первую ночь он сумел заставить ее извиваться и кричать от страсти, хотя Клэр была немного напугана. Брюс точно знал, какая ласка, какое прикосновение смогут заставить ее потерять разум.
— Мне кажется, ты не имела ничего против.
Она взглянула на него, не совсем понимая, к чему он клонит, но нашла в себе смелость ответить искренне и прямо:
— Я любила тебя и дорожила каждым мгновением, проведенным с тобой.
Брюс помолчал, потом признался миролюбивым тоном:
— А ты удивила меня сегодня. Ты стала сильнее духом. Раньше ты не отстаивала с таким упорством свою точку зрения и не давала сдачи, если задевали твои чувства. — Он повернул голову и посмотрел на нее с неподдельным интересом.
— Я стала старше и мудрее. Жизнь научила меня защищать свои интересы и добиваться желаемого.
— С другими мужчинами?
Гордость не позволяла Клэр признаться, что за эти годы у нее практически не было никакой личной жизни. Так, несколько ни к чему не обязывающих встреч. Ни один мужчина не выдерживал сравнения с Брюсом, ни один не привлекал ее. Но сказать ему об этом сейчас означало подвергнуть себя очередным насмешкам с его стороны.
— Я не желаю отвечать на подобный вопрос, а у тебя нет никакого права спрашивать. Впрочем, я не сомневаюсь, что у тебя есть собственное мнение на мой счет.
— Ты молодая, привлекательная женщина, к тому же не замужем, что немаловажно.
— Это ничего, не доказывает. Таких, как я, вокруг тысячи, сотни тысяч.
— Я говорю не о других женщинах. Речь о тебе. Ну так что ты скажешь?
— Я не собираюсь обсуждать эту тему. — Несмотря на зарок быть терпеливой, она начала злиться. — Если я говорю, что изменилась, то это совсем не значит, что я вешаюсь на шею каждому встречному.
— И все-таки я хочу, чтобы ты мне рассказала. — Его глаза горели подозрением.
— Мне нечего тебе рассказывать. Тебе следовало бы знать это. — Она протянула руку, чтобы погладить его по небритой щеке, но Брюс уклонился, и ей пришлось опустить руку. Клэр со спокойным достоинством выдержала его взгляд. Было заметно, что он раздражен. Он не хочет ей верить. — Тебе очень хочется осудить меня, да? Обвинить во всех смертных грехах? Что бы я ни сказала, ты ведь все равно мне не поверишь, правда? Ты заранее все для себя решил и не желаешь прислушаться к голосу рассудка. — Если не сердца, добавила она про себя. — Я не заслуживаю такого отношения с твоей стороны. И никогда не заслуживала. — Клэр замолчала, опасаясь зайти слишком далеко.
— А чего, по-твоему, ты заслуживаешь? — Его голос дрогнул.
— Того же, что и ты. Справедливого отношения, не голословных обвинений, не имеющих под собой никакой почвы.
— Справедливого отношения! Справедливость — красивое слово, которым некоторые прикрывают свою подлость и коварство! Справедливость всего лишь иллюзия.
— Ты не прав, — вспыхнула она. — Справедливость существует, и она восторжествует, если оставишь в стороне эмоции и трезво оценишь положение вещей. Время прошло. Все изменилось. Прочитай дневник, а потом мы поговорим с тобой о справедливости.
Брюс посмотрел на нее с некоторой долей уважения.
— Ты повзрослела, стала сильнее, у тебя горячий нрав, но все равно ты слишком наивна и многого не понимаешь в этой жизни, Клэр.
Она наклонилась к нему и крепко сжала его руки.
— Жизнь — это не только кромешный ад. Вокруг столько хорошего, столько добрых и любящих людей, нужно только позволить себе увидеть их и впустить в свою жизнь. Если ты отказываешься от всего хорошего в этой жизни, значит, отказываешься и от себя самого. Я не могу позволить тебе этого.
Клэр все еще держала его руки в своих. Она заметила, как на его лице мелькнул луч надежды, но скептическая улыбка тут же погасила его. Не отрывая от него взгляда, она пыталась разглядеть что-нибудь на его лице, но он лишь бесстрастно взирал на нее.
Клэр хотелось плакать от отчаяния, но она сдержалась. Она отпустила его руки и, закрыв глаза, потерла виски. Неужели ей никогда не удастся убедить его? Неужели у нее не получится заставить взглянуть на все — в том числе и на себя — в новом свете?
— Я хочу почувствовать тебя, — немного погодя сказал Брюс и обхватил ее бедра.
Застигнутая врасплох такой прямотой, она недоуменно уставилась на него. Влечение к нему и страх быть использованной разрывали ее на части. Она ощущала тепло его рук даже сквозь одежду. Сердце забилось, как пойманный в силки заяц.
Его рука скользнула ей между бедер.
— Мне необходимо ощутить тебя, Клэр.
Она поняла, что он ждет от нее следующего шага, и решила довериться своему сердцу. Время разговоров прошло.
— Значит, так тому и быть, — сказала она и подалась вперед, к нему навстречу.
Он обнял ее и усадил к себе на колено. Ее руки заскользили по его плечам, по крепкой мускулистой шее и утонули в густой гриве волос. Она напоминала мурлыкающую довольную кошку, наконец-то отыскавшую своего кота.
Брюс стал водить губами по ее губам, пока Клэр не охватила сладкая истома. Это был прежний Брюс! Нежный, ласковый, умелый любовник. Как же она по нему соскучилась! Как давно не испытывала ничего подобного!
Клэр закрыла глаза. От его нежности у нее перехватывало дыхание, его прикосновения заставляли трепетать ее всю от макушки до кончиков пальцев. Брюс языком неторопливо раздвинул ее губы и стал медленно очерчивать их кончиком языка. Почувствовав долгожданную сладость друг друга, они превратили поцелуй в некое подобие эротического состязания: то Брюс легонько покусывал ее губы, то Клэр брала инициативу на себя. Все ее существо ликовало от счастья, она с радостью приветствовала его ненасытность, но здравый смысл все же подсказывал ей, что не последнюю роль здесь играет то одиночество, та боль, то разочарование, которые сопровождали его долгие годы.
Мысль об этом заставила болезненно сжаться ее сердце. Что, если горе и страдания всех этих лет теперь до конца жизни будут преследовать его?..
Нет, сейчас она не должна думать об этом. Клэр сосредоточилась исключительно на своих ощущениях, отдаваясь во власть рук и губ, ласкающих ее, и теснее прижалась к нему. Ее возбуждение росло, груди вызывающе топорщились под спортивным костюмом, словно желая поскорее от него освободиться. Клэр обхватила Брюса ногами, их бедра соприкоснулись, и она ощутила его твердую плоть. Повинуясь внезапному порыву, она протянула руку, но Брюс перехватил ее и отвел в сторону.
Он вдруг прервал поцелуй и стал буквально отрывать ее от себя. Клэр протестующе застонала, возбуждение не отпускало ее, но он крепко удерживал ее за талию, не давая приблизиться к нему.
— Что случилось? — проговорила она непослушными губами.
— Ты сладкая. — Его слова прозвучали как обвинение.
Клэр в замешательстве уставилась на него, зная, что он хочет ее так же сильно, как и она его. Что же с ним произошло? Что заставило его остановиться?
С какой-то отчаянной храбростью Клэр схватила его за руку и сунула к себе под одежду, провела ею по своему животу, затем коснулась груди. Брюс прошипел ругательство и выдернул свою руку.
— Брюс! — крикнула она в отчаянии.
Он резко вскочил на ноги. Клэр прижалась к его груди, но он откинул ее на кушетку. Изумленно открыв рот, она уставилась на него. Он стоял к ней спиной и смотрел на огонь. Из-за плохого освещения она не сразу разглядела шрамы, пересекающие его спину. Ее обуял ужас. Брюса истязали в тюрьме! Боже милостивый, что ему пришлось пережить!
— Брюс… — нерешительно произнесла она.
— Лучше не продолжай, — прервал он ее. — Тебе же хуже будет.
Клэр села на кушетке, поджав ноги.
— Пожалуйста, не молчи! Я не понимаю, что происходит.
