том, что жизни родственников ему дороже, чем жизни прочих граждан. А он, полицейский, должен заботиться обо всех с одинаковым рвением.
Старший инспектор вспомнил разговор с маньяком. Вулк заявил, что расследование скоро возглавит Кранах. Как бы не так! Он не позволит этому неудачнику восторжествовать над собой! Лемм в ужасе подумал, что неудачником теперь стал он сам.
К старшему инспектору подошел один из полицейских и сказал:
– С вами хочет поговорить какой-то субъект…
– Ну и что из этого! – взорвался Лемм. – Зато я не хочу говорить с ним. Вы что, не видите, я веду расследование!
Полицейский, переминаясь с ноги на ногу, взглянул на несколько искореженных консервных банок, которые стали жертвами плохого настроения старшего инспектора Лемма.
– Он говорит, что может поведать вам что-то важное, – заметил полицейский.
Лемм, выругавшись, отправился вслед за ним на улицу. Лавка была оцеплена, вокруг толпились зеваки. Полицейский указал на невысокого старика с длинной седой бородой, в драной шинели и шерстяной синей детской шапочке с грязно-розовым помпоном.
Старший инспектор подошел к нему и недовольно спросил:
– Ты хотел что-то сказать мне? В чем дело, старик, не видишь, я занят. Или ты еще не понял, что здесь произошло убийство?
Лемм ощутил запах давно не мытого тела, который исходил от старика, увидел косматую грязную бороду, воспаленные глаза и беззубый рот. Он ненавидел подобных личностей.
– Господин старший инспектор, – прошамкал бомж, – я хочу сообщить вам нечто чрезвычайно важное!
– Ну что такое? – барственно спросил Лемм. – Давай, старик, быстрее говори, у меня мало времени на таких, как ты!
Бомж, оглянувшись по сторонам, произнес:
– Я его видел!
– Кого? – спросил внезапно пересохшими губами Лемм.
Бомж ответил:
– Ну, того типа, что убил Либушку. Она это заслужила, не давала мне греться у себя в магазине, прогоняла, пьяной рожей и дебилом обзывала.
Забыв о своей неприязни к старику, инспектор подхватил его под локоть и поинтересовался:
– Ты видел типа, который убил хозяйку лавки! И что же ты молчал, старый пень!
– Я уже давно тут стоял, а полицейский никак не хотел меня к вам пустить, – заныл тот.
Патрик Лемм тряхнул бездомного и строго спросил:
– Итак, ты обязан рассказать мне все, что видел! Учти, если что утаишь, тебе же будет хуже!
Бездомный кхекнул:
– В общем, ходил я, как всегда, по улицам, бутылки искал. Их тут много валяется, те, что по шлюхам ездят, выбрасывают их из окон автомобилей, а я собираю и потом сдаю, у меня пенсия крошечная, а дети из дома выгнали, не хотят, чтобы я их позорил, как дочка заявила. А я ведь на заводе сорок восемь лет токарем проработал, ради детей собой жертвовал, недоедал, уж как мы с женой не могли на них нарадоваться, вещички только заграничные покупали, цветами жизни называли, а детишки-то меня турнули, им ведь наплевать, что я на улице живу и под мостом ночую.
Лемм завопил в лицо бомжу:
– Избавь меня от жалостливого рассказа о своей несчастной жизни подзаборного алкаша! Давай по существу, старче, а не то заберу в участок и устрою допрос с пристрастием!
Бомж задрожал и прошептал:
– Ой, только этого не надо! Полицейские сейчас злые, как сорвавшиеся с цепи псы! Никакого почтения к возрасту и заслугам! Так вот, было это примерно в половине первого, я почему так точно время знаю: пробило два раза на башне. Иду я мимо лавки Либушки и вижу, как оттуда тип такой выходит в плаще длинном и шляпе, на лицо надвинутой…
– Плаще и шляпе! – произнес возбужденно старший инспектор Лемм. – Это Вулк!
– Я тоже так подумал, ваше благородие! Я хоть и бездомный, но газеты читаю, они тут везде валяются, так что покупать не надо, я в курсе мировых событий и локальных тоже и люблю политику, вот, помню…
Услышав рычание Лемма, бомж икнул и сказал:
– Опять меня понесло, уж извиняйте, не так часто говорю с образованным человеком, как вы, сплошь только алкаши и наркоманы. Вы не думайте, я потребляю только в разумных пределах… Ну так вот, я же знаю, как этот изверг выглядит, точнее, как он одевается, в «Сплетнике» все подробно описано. Я за фонарем затаился, думаю, если маньяк меня увидит и поймет, что я свидетель, – то мне крышка! Я сразу сообразил, что он Либушку прикончил. Но не жаль ее, не жаль, она такая жадная была…
Лемм ударил старика в грудь и крикнул:
– Куда пошел этот тип, ты видел?
– Поэтому я к вам и пришел, вы же здесь главный, сразу видно, вы такой солидный и степенный, – затараторил старик. – Вулк мимо меня прошел, он меня за фонарем не видел. Я выждал, пока он удалится метров на двадцать, и за ним отправился. В «Сплетнике» же награду объявили – тому, кто маньяка изловить поможет, дадут триста тыщ! Какой дурак от таких деньжищ откажется! Я тогда снова человеком стану!
– Ты проследил за ним? – выдохнул Лемм, не веря в удачу. – Старик, ты видел, в какую машину он сел? А номер запомнил?
Бомж почесал бороду и ответил:
– У него машины не было. Я за ним потрусил, он шел, не оборачиваясь, меня не видел. А потом свернул к складам бывшего кирпичного завода. Я затаился – Вулк вошел в одно из помещений! Я подождал минут десять – он не выходит, и тут я понял…
– Он там ждет, когда оцепление будет снято! – воскликнул Лемм. – Ему сейчас не уйти из Ист-Энда, всех трясут. А эта сволочь чрезвычайно умен – он спрятался на месте второго убийства. Понимает, что там искать никому в голову не придет!
Лемм нетерпеливо отпихнул старика. Он принял решение – Вулка надо взять этой же ночью. Тогда все забудут о провале операции и о том, что под носом у полиции совершено очередное убийство. Он, старший инспектор Лемм, арестует кровавого злодея по горячим следам. Или даже не арестует, а застрелит, выйдя из схватки с Вулком победителем!
– Ваше благородие, а мне триста тыщ когда дадут? – заныл старик, цепляясь за Лемма.
Тот брезгливо сказал:
– Старче, убирай свои мослы, пока я не велел тебя в каталажку запереть.
Хныча, бомж отошел в сторону. Старший инспектор вынул пистолет и проверил – обойма была полной. Если он оповестит своих подчиненных, что знает, где скрывается Вулк, ему придется проводить операцию по захвату. И не факт, что именно он будет тем, кто схватит или застрелит маньяка. И слава достанется рядовому полицейскому, как, кстати, и награда, о которой вещал старик.
А ведь единственный герой – это он, Патрик Лемм. Он станет всеобщим любимцем, когда в одиночку положит конец бесчинствам Вулка. Он застрелит его, даже если это и не будет необходимо. Выпустит в лицо этой твари всю обойму: такова расплата за обещания убить Дорочку и Маришу. Газеты объявят его триумфатором, Кранаха вышибут из полиции, а он сам сможет принять предложение и уйти на повышение в министерство, оперативная работа не по нему. А там не за горами и выборы в парламент, можно обеспечить себе теплое местечко в правительственной партии или даже рассчитывать, к примеру, на пост министра внутренних дел.
Лемм заявил подчиненным, что ему нужно отлучиться на некоторое время, и направился к складским помещениям заброшенного кирпичного завода. Оказавшись около проломленной двери, он вынул пистолет, снял его с предохранителя и, не дыша, шагнул во тьму.
В нос ему ударил запах гнили, мусора и тухлой воды. Лемм был начеку, он не позволит Вулку скрыться. Старший инспектор увидел на полу распластанную фигуру, вокруг нее горели толстые желтые свечи. Маньяк нанес еще один удар!
