасатель, — я сам только что видел, как она прыгала на волнах, кричала, а ты — «трупный яд»…
— Чего кричала-то?
— А черт ее разберет чего, — устав от бесполезного занятия, откинулся Николай. — Сначала, как мне показалось, бойко и даже весело, а потом в ужасе, наверное. На помощь звала.
— И чего нас понесло на чужой пляж? «Посмотрим, как у них?» — передразнил Николая друг. — Скажи честно: зачем тебе понадобился чужой отель?
— Мне показалось, что Зоя сюда…
— Вы кто? — строго и недоброжелательно спросил выросший словно из-под земли греческий полицейский. Помедлив, он повторил свой вопрос на нескольких языках.
— Мы туристы, русские мы, — заикаясь от неожиданности, чужой ментовской формы и заведомо неприятной разборки, забормотал Андрей. С трудом подбирая английские слова, он суетливо добавил: — Мы тут плавали недалеко от рифов. Когда ветер поднялся, флаг увидели, собрались возвращаться, а она — бух со скалы. Думали ныряльщица, спортсменка, а она…
Появившаяся вслед за полицейским женщина-врач дотронулась до запястья бездыханной девушки и что-то скороговоркой произнесла на греческом языке.
Полицейский жестом показал, что девушку нужно куда-то отнести.
Николай, легко подняв бездыханное худенькое тело, понес его к пляжному медпункту. Накачанный, как и Николай, загорелый коренастый парень в трусах и майке, по всей видимости спасатель, мигом скатившись с вышки, бросился к ним.
Показав, что девушку нужно положить за перегородку на жесткий топчан, он, перекинувшись парой слов с полицейским, что-то промычал в переговорное устройство.
Через полчаса явился человек, одетый не по-пляжному: в брюках, белой сорочке с коротким рукавом и галстуке. Все это время Николай с Андреем ощущали себя пленниками, запертыми в тесной узкой комнате медпункта. Представившись переводчиком, человек приступил к делу.
— Это ваша знакомый? — плохо согласовывая русские слова, перевел он вопрос полицейского.
— Да, то есть нет, мы с ней познакомились, когда она плавала и…
— Значит, эта девушка вы утопили? — поглядывая на спасателя, который должен был отвечать за происшествие, перевел он вопрос полицейского, явно решившего все навесить на них.
— Мы?.. — возмущенно воскликнул Николай. — Да мы ее спасать бросились, как только поняли, что она тонет!
— Этот девушка — наш знакомый, — подражая переводчику и непонятно почему коверкая язык, вдруг что-то сообразив, выпалил Андрюша.
— Русская? — клюнув на удочку и тут же теряя к ним интерес, с облегчением уточнил полицейский.
И Николай с Андреем в какой-то миг уловили, что разборки русских у этого греческого стража порядка сидят в печенках и что заниматься ими он не намерен.
Такое решение вопроса устроило бы всех — понял Николай и твердо заявил:
— Русская, жена моя, Зойка.
— Ну да, конечно же, Зойка, — оживился Андрей. — Мы тут, понимаете, господин полицейский, выпили немного на пляже, вот она за рифы и заплыла.
Полицейский от жеста Андрея, двумя пальцами по горлу, поморщился — жара стояла невыносимая. Но, несмотря на жару, сейчас Андрюша бы точно не отказался. В горле от волнения пересохло.
— Паспорт есть? — все-таки стараясь соблюсти формальности, прежде чем избавиться от надоевших ему до чертиков русских туристов, с которыми постоянно приходится иметь дело из-за их неуемной страсти к спиртному, поинтересовался полицейский.
— Конечно, в отеле, где мы отдыхаем.
