Избранные произведения

На жизнь ты обрекла,—
То впрямь умерших доле
Завидует оставшийся в живых,
Чтоб видеть близких смерть.
И если правда — А я уверен в этом,—
Что эта жизнь — несчастье,
А в смерти — благодать, то кто бы мог
Желать, чтоб наступил последний срок
Для близких (как судьбой предрешено);
Остаться, словно тело лишено
Себя же самого,
Глядеть, как от порога Уносят человека
Любимого, с которым много лет
Провел; сказать «прощай» ему, хоть нет
Надежды никакой
На встречу в этой жизни;
Потом покинутым и одиноким
Вновь спутника былого вспоминать
В привычный час, в родном краю, в отчизне?
Как сердцу твоему, скажи, природа,
Хватает сил, чтоб вырвать
Из рук у друга — друга,
Из рук у брата — брата,
Детей — у их отцов,
У любящих — любимых, сохраняя
Жизнь одному, когда другой угас?
Зачем ввергаешь неизбежно нас
В такое горе — пережить, любя,
Велишь ты смертным смертных? Но природе
Приятно знать о чем-нибудь другом,
А не о нашем благе иль невзгоде.

Перевод А. Ахматовой

К ПОРТРЕТУ КРАСАВИЦЫ, ВЫСЕЧЕННОМУ НА ЕЕ НАДГРОБИИ[58]

Такой была ты; ныне —
Прах и скелет подземный. Над костями
И грязью втуне высится, немая.
Недвижная, на бег веков взирая,
Единственная скорби
И памяти хранительница, тень
Красы минувшей. Эта нега взгляда,
Что заставлял, как кажется досель.
Дрожать, вперяясь; рот, отколь услада,
Как бы из полной вазы,
Переливалась; шея, вожделеньем
Обвитая; рука, что ощущала
Порой, как холодеют
В ней пальцы, пожимаемые еле;
И грудь, перед которой
Мужи от страсти явственно бледнели,—
Все жило миг: ты — кости
И грязь теперь; скрыт камнем
Вид этот безобразный и печальный.

Вот так унизил рок
Те формы, в коих мнился образ неба
Жизнеобильный. Тайна бытия
Извечная! Сегодня красота,
Источник высших дум и чувств, царит,
И, кажется, природой
Бессмертной на песок
Арены этой луч нездешний брошен,
И неземной удел
Существованью нашему испрошен,
Обещан мир златой И сказочный чертог;
А завтра, слабый сдвиг —
И делается мерзко, грязно, гнило,
Что ангелоподобно Мгновеньем раньше было,
И чуть не сразу в душах Восторженные мысли,
Воздвигнутые красотою, меркнут.

Дано рождать высоким
Желанью и виденью
В душе, хранимой сенью
Мечты, аккорд певуче-соразмерный;
Начав по морю дивному скитанье,
Плывет от тайны к тайне
Наш разум — как резвится
Безумец в океане;
Но только звук неверный
Коснется слуха, этот
Рай тотчас исчезает эфемерный.

О человек, коль хрупок
И ни на что не годен,
Коль прах и тень, что мыслишь высоко?
А если благороден,
Что мыслям и намереньям неложным