– Вы забудете о том, что говорили мне, я заплачу вам! Для всех моя жена умерла во время родов!
– Вы пытаетесь оказать на меня воздействие, – заявил врач. – А я уверен, что ваша жена стала жертвой убийства, лорд! Неужели вас это не занимает? Ведь виновный должен быть найден и строго покаран!
Регина вложила в рот пальцы и до боли закусила их – маму убили!
– Вы ошибаетесь, – упорно твердил лорд Сент-Джеймс, – и если вы посмеете поднять шум, я приложу все усилия, чтобы уничтожить вас.
Медик помолчал и заявил:
– Мне непонятно, почему вы так пытаетесь предотвратить расследование, лорд, ведь это в ваших интересах! Понимаю, потеря жены и ребенка возымели негативное воздействие на ваше душевное состояние...
Лорд ударил врача по лицу и произнес:
– Не тебе рассуждать о моем душевном состоянии! Не забывай, я – посол Великобритании, член палаты лордов, а кто такой ты, жалкий мерзавец? Моя жена умерла во время родов, в этом нет никаких сомнений!
Доктор, потирая щеку, пробормотал:
– Лорд, я могу объяснить ваше поведение и нежелание информировать власти об отравлении вашей супруги только одним: вы – тот человек, который...
– Что здесь происходит? – послышался голос дяди Майкла.
Лорд Сент-Джеймс сердито ответил:
– Ах, это ты, брат! Месье доктор хотел проститься с Тэсс. Он нас покидает, ведь так, месье? Мы больше не нуждаемся в вашей помощи после того, как вы не смогли спасти мою жену и она умерла при родах!
Мужчины ушли. Регина, оставшись в одиночестве, еще долго сидела на каменных плитах капеллы. Девочка не сомневалась: отец отравил маму.
Во время похорон она пыталась сказать об этом дяде Майклу, но тот не пожелал слушать ее сбивчивые признания.
– Регина, как ты можешь? Твой отец любил Тэсс больше всего, а ты обвиняешь его в убийстве! Доктор подтвердил, что она скончалась от осложнений во время родов!
С того дня Регина возненавидела отца. Она страстно хотела одного – чтобы он поплатился за свое злодеяние. Выдержав траур всего два месяца, лорд Сент-Джеймс объявил во время завтрака:
– Горе мое по поводу безвременной кончины Тэсс безгранично, однако я должен смотреть вперед – Господь завещал нам плодиться и размножаться!
Вслед за этим он объявил, что намеревается вновь вступить в брак. Регина, отшвырнув тарелку, закричала:
– Ты предаешь память мамы! Ты... ты убил ее! Я все слышала, тогда, в капелле...
Лорд Сент-Джеймс выволок дочь из столовой, запер ее в чулане и заявил сквозь закрытую дверь:
– Ты не смеешь говорить так со мной, своим отцом! Когда одумаешься и попросишь прощения, я тебя выпущу!
Регина провела в чулане три недели – служанки приносили ей раз в день кувшин с водой и кусок черствого хлеба. Девочка ослабела до такой степени, что впадала в забытье, однако наотрез отказывалась просить у отца прощения.
Только дядя Майкл, вернувшийся из поездки в Англию, положил конец заточению Регины, лорд позволил покинуть ей чулан. И тут девочка узнала, что полным ходом идет подготовка к свадьбе. Избранницей лорда оказалась юная Маргарита де Шавиньи, отпрыск обедневшего герцогского рода. Регина узнала, что отец познакомился с Маргаритой еще до смерти мамы и влюбился в нее до безумия. Маргарита была восемнадцатилетней красавицей с длинными черными волосами и лукавыми зелеными глазами. Регина пылала к ней лютой ненавистью, желая, чтобы Маргарита умерла. Но ничего такого не случилось.
Лорд Сент-Джеймс, вызвав пересуды, сочетался браком с Маргаритой де Шавиньи, которая ради этого перешла в протестантизм. Мачеха сразу же невзлюбила падчерицу, и девочка платила ей той же монетой. Маргарита шпыняла Регину, наговаривая на нее лорду. Тот, податливый, как воск, в руках молодой жены, относился к дочери, как к неродной.
Маргарита заняла апартаменты леди Тэсс, завладела ее драгоценностями, требовала от мужа новых нарядов и желала блистать в свете. Лорд Сент-Джеймс, раньше не терпевший мотовства и не выносивший Версаля, шел на поводу у жены, потакая всем ее прихотям.
Два с половиной года, которые прошли с момента свадьбы, показались Регине бесконечно долгими. Мачеха, замечая, что падчерица превращается в изящную девушку с волосами цвета червонного золота и идеальными чертами лица, делала все, чтобы унизить Регину. Лорд заставлял дочь носить одно и то же платье, а если оно становилось узким – собственноручно перешивать, в то время как Маргарита велела переоборудовать две дополнительные комнаты в особняке под новую гардеробную – в прежней не хватало места для сундуков и шкафов.
В третью годовщину смерти леди Тэсс серьезно заболел Генри. Мальчик, обычно такой резвый и подвижный, лежал бледный и тихий, прикованный к постели. Регина самоотверженно проводила ночи напролет около ложа брата, но состояние Генри не улучшалось. Врачей по распоряжению Маргариты к ребенку не допускали, мачеха вбила в голову лорда, что Генри изображает из себя больного, а на самом деле здоров как бык. Она собственноручно регулярно поила Генри теплым молоком, заявляя, что не следует обращать внимания на шалости мальчишки.
Как-то вечером Регина, спустившись на кухню, чтобы поесть (отец отказал ей в праве кушать вместе с ним и Маргаритой), увидела мачеху, которая наливала в большую кружку молока. Осмотревшись по сторонам и убедившись, что свидетелей нет, Маргарита, не видя Регину, притаившуюся на лестнице и за всем наблюдавшую, вытащила небольшой пузырек и влила украдкой насколько капель в молоко.
Регина, сбежав по лестнице, увидела, как передернулось лицо мачехи – та не ожидала увидеть ее.
– Что ты подлила в питье для Генри? – спросила девушка с вызовом.
Маргарита, понимая, что отпираться бессмысленно, заявила:
– Эта настойка помогает успокоить нервы.
– Я тебе не верю! – ответила Регина. – Ты хочешь отравить моего брата!
Маргарита, спрятав пузырек за вырез платья, ответила:
– Ты болтаешь много лишнего, девочка!
– Я скажу отцу! – не сдавалась девушка.
Маргарита, подхватив кружку, ответила:
– Милый Уилли тебе не поверит. Ты ведь, кажется, уже раз пыталась обвинить его в отравлении! А на этот раз стараешься очернить меня!
Регина толкнула мачеху, молоко, расплескавшись, попало той в лицо. Маргарита закричала:
– Что ты наделала, тварь!
Регина выбила у нее из рук кружку и заявила:
– Теперь я не сомневаюсь, что ты хочешь отравить Генри! И наверняка помогла отцу отравить маму!
Маргарита завизжала, на кухню сбежались слуги. Указав на Регину, она, тяжело дыша, сказала:
– Молодая госпожа не в себе, заприте ее в комнате и не выпускайте!
Регина отчаянно сопротивлялась, но ее скрутили и уволокли в подвал. Она провела в
