времени на раскопках в Средней Азии, навидалась столько костей, что вам и не снилось! Так что начинайте, прошу вас!
Узорчатую решетку с большими усилиями удалось повернуть, из ниши выволокли дубовый гроб. Огромный, окованный бронзой, похожий на древнеримский саркофаг, он производил страшное впечатление. Юлия чувствовала, что сердце ее начало учащенно биться. Но в чем дело, чего она так боится?
– Все гробы вскрывались в начале девятнадцатого века, двести лет назад, и помещались в эти саркофаги, – пояснила Олянич. – Да не бойтесь вы так, деточка, ничего страшного нет! Я давно уяснила простую истину – опасаться стоит не мертвых, а живых.
– Вы правы, – одними губами прошелестела Юлия. Она понимала, что бояться просто глупо, но ничего не могла с собой поделать.
Саркофаг осторожно попытались вскрыть, но бронзовые петли не поддавались. После долгих усилий наконец-то удалось откинуть крышку. Первым внутрь заглянул Александр Святогорский. Его лицо, напряженное и побелевшее, ничего не выражало. Виктория Карловна подбежала к гробу, также уставилась на его содержимое.
– Ну вот, это и есть ваша прапрапрабабка, княгиня Елизавета Гавриловна, – сказала она молодому князю. – Она была первой супругой Владимира Святогорского, который являлся одним из советников царя Алексея Михайловича. Скончалась в возрасте двадцати семи лет от таинственной болезни. Говорят, что ее отравили.
– Закрывайте, – сказал Роман Морозов, бросив беглый взгляд на содержимое саркофага. Виктория Карловна вернулась к Юлии.
– Ничего занятного, несколько истлевших костей и богатый наряд. Это явно не Настенька Полякова.
Перешли к следующему гробу. Так длилось два с половиной часа. Крестинина посчитала – всего в склепе находилось никак не менее тридцати гробов. Последним здесь был погребен тот самый Феликс Святогорский, которого и подозревали в причастности к убийствам. Если дело пойдет так и дальше, то им потребуется весь день, чтобы вскрыть каждый из саркофагов.
Патологоанатом, также изучавший останки, явно скучал. Напряжение, которое было характерно для начала экспедиции, спало. Все утомились, Юлия ощутила легкую головную боль.
– Осторожнее! – воскликнул князь Святогорский, когда очередной гроб, который три милиционера вытаскивали из ниши, покачнулся и ударился одним из углов о гранитный пол. Звук получился неприятным. Юлия поежилась.
Виктория Карловна, которая с блокнотом стояла у каждого из саркофагов, сказала, прочитав позеленевшую табличку:
– Гроб номер двенадцать. Мы уже в конце восемнадцатого века. Итак, перед нами останки Ипполита Феликсовича Святогорского. Достиг при Екатерине почти всего, обрел небывалые богатства, именно он и стал первым владельцем охотничьего домика, который до постройки дворца располагался в окрестностях Староникольска. При императоре Павле, как почти и все соратники Екатерины, впал в немилость и был после ссоры царя с князем на балу сослан в Староникольск. Готовился даже процесс по обвинению князя в мздоимстве, но император вовремя скончался от удара табакеркой в висок… Итак, Ипполит Феликсович, позвольте потревожить ваш прах!
Щелкнули петли, крышка не поддавалась. Пришлось немного поддеть ее ломом, чтобы открыть гроб. Князь Святогорский, как всегда, первым заглянул внутрь. Он внимательно изучил содержимое и сдавленно произнес:
– Кажется, мы нашли ее.
Его слова произвели магическое действие. Всеобщая апатия исчезла, даже головная боль, которая терзала Юлию, отступила. Виктория Карловна рысцой подскочила к саркофагу и, осмотрев его содержимое, воскликнула:
– Боже мой, да здесь два скелета! Явно мужской, в парадном камергерском мундире, а поверх него – женский! Это и есть Настенька!
Роман Морозов с патологоанатомом прошествовали к гробу. Врач профессиональным взглядом оценил содержимое.
– Вы правы, – сказал он. – Крайне занятно! Первому скелету, облаченному в парадную придворную форму, я бы дал никак не менее двухсот лет…
– Так и есть, – вставила Виктория Карловна. – Князь Ипполит Святогорский скончался 21 декабря 1809 года в Петербурге…
– А вот что касается второго… Безусловно женский… Посмотрите, как хорошо сохранились волосы, длинная русая коса… Тело облачено в наряд, который я бы датировал началом двадцатого века.
– Это Настенька, – уверенно заявила Виктория Карловна. – Ее спрятал Садовник после того, как совершил очередное убийство.
Патологоанатом несколько минут изучал страшную находку. Юля, несмотря на приглашение Виктории Карловны взглянуть на останки, так и не подошла к гробу. Если это Настенька, она не хотела видеть то, что осталось от жизнерадостной и милой девушки, которой она симпатизировала. Елена Карловна писала о ней с явной симпатией и добротой. И вот здесь, в гробу одного из князей, лежат ее останки… Это так ужасно!
– Она не была задушена, – сказал вдруг эксперт. – Вряд ли мы можем вести речь о жертве убийцы, известного как Садовник. Посмотрите на эти порезы на платье… Я сейчас не могу ничего утверждать, но эта женщина была зарезана!
– Как это? – удивленно произнесла Виктория Карловна. – Как это зарезана? Я ничего не понимаю, как такое возможно… Садовник не мог изменить свои привычки, он же душил жертвы…
– Чтобы установить причину смерти, требуется проведение тщательного осмотра останков, – сказал эксперт. – Крайне, крайне интересно… Однако я бы все же сказал с большой долей уверенности, что жертва была убита при помощи холодного оружия, кинжала или стилета, которым ей в область сердца было нанесено… никак не менее трех ранений… Да, именно так. Посмотрите, шейные позвонки абсолютно в сохранности, она не была задушена!
Защелкали вспышки фотоаппаратов. Виктория Карловна подошла к Юлии. Крестинина взглянула на князя Святогорского. Тот, с посеревшим лицом, прислонился к стене склепа и закрыл глаза.
– Деточка, – в растерянности заявила Виктория Карловна. – Получается, что Настенька… Что Настенька не была убита Садовником, но что это значит?
10 сентября
– Что это значит? – всех занимал один и тот же вопрос.
Масса журналистов, по большей части московские, среди них и несколько иностранных, собрались в зале для пресс-конференций мэрии Староникольска. Всеобщий ажиотаж после обнаружения в фамильной усыпальнице князей Святогорских тела женщины, идентифицированной как Анастасия Никифоровна Полякова, четвертая, до сих считавшаяся исчезнувшей жертва цветочного маньяка, достиг своего апогея.
О староникольских убийствах писали в общероссийской прессе, всех занимали как старинные, так и нынешние загадки. Власти, хранившие гробовое молчание, последовавшее за эксгумацией тела Настеньки, пообещали наконец-то предать достоянию общественности все известные факты. На полдень была назначена пресс-конференция, в ходе которой эксперты осветят все вопросы касательно тела четвертой жертвы из 1916 года.
Виктория Карловна с Юлией находились в зале. Им удалось получить приглашения, и в этом основная заслуга принадлежала Роману Морозову. Молодой следователь, явно неравнодушный к Юлии, сумел обеспечить им присутствие на закрытой пресс-конференции, доступ на которую имели исключительно журналисты.
В пять минут первого, когда всеобщее волнение достигло пика, появилась процессия из нескольких человек. Гул в зале усилился, а затем стих. Самыми важными людьми стали три эксперта, представители прокуратуры, которые и проводили изучение останков женщины, обнаруженной в княжеском склепе. Помимо них за столом оказался мэр, полковник Кичапов, а также Александр Святогорский.
Пресс-конференция началась. Вначале один из экспертов изложил, к каким выводам они пришли.
– Женские останки, обнаруженные в саркофаге, где покоился князь Ипполит Святогорский, могут быть без сомнений идентифицированы как останки Анастасии Никифоровны Поляковой. Это останки девушки
