привстала со стула.
— Все-все, драгоценная моя! — Марк галантно поцеловал ее руку и тут же ловко усадил обратно за столик.
Неизвестно почему, но Мишель совершенно спокойно относилась к таким двусмысленным отношениям своего мужа и лучшей подруги. Причем спокойна она была как сейчас, так и пять лет назад, когда еще страстно любила Марка. Она ревновала мужа ко всему живому на свете, но только не к Дженни. По крайней мере, до сего момента. Это была одна из многих загадок в отношениях между подругами, которым ни в коем случае нельзя было пытаться найти объяснение. Это была данность, которую они обе принимали: Марк ТАК относится к Дженни. Ну что теперь поделаешь?
И точка. И больше ни слова.
— Марк, скажи-ка, здесь можно снять где-нибудь домик с прислугой? Вы с Мишель, кажется, давно в Сан-Франциско? — Дженни вопросительно переводила взгляд с одного на другого.
— Да, мы тут уже около месяца. Домик… Не знаю, домик, наверное, можно найти, несмотря на то что сейчас сезон. Тебе в каком районе нужно? Поближе к пляжу или к деловому центру?
Все трое переглянулись и захохотали.
— Дженни, зачем ты здесь? — отсмеявшись, спросил Марк. — У тебя достаточно денег, значит, в работе ты не нуждаешься. Ну… Что еще? Побережье ты никогда не любила, купаться и загорать тебе не нравится.
— Мне нравится смотреть на океан. — Она улыбнулась, давая понять, что не хочет поддерживать эту тему.
— Ты приехала сюда не работать. — Марк настойчиво и в то же время как-то нежно и даже интимно смотрел на нее, низко наклонив голову.
Раньше с таким лицом он спрашивал, склоняясь над ее подушкой: «Хочешь еще, малыш?».
— Нет.
— Ностальгия?
— По чему?
— Ну… Ты говорила, что родилась здесь.
— Марк, я не помню, где родилась, и теперь, тридцать два года спустя, никто уже этого мне не расскажет. Как я могу скучать по местам, которых никогда не видела?
— Ты скрываешься?
— Вот настырный! С таким же успехом я могла бы скрываться в полицейском участке. Ты же знаешь, что в Сан-Франциско скрыться невозможно…
— Тогда что?
— Тогда ничего. Кстати, слышала, что тебе нужны деньги.
— Я не возьму у тебя.
— Зря.
Мишель притворно зевнула и встала из-за стола. Знала, что муж не любит, когда она присутствует при его деловых разговорах, даже если это разговор с Дженни.
— Ну вы тут обсуждайте дела, а я пошла спать.
— Пока, дорогая. Я не знаю, во сколько приду.
— До завтра, подружка!
Они помолчали, провожая взглядом кокетливую походку бывшей стриптизерши и несостоявшейся фотомодели.
— Задница у нее — что надо, а вот мозгов Бог не дал.
— Не надо так говорить о моей подруге.
— Брось, Дженни, у тебя никогда не было и не будет подруг. У таких, как ты, не бывает друзей.
— Почему?
— Ты — одинокая Лиса… Я уже говорил тебе об этом. Тогда… Мне кажется, я один тебя знал. Настоящую. Тогда…
Взор Марка затуманился.
— Всем моим мужчинам так кажется.
Он улыбнулся:
— Могла бы и промолчать.
— А зачем?
— Чтобы пощадить мое самолюбие.
— Сильно ты щадишь самолюбие Мишель!
— Далась тебе эта дурочка! Мне кажется, что, начни мы с тобой прямо на ее глазах… она точно так же сделает вид, что устала, и уйдет, чтобы не мешать.
— Я думаю, мы не будем экспериментировать.
— Я тоже так думаю.
С минуту оба внимательно смотрели друг другу в глаза, потом Марк медленно закурил сигару.
— Ну что, Фокси, мне кажется, ты заскучала. Когда последний раз была работа?
— Полгода назад.
— Сколько?
— Три миллиона.
— Средненько.
— Не то слово. Так тебе нужны деньги?
— Вот из-за этого, Фокси, я от тебя и ушел.
Она захлопала глазами:
— Постой-постой. Мне казалось, что это я ушла к Стиву.
— Нет, по сути, это я ушел. Просто я мог бы тебя вернуть, если б захотел. Но вместо этого женился на Мишель. Не могу чувствовать себя альфонсом. Да и не получилось бы у нас с тобой ничего.
— Это почему же? — прищурив один глаз, спросила она, ибо знала, что Марк заведет сейчас одну из своих старых песен.
— Ну ты же знаешь, как я не люблю, когда женщина командует мной. А ты… Может, Стиву такой расклад и подходит, а мне — точно нет. Я люблю все решать сам…
— …деньги добывать сам, семейные дела вести сам.
— Ты все знаешь, Лисичка.
— Да-да. Вот из-за этого я от тебя и ушла… Значит, деньги не возьмешь?
— Нет.
— Сколько ты должен?
— Пятьдесят.
— Тысяч?
— Ты что, в школьные карты играешь?
Дженни задумчиво присвистнула.
— Но я могу дать тебе эти деньги. Они у меня есть.
— Это хорошо, что они у тебя есть. Но я не собираюсь обирать тебя…
— И вовсе не…
— Я все решу сам! Хватит, Дженни. Пойдем лучше потанцуем.
Музыка была отменной. Или ей так казалось от выпитого вина? Дженни крайне редко пила в своей жизни: работа не допускала случайных расслаблений. А сегодня все не так. Все наперекос. Эх, и надо же было ей сбежать от Стива с Бойдом!
— Дженни, ты не думала остановиться? — Марк несильно, но, учитывая факт совместного прошлого, ощутимо прижимался к ней бедрами и медленно вел танец.
— Нет.
— Тебе мало?
— Ты сам прекрасно знаешь.
— Дженни, я все время не решался у тебя спросить…
— Спрашивай.
