– Ты шибко умный, чуть ли не гениальный, вот и реши, что ты можешь сказать. Закури, у тебя в мозгу прояснеет!
Гуров взглянул на хозяина кабинета, Драч махнул рукой. Сыщик тут же поднялся, закурил, расхаживал молча, наконец спросил:
– Федул Иванович, вы как полагаете, мы вправе иметь свои секреты?
– Что ты ползешь, как по тонкому льду? Не бойся, не замочишься.
– Я вас боюсь замочить, – ответил Гуров.
– Меня сберегать поздно, я отбоялся! – Драч повысил голос. – Бережливый нашелся! Яйца курицу учат!
– Я не за вас, за себя боюсь, – так же спокойно ответил Гуров. – Есть люди смелые, а встречаются и не очень. Я, к примеру. – Он смущенно улыбнулся. – Вы говорили, за минувшие дни познакомились с людьми высокопоставленными, чуть не до Президента дошло дело. У меня есть основания подозревать, не все, но многие из этих людей кровно заинтересованы в результатах нашей работы. Как я понимаю, генеральный от дела отстранился, и вы в шеренге крайний. Мы оперативники, с нас спрос не велик, а случись промашка, вам голову оторвут, словно Бенгальскому[1]. Вам, дорогой Федул Иванович, лучше ничего не знать и не делать, ждать, пока менты свое дело сделают, либо ошибутся и ответят.
– Ну ты и дипломат, – заметил Станислав.
На следующий день Гуров утром проводил Марию до машины, актриса уезжала на съемки. Возвращаясь в квартиру, он взял в ящике газеты и какое-то письмо в нестандартном изящном конверте. Почерк был явно женский, обратный адрес отсутствовал. Данный факт сыщика успокоил, если бы готовили какую-нибудь подлянку, конверт бы не выделялся своим изяществом и обратный адрес сочинили бы обязательно. Он ожидал покушения, но если убийца хочет быть последовательным, то должен стрелять из пистолета, именно из того пистолета, из которого убили всех остальных. Ведь недаром женщин застрелили из того же оружия, что и Игоря Турова. Профессиональный киллер одним стволом дважды не пользуется. А здесь он его сохранил, не выбросил, следовательно, собирается стрелять и в дальнейшем.
Гуров вскрыл конверт и прочитал: «Уважаемый Лев Иванович. Мне крайне важно вас сегодня же увидеть. Буду ждать вас в девять вечера в кафе…» Далее следовал не известный Гурову адрес, судя по всему, кафе находилось где-то на окраине. И приписано: «Прошу вас прийти одному, это крайне важно. Елена Турова»
– Для детей, – сказал вслух Гуров, снял трубку и позвонил Елене на квартиру.
– Алло, – ответил интеллигентный женский голос.
– Здравствуйте. Будьте любезны Елену Ильиничну.
– Здравствуйте, Лев Иванович?
– Признаюсь. Получил ваше письмо, благодарен за приглашение, но несколько удивлен.
– Лев Иванович, если женщина не загадочна, она не женщина.
– Согласен. Но договориться можно было по телефону и место встречи определить более оригинальное, например, у памятника Пушкину.
– Я считала вас мужчиной более решительным.
– Сожалею, что разочаровал.
– Вы приедете?
– Так куда я денусь? До встречи. – Гуров позвонил в кабинет, Крячко оказался на месте. – Жди, я сейчас буду. Разыщи Нестеренко и Котова. – Он положил трубку и отправился в ванную.
Когда оперативники собрались, Гуров коротко обрисовал ситуацию, показал письмо, спросил:
– У кого имеются соображения? Убийца принимает меня за дебила, собирается завлечь в темный угол и там прикончить?
Оперативники переглянулись, помолчали, затем Гриша Котов засопел, долго сморкался, наконец спросил:
– Лев Иванович, а почему вы не поедете к Туровой домой и не скажете простыми словами, мол, милая дамочка, мы с вами не в прятки играем, трех человек уже убили, и я не хочу быть четвертым. Вы хотели поговорить со мной, я вас слушаю. Самолюбие жмет?
– Ай да Григорий! – воскликнул Станислав.
– Убийца не считает вас недоумком, Лев Иванович, – Котов насупился, вновь начал сморкаться. – Он считает вас умным, осторожным сыщиком. Но он видит в вас недостаток, с которым мы все смирились. Вы человек самолюбивый и крайне самоуверенный.
– Во дает! Я четверть века не могу такие слова выговорить, – заявил Станислав.
И Гуров покраснел, чего никто и никогда не видел.
– У меня есть и другие недостатки, – произнес Гуров. Сыщик употреблял эту фразу, когда ответить было больше нечего.
– Есть, – согласился Котов и клюнул длинным носом. – Упрямство. В девяти случаях из десяти оно приводит вас к успеху. И это тоже учел убийца. Он умен и прекрасно вас изучил. Вы же всегда идете до конца. Чем отличается настоящий талант от человека очень способного? Он берется решать задачу, которая всеми давно признана нерешаемой.
– Ты не подслащай мне пилюлю, Григорий. Я и так проглочу, – голос у Гурова немного сел, сыщик откашлялся. – Ты многого не понимаешь, Григорий.
– Естественно, – Котов кивнул. – Если бы я понимал столько, сколько понимаете вы, Лев Иванович, стал бы другим человеком. – Он оценивающе взглянул на Гурова. – Хотя нет, не получилось бы, хребет бы
