Он держал записи, сделанные торопливой рукой, но почти не нуждался в них.
— Атмосфера накаляется, сэр. Партийная борьба достигла кульминационного пункта, за которым последуют выстрелы. «Левые» эсеры бросили вызов большевикам. Все, идет прекрасно, сэр, и завтра…
— Полковник Боуллт, — перебил пожилой янки бесстрастным, скрипучим голосом.
— Сэр? — и поджарый Боуллт замер, блестя дымчатыми стеклами очков.
— Полковник Боуллт, вы слышали Ленина?
— Да, сэр. Ленин выступил после угроз «левой» эсерки Спиридоновой, он был потрясающе неустрашим.
— Не догадывается ли большевистский вождь о наших планах?
— Уверен, что нет, сэр. Он считает угрозы «левых» эсеров пустым жупелом, так как за ними не идут массы. Нам удалось сохранить тайну, сэр.
— Опытный разведчик Боуллт, сменивший полковничий мундир на цивильный костюм и военное удостоверение — на корреспондентский билет «Нью-Йорк тайме», старался понравиться личному представителю Вильсона. Да, он был искушен в русских делах. Это он во время корниловского мятежа вел английские танки на Петроград и чуть не открыл огонь по самим же корниловцам, распропагандированным большевиками. А в грозную ночь Октября Боуллт устроил побег Керенского на машине с американским флагом из осажденного Зимнего дворца. В числе многих агентов Антанты он кружил по России, расчищая путь для колонизаторов-янки. Снабжал деньгами заговорщиков, вербовал шпионов, собирал важную информацию по фронтам, во флоте, на предприятиях страны.
Но все это меркло перед грандиозным взрывом, подготовленным теперь неукротимой энергией Боуллта.
Ему довелось объединить разрозненные силы эсеров и меньшевиков, закупив на доллары их кичливых главарей. Он установил контакт с прожженным политиканом Троцким, нашел прямую дорогу к «левым коммунистам».
— Запомните: вы не одиноки! Время — лучшая сводня. Вчерашние враги сегодня познают себя друзьями, — с откровенным цинизмом говорил им Боуллт.
Был разработан план одновременного мятежа в двадцати трех важнейших городах России, План окончательной, гибели Советов.
Чтобы изолировать боевой Петроград и обречь миллионы трудящихся на истощение, должны были взлететь на воздух железнодорожный мост через Волхов у станции Званка и Череповецкий мост — главные артерии, связывающие вторую столицу со страной.
Московские события служили сигналом, здесь уже тлел шнур у пороховой бочки…
Разумеется, Боуллт действовал не один. На том же поприще трудились английский разведчик Сидней Рейли и француз Вертамон, вместе с их послами Локкартом и Нуллансом. Из Америки примчался на помощь знаменитый авантюрист, грек по рождению и американский шпион по службе, Каламатьяно, вызванный послом Френсисом. И, наконец, явился вот этот отечный джентльмен — глаза и уши президента Вильсона.
Официальная миссия его была чисто филантропическая — предложение продовольственной помощи голодающим России. Но в действительности он привез категорический приказ своей агентуре: кончать с Советами!
Удар внутренней контрреволюции сочетался с наступлением интервентов на севере. Но поскольку Антанта, ведя войну с Германией, не могла кинуть на большевиков достаточно сил, готовилась чудовищная провокация, которая должна была уничтожить Брестский мир и приставить к горлу советского народа немецкие штыки.
Боуллт отлично понимал захватническую политику Вильсона и не стеснялся в средствах к достижению намеченной цели. Америка стала во главе государств-разбойников, вторгшихся в Советскую республику. Разжиревшая на барышах от империалистической войны и ограбления колониальных островов, она мечтала о мировом господстве.
Президент Вильсон — сообщник американских миллиардеров — боялся, как бы не ушла кавказская — нефть из цепких рук капиталиста Герберта Гувера, как бы не потерял другой капиталист Соединенных Штатов, Уркварт, минеральные богатства Урала и Сибири, как бы не лопнуло «Русско-азиатское общество».
Из Америки во Владивосток отплыли для поддержки вильсоновского наймита — адмирала Колчака — транспорты с экспедиционным корпусом генерала Гревса.
Вильсон замышлял расчленить Россию на пять частей: Финляндию, Балтийские провинции, Европейскую Россию, Сибирь и Украину. Ведь разорванная на куски, великая держава потеряла бы способность к сопротивлению. Он добивался оккупации войсками Соединенных Штатов турецкого города Константинополя, проливов Босфора и Дарданелл, а также Мраморного моря, считая их важнейшими стратегическими пунктами для нападения на Страну Советов. Он лелеял надежду получить мандат на Армению, оспаривая ее у англичан.
Прислушиваясь к голосу Вильсона, американские газеты подняли неистовый вой. Колонизаторы указывали перстами за океан, на плодородные почвы и неисчерпаемые недра России. Сам господь бог повелел им прибрать к рукам эту жемчужину в одну шестую земной суши.
Бойкие корреспонденты телеграфных агентств изощрялись на все лады, выбалтывая тайные вожделения капиталистических магнатов.
Они пускали словесные фейерверки, обольщая воображение читателей:
«Сибирь — самый большой приз для цивилизованного мира со времени открытия обеих Америк!»— провозглашал один обозреватель.
И другой отзывался:
«В отношении нефти Баку не имеет себе равных. Баку — величайший нефтяной центр мира. Если нефть — королева, то Баку — ее трон».
Боуллт знал все это и гордился своей ролью. Придет время, и он сбросит маску «охотника за сенсациями». Тогда мир увидит подлинного героя, долго игравшего со смертью. Он будет богат и прославлен навеки.
— Я доволен вами, полковник Боуллт, — скрипнул джентльмен, словно подтверждая мысли разведчика. — Только смотрите, не сделайте промаха с Лениным, как в тот раз…
Он намекал на неудавшуюся диверсию Боуллта при переезде Советского правительства из Петрограда в Москву, когда готовилось убийстве Ленина.
— Слушаю, сэр.
С улицы донесся грохот моторов. К зданию посольства двигались броневики, поворачивая в башнях черные стволы пулеметов; Боуллт метнулся к окну. За его плечом звучно дышал человек, поднявшийся из глубокого кожаного кресла.
Здесь, в штабе грандиозного заговора трех послов, еще не догадывались о провале… А в городе уже шли аресты. Председатель Всероссийской Чрезвычайной Комиссии Дзержинский напал на верный след.
Глава тридцатая
Вильям Боуллт выскочил из гостиной на черную лестницу и помчался к выходу.
Во дворе посольства стоял приготовленный «бьюик» с американским звездным флагом на радиаторе. Но разведчик не воспользовался машиной, боясь, что его задержат у ворот. Перелез через высокую бетонную стену в соседний двор, огляделся, стряхнул с костюма пыль и вышел на улицу.
На углу Боуллт взял извозчика и поехал к Неглинке. Внешне он был почти спокоен, даже медлителен. Но мысли его суетливо перегоняли одна другую, мешая видеть и слышать окружающее… Провал этого заговора являлся не только для разведчиков, но и для политики их правительств катастрофой. Как же все случилось? Уж не англичане ли подвели?
Боуллт всегда ненавидел этого лощеного аристократа Локкарта. Идею заговора и будущие успехи Локкарт заранее приписывал себе, готовясь отхватить целиком шкуру еще не убитого медведя.
