Распутин. Выстрелы из прошлого

как пушечное мясо, и никто не сможет помешать. Отказали.

Вообще, даже не особенно утруждаясь поисками, можно в два счета собрать немало интереснейших свидетельств из русских источников, напрочь опровергающих штамп об «агрессивных тевтонах».

Не кто иной, как адмирал Колчак на допросе в Иркутской ЧК, когда речь зашла о Первой мировой, выразился так: «Я хочу только подчеркнуть, что вся эта война была совершенно предвидена, была совершенно предусмотрена. Она не была неожиданной, и даже при определении начала ее ошибались только на полгода».

Романтики могут заявить, что и здесь речь идет всего-навсего о «предвидении германской агрессии». Что ж, извольте…

В январе 1914 года журнал «Разведчик» (официоз военного министерства) опубликовал статью военного министра Сухомлинова, где, в частности, были такие фразы: «Мы все знаем, что готовимся к войне на западной границе, преимущественно против Германии. Не только армия, но и весь русский народ должен быть готов к мысли, что мы должны вооружиться для истребительной войны против немцев и что германские империи должны быть разрушены, хотя бы пришлось пожертвовать сотнями тысяч человеческих жизней».

Интересная оборона получается… Это не доказательство наличия «ястребов» в русском генералитете? Если этого мало, в таком случае получите цитату из публичного выступления начальника Николаевской военной академии перед слушателями оной. В марте 1914-го генерал заявил, что воина неизбежна, что она, «по-видимому, разразится этим летом», а в заключение, приосанившись, сказал: «Россия будет иметь честь начать!»

Тот же маршал Шапошников на склоне лет признавался: «Мобилизация на пороге мировой воины являлась фактически ее объявлением и только в таком смысле должна быть понимаема… Если рассматривать ответственность за войну с этой точки зрения, то безусловно являются правыми те, кто возлагает вину за мировой пожар на Россию». Правда положение обязывало - добавил положенную долю обвинений и в адрес тевтонов…

Крайне интересны в этом плане мемуары генерала Брусилова, к 14-му году командовавшего армейским корпусом на границе с Австро-Венгрией. Войну он вообще-то ожидал в 1915-м - и в конце июня вместе с женой отдыхал в немецком курортном городке Киссингене.

Так вот, едва пришло известие об убийстве эрцгерцога Франца-Фердинанда, «мы с женой решили немедленно собраться и ехать домой».

Ключевое слово здесь — «немедленно». Так вот, с 28 июня по 21 июля ни одна европейская серьезная газета даже не заикалась о грядущей большой войне. Никто не верил в большую войну на протяжении примерно месяца после сараевского покушения.

А генерал Брусилов, едва узнав о случившемся в Сараево, немедленно засобирался домой…

Конечно, никакой он не пророк и не провидец (всего-навсего повернутый на учении Блаватской и прочей мистике, что еще не делает автоматически человека предсказателем). Просто- напросто Брусилов как раз и был одним из тех немногих посвященных, кто совершенно точно знал, что готовится. Он сам это готовил. Отсюда и «проницательность».

Двумя страницами ранее он пишет про 1913 год: «Была также очень интересная военная игра в Киеве, в штабе округа». Чуть позже мы к этой игре - и се роли в войне - еще вернемся. Она, игра эта, и в самом деле «очень интересная»…

Итак, мировая война началась. На Западном фронте - наступлением Германии на Францию. На Восточном — наступлением России на Германию и Австро-Венгрию. Именно так и обстояло…

2. Идем, по всем приметам, в последний рейс…

Как уже говорилось, при Александре II военные, подзабыв дисциплину времен Николая Павловича (и пополнившись теми, кто при Николае не служил), откровенно разболтались. Дошло до того, что войны по собственной инициативе стали вести даже не генералы - полковники. Когда в середине 60-х годов XIX века сверху официально запретили проводить в Средней Азии наступательные действия, бравые полковники Веревкин и Черняев на этот запрет наплевали. Веревкин открыл личную военную кампанию: в 1864 г. взял Чимкент. Годом спустя полковник Черняев точно так же, по собственному лихому почину, взял Ташкент.

Прошу понять меня правильно. Я вовсе не считаю, что все эти средневековые ханства и эмираты Средней Азии не стоило занимать. Наоборот, для России в тот период это было жизненно необходимо - чтобы не получить британские гарнизоны на расстоянии пистолетного выстрела от Оренбурга. Однако подобные решения имеет право принимать исключительно высшее руководство страны, и совершенно неважно, кто его олицетворяет, император, президент или премьер-министр. Когда «рядовые» полковники по собственному хотению проводят заграничные военные рейды со взятием городов это, знаете ли, признак того, что с дисциплиной в армии дело обстоит, мягко говоря, хреновато… А интеллигентно выражаясь — херо…

Александр III дисциплину навел во всех областях жизни — при нем присмирели все вольнодумцы, и штатские, и военные. Но при Николае II, субъекте прямо-таки ничтожном, военные ощутили слабину, и помаленьку в их ведомстве воцарилась сущая неразбериха, которую правильнее было бы именовать бардаком.

У господ генералов еще получалось с грехом пополам усмирять бунтовавших китайцев в 1900 г. Один из них в Благовещенске, не думая долго, расстрелял пять тысяч мирного населения и велел сбросить тела в Амур. Капитаны потом долго жаловались — не на антигуманность сего поступка, а исключительно на то, что превеликое множество плавающих трупов всерьез мешает судоходству…

С вооруженными японцами получилось гораздо хуже. Японскую воину проиграл не русский солдат, а русский генерал. Об этом мало известно, но после позорно проигранной войны пришлось провести в войсках натуральную чистку: одним махом в отставку были отправлены 341 генерал и 400 полковников…

Однако только в 1906 г. удалось отделаться от военно-морского министра Бирюлева, даже на фоне тогдашнего золотопогонного зоопарка выделявшегося фантастической тупостью. Это именно он (исторический факт!), получив рапорт о необходимости закупить во Франции свечи зажигания для двигателей подводных лодок, недрогнувшей рукой начертал резолюции: «Достаточно будет пары фунтов обычных стеариновых». Экономил…

Правда, в истории с броненосцами на Балтике он проявил совсем противоположные качества. Ему стукнуло в голову завести на Балтике два дредноута (по-современному выражаясь, линкора). Специалисты из Морского штаба адмиралы Иванов и Успенский высказались против: на мелководной и невеликой по размерам Балтике такие громадины были совершенно ни к чему, просто-напросто не существовало задач, для которых они пригодились бы. Однако Бирюлев все равно выбил из министерства финансов сорок два миллиона рублей - с очаровательной формулировкой: «Дабы не закрылись судостроительные заводы». Эти бы денежки да на освоение Сибири… Дредноуты, между прочим, были построены, но ничем в Первой мировой себя не проявили, простояли у пирса, и, отжив свое, пошли на металлолом…

Кстати, только в 1904 г. в российском флоте приняли новые боевые уставы, отменив архаизмы, от которых европейские флоты отказались четверть века назад: пункты об участии машинистов и кочегаров (!) в абордажном бою, а также существовавшие до этого времени многочисленные «стрелковые партии», которые должны были обстреливать корабли супостата из винтовок и наганов. Во времена броненосцев это выглядело бы особенно пикантно: стрелки должны салить из винтовок по сдельным башням, а кочегары с машинистами с дрекольем сигать на палубы противника… Между прочим, в XX веке не зафиксировано ни одной абордажной схватки…

В военном ведомстве процветало нечто, чему и названия сразу не подберешь. Не кто иной, как военный министр Ридигер. жаловался на командующих военными округами, которые без всякого согласования с министерством ставили на командные должности кого им заблагорассудится. И того чище: в устном порядке отменяли утвержденные императором уставы, действуя так, как им удобнее. Дальше, по- моему, ехать некуда. Причем Ридигер ни словечка не пишет о том, что такое положение удалось