мексиканскую сигарету. — Они специально приезжали издалека и все время норовили заглянуть ко мне. Однажды утром я сижу в замке, пью кофе. Слышу какой-то шум. Потом в кухню заходит жена и спрашивает. «Что, черт побери, происходит?» Она выглядывает из маленького окошка на первом этаже и видит — какой-то парень в машине с жилым прицепом длиной сорок футов пытается развернуться на нашей подъездной дорожке. Он там битых полчаса пытался развернуться — Джерри продолжает свой рассказ: — Мы даже установили таблички с надписью: «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН», но вокруг, по всей видимости, полно неграмотных людей, потому что они вроде бы как не понимают, что означает эта надпись.
Одна независимая кинокомпания использовала замок в качестве задника для фильма о средневековье. Отец и брат Джерри живут в соседних с замком домах. Фермерская компания штата попросила разрешения взглянуть на то, что она застраховала, однако ни один страховой агент в замке так и не появился.
— Ходили слухи, будто у меня в подвале под башней есть своя подземная тюрьма, — улыбнулся Джерри. — Я никого не стал разубеждать, пусть думают, что хотят. Меня, наверное, считают самым ненормальным типом в Камасе, — добавляет он. — Вообще-то мне наплевать, что обо мне думают.
Его замок находится рядом с небольшим озерцом, берега которого поросли камышом. Это затопленная каменоломня, где Джерри брал камень для строительства замка. Самая первая башня, на возведение которой ушло так много труда, оказалась настолько прочной, что понадобилось два дня, чтобы снести ее при помощи бульдозера. Теперь руины той башни покоятся на дне этой самой затопленной каменоломни. Возле развалин, прямо над водоемом, нависает перекидной мост. Раньше он опускался и поднимался, и так было до тех пор, пока Кен, брат Джерри, не приложил к нему руку.
— Наверху есть специальный аппарат с мотором и соединительными муфтами и кабелями, — поясняет Джерри. — Я попросил одного парня, и он установил там рубильник. А мой брат сломал его. Он пришел сюда как-то раз с парой своих дружков — сам я в это время был в отъезде, — они напились, и им загорелось вдруг поуправлять мостом. В общем, рубильнику хана. С тех пор он не работает.
Поскольку Джерри каждую зиму уезжает на рыбалку в Мексику, то замок начинает понемногу ветшать. Внутри башни кое-где отвалились панели, вывалилась изоляция, на стенах видны потеки, оставленные дождем и снегом. Явственно ощутим запах сырости.
— Я использовал систему водостока внутри стен, и она прекрасно работала, потому что сделана из прочных материалов, — рассказывает Джерри. — Когда я установил наверху здания несколько желобов, я использовал систему проходного типа, затем мне пришлось провести ее через листы оцинкованного железа. Потом мы нарастили крышу плексигласом, и какое-то время это нас вполне устраивало, но потом она стала подтекать. Так было примерно года четыре назад. Слушай, вся эта оцинкованная хреновина в желобе насквозь проржавела!
Штукатурка уже давно не такая белая, какой была когда-то. В некоторых местах она потрескалась и облупилась. Кое-где видны металлические рейки, на которые она наносилась.
— Хуже всего дело обстоит с наружной штукатуркой, — говорит Джерри. — Я два слоя наносил. В первый раз лет двадцать назад, когда все переделывал. Я ходил вокруг и приводил все в порядок. После этого нужно было замесить бетон. Берешь бетономешалку и замешиваешь, сколько надо. Дело идет быстро. Сейчас замок выглядит не лучшим образом по сравнению с тем, каким он был раньше, — признается Джерри. — Но все поправимо.
Получается, что нынешний год — год капитального ремонта. Помимо прочих замыслов. В гараже, например, стоит «разутая» рыбацкая лодка «Старкрафт» длиной двадцать один фут. Ей уже тридцать один год. Джерри устанавливает на ней металлического дракона с разными глазами по бокам головы — красным и зеленым. Дракон будет злобно скалиться на волны с носа лодки. Его пасть будет изрыгать огонь. Джерри сделает нос «Старкрафта» дюймов на двенадцать выше, чтобы лодка лучше держалась на бурных волнах.
— Я брал ее с собой в Мексику и в полдень частенько выходил на ней в море, — вспоминает он. — Когда дует сильный ветер, то волны гонит высотой десять — двенадцать футов. Вот тогда-то и задумываешься о том, что нужно сделать нос лодки повыше. — Вспоминая прошлое, он говорит: — Мой совет будет такой: лучше не ввязываться в это дело. Стоит посмотреть на замок снаружи, как становится понятно, что старый штукатурный гипс тут не годится. Сейчас выпускают новые его виды. Думаю, толку от него будет побольше. Но я жил тут с женщинами, и они вечно крутили носом. Мол, то одно их не устраивает, то другое. И ходить вверх-вниз по лестницам не нравится. Наверное, поэтому здесь больше нет женщин.
Он снова смеется.
Джерри Бьорклунд вообще много смеется. Где-то в небесной вышине слышен приглушенный рокот реактивного самолета, делающего крюк, чтобы пролететь над замком, прежде чем совершить посадку в международном аэропорту Портленда.
Разговор снова возвращается в прошлое, в тот вечер, когда Джерри сидел и потягивал «Черный бархат»…
— Беда в том, что я разболтал людям о том, чем собрался заняться, — говорит он. — Это, пожалуй, мой самый большой прокол. Когда я начинаю трепаться о том, что собираюсь сделать, то мне плевать, во что это мне может вылететь.
Тем не менее эти слова вовсе не означают, что Джерри Бьорклунд сожалеет о содеянном.
— На мой взгляд, большинство людей стараются не выделяться. Живут с оглядкой на других. Мне же не хочется быть как все. Я никогда и не был как все.
Он закуривает очередную мексиканскую сигарету и смеется хриплым смехом курильщика.
Для Роджера Де Клементса — который построил три замка — строительство первого было самым быстрым и экономным. Роджер родился в Эдмондсе, штат Вашингтон, и в 1970-х работал строительным подрядчиком. У Роджера жена и трое детей, и поскольку его жена боится врачей, то все дети появились на свет в замках. Первые двое — в замке, который он построил в Макиасе, штат Вашингтон. В пяти милях к северу от Снохомиша, что расположен восточнее Эверетта, который, в свою очередь, расположен севернее Сиэтла. Это небольшой городок, носящий то же название, что и город в штате Мэн. Здесь есть маленькая белая церковка, построенная еще в 1902 году. Городок находится в долине реки Пилчук.
— Под свой первый замок, — рассказывает Роджер, — я получил деньги. На дворе был 1980 год, ставки составляли восемнадцать процентов. Мы походили по местным банкам, и тогда никто не хотел дать нам ссуду. Кто-то подсказал нам обратиться в «Ситикорп», и мы пошли в «Ситикорп», и там сказали: «Конечно… под восемнадцать процентов…»
И все-таки «Ситикорп» не знали, подо что дают ссуду.
— Им и в голову не могло прийти, что я буду строить замок, — рассказывает Роджер. — Им просто нужен был какой-нибудь залог, и мы использовали другую недвижимость в качестве дополнительного обеспечения. Второй замок я уже строил, используя собственные деньги. Третий замок поначалу тоже, а когда строительство затянулось, нам пришлось просить банкира прийти и посмотреть на то, для чего нам нужны средства для дополнительного финансирования.
Первый замок фактически был полностью из бетона. Мы выкапывали в песке форму, вставляли арматуру, заливали раствор, после чего вытаскивали готовые блоки. Замок получился очень недорогим, и строительство мы закончили всего за пять недель. Я все делал сам. От начала и до конца.
Взяв за основу Диснейленд и замки из кинофильмов, Роджер сам изготовил чертежи.
— В штате Вашингтон, — поясняет он, — нужно отнести чертежи инженеру-проектировщику строительных конструкций, на которых тот ставит разрешительный штамп. После этого никаких проблем больше не возникает. У меня диплом химика и физика, но немало архитектурных и инженерных чертежей я делаю сам, — говорит Роджер. — К тому же я специализируюсь на замках. Первый представлял собой обычную башню. Восемьсот квадратных футов — площадь двух его этажей. Он был сражен почти как подвал, из готовых бетонных плит. Потом мы утеплили наш замок при помощи обрешетки два на четыре дюйма, под которой были листы гажи, вы, наверное, знаете это название. Сейчас по всей стране множество людей начинает строить замки именно таким образом, но, на мой взгляд, это не самый эффективный способ. А ко мне все время подъезжает народ и спрашивает: «Это настоящий камень?» Я уже устал от этого вопроса. Мы быстро построили его, за день, и соседи очень удивились. Ничего подобного раньше не было, и
