меня, больше никто такое безобразие терпеть не будет». Пожалуй, не стоит пока провоцировать женское население базы. Она потом с ними разберется.
— Ну и что? Личные отношения с боссом — это нормально, — заявила вторая. — К нему не стоит ревновать.
— Вы так думаете? — снова заворковал Шарль. — Ну, это дело вкуса, конечно.
— Мы немного отвлеклись, потому что говорили о невесте, а перепрыгнули на Эвелин.
— Вернемся к прежней теме, — согласился Шарль.
Это заявление почему-то развеселило его собеседниц донельзя. Эвелин стало противно слушать дальше, она взяла водителя под руку (тот все еще испуганно молчал) и ушла к автобусу.
Вот что, оказывается, Шарль о ней думает! Значит, сегодня — с одной девушкой, завтра — с другой. А невеста и Эвелин — это разные темы. Так вот, да?
А главное — не только думает, но еще и болтает на каждом углу! Мужчина, который уважает женщину, да и просто хорошо воспитан, никогда не скажет такое даже про свою бывшую возлюбленную.
Господи, как противно! И даже не то, что он позволяет так о ней говорить. Больше всего обижает другое. Между ними еще не было даже ни одного серьезного поцелуя, а Шарль уже отнес ее к категории пройденного. Ему уже неинтересно. Он уже все заранее спланировал и проиграл в голове. Он знает, что будет, когда они расстанутся… И все.
Впрочем, может, для него их встречи — просто небольшое приключение в командировке. Жить ему тут долго, спать с кем-то надо, а женщин на базе мало. Эвелин красива и молода, тоже приехала на долгий срок… Почему бы не завести с ней роман?
Все. Сегодня вечером она скажет ему, что никакой весны не будет.
5
Бернар наполнил бокалы:
— Угощайтесь, Шарль…
— Да. Да.
— Эвелин. Я хочу поднять этот тост за тебя.
— За меня? А почему? — Она угрожающе посмотрела на него исподлобья: проболтается про завтрашний день рождения или нет?
— Просто я так хочу. — Бернар сделал многозначительную паузу. — За то, чтобы твои планы сбылись. Какие бы они ни были.
— Хм, спасибо.
Над озером сгущались сумерки. Шарль озадаченно молчал, не понимая, почему Эвелин сегодня так холодна, и приписывал ее нежелание общаться своей вчерашней поспешности. Может быть, он поторопился с поцелуем? Или слишком откровенно намекнул на близость, когда говорил о любви? Но что в этом плохого, если…
— Я слышал, завтра ваши коллеги уезжают? — спросил Бернар, перебивая ход его мыслей.
Шарль, которому больше всего хотелось помолчать и посидеть наедине с Эвелин, вымученно улыбнулся:
— Наконец-то!
— Почему наконец-то?
— Нет, вы не думайте, я ничего не имею против коллег, они прекрасные люди, среди них — много моих друзей…
И подруг! — мысленно добавила Эвелин.
— Просто мы все очень измотаны работой.
— Слишком плотный график?
— Да.
— Надо было планировать съемки хотя бы на неделю или две больше. Согласен с вами: ну что такое пять дней? Что за них можно успеть?
— Да, вы правы.
Шарлю сейчас хотелось поговорить о другом. Например, на что обиделась Эвелин, или почему Бернар так загадочно переглядывается с ней, словно спрашивая на что-то разрешения. А она — запрещает, тоже взглядом, и молчит, потягивая вино. Иногда гневно сверкает глазами на него, Шарля…
Все замолчали, наблюдая, как солнце начинает садиться за гору. Через полчаса здесь станет темно и холодно. Придется идти в закрытое кафе или… Или они разойдутся по номерам, спать. Как обычно.
Шарль вздохнул. Вообще-то они уже пару часов как должны были гулять и «изображать весну в Довиле». Этот Бернар ему уже надоел, почему они вечно оказываются рядом? Интересно, а когда они с Эвелин все-таки доберутся до его номера, сегодня, или завтра, или потом — чтобы предаться наконец любви, — под каким предлогом он придет к ним? Ведь он непременно будет следовать по пятам. Это становится уже не смешно.
— Неудачный сегодня день! — сказал он, скорее в ответ собственным мыслям, чем диалогу.
— Да, пожалуй. Хотя и закончился рано.
Все снова помолчали.
— Вот и медведи не вышли на нерест! — неожиданно мрачно добавила Эвелин и в один глоток допила свое вино.
Мужчины посмотрели на нее, Шарль смущенно откашлялся. Он не знал, что говорить еще. Бернар тяготил его своим присутствием, но он чувствовал, что по каким-то неведомым причинам Эвелин пока не склонна отпускать Бернара. Она словно была в чем-то разочарована или не уверена и держалась за него, как за спасительную соломинку. Он уйдет — и вечер закончится. Так тоже будет плохо.
— Медведи не ходят на нерест, Эвелин. — Мягко поправил Бернар. — Это рыба…
— Да не важно! На нерест ходят все! Особенно весной.
Она хотела добавить «не так ли, Шарль?», но решила, что это будет слишком оскорбительно прежде всего для нее самой.
— Ты видела, какая тут рыба, Эвелин?
— Ни одной!
— Ты многое потеряла! Что, так и не рискнула подойти к воде?
— Вы тоже ездили на реку? — вежливо спросил Шарль и решил, что еще пять минут он терпит это занудство, а потом уходит, если ход беседы не меняется. И черт с ними с обоими, пусть сидят тут и утешают друг друга разговорами о нересте и медведях.
— Что значит «тоже»? Эвелин сегодня ездила со второй съемочной группой. Вы же были там вместе.
Эвелин опустила голову. Сейчас Шарль обо всем догадается.
— Где вместе? — озадаченно спросил Шарль.
— На медведях.
— Вместе?
— Да. Вы разве не виделись?
— Нет. Эвелин, вы были там? Вы видели меня и не подошли?
Она кивнула и отвернулась, обиженно задрав подбородок. Шарль откинулся назад, скрестив руки на груди, немного помолчал, потом тихо сказал:
— Эвелин, посмотрите на меня.
— Зачем?
— Вы все слышали?
— Да.
Он вздохнул, как ей показалось, с облегчением:
— Теперь все понятно.
