орденов. Если он заработал их все на своей нынешней службе – дела наши неважные. Старый опытный волчара, и перед ним мы все (не исключая капитана) несмышленые щенки.
Он говорил со мной вежливо и даже доброжелательно.
Если бы не доклад адмирала, да еще не кое-что из наших вещей, которые он видел своими глазами, он бы не поверил ни единому слову. Но он вынужден был поверить. «Нет, лично к вам и вашим товарищам у нас никаких претензий нет». Более того, по его мнению, наше дело – вообще вне их компетенции; собственно, почти так же думают и его начальники. Так что это скорее – формальность. Тем не менее не соблаговолит ли уважаемый ответить на некоторые вопросы…
Вопросы он задавал явно по заранее составленному списку, хотя в руках его не было никакой бумажки и пометок он тоже не делал. Судя по вопросам, записи наших с Яригго бесед были им хорошо изучены.
И я отвечал, твердо помня уроки Мидары, которую еще у нее дома учили, что хорошая ложь должна на девять десятых состоять из правды.
Да, все верно – я и мои товарищи принадлежали к числу торговцев, что странствовали из мира в мир.
Да, с помощью таких предметов, как исчезнувший кристалл, и с помощью колдунов из мира, который называется Эораттаном.
Нет, как их делают – не знаю, даже краем уха не слышал; говорят, что это вообще не их изделие, а изготовлено давно вымершей цивилизацией. У нас вообще об этом говорить не особо было принято.
Боялись? Ну, не без этого, милостивый государь. Почему? Да как вам сказать? Волшебство – оно и есть волшебство.
Почему сбежали? Да просто надоело нам служить у этих торгашей. Неволя есть неволя. Да и вообще – ходили разные слухи насчет того, куда деваются те из нас, кто больше не может служить…
Что думаем делать теперь – даже и не знаем… Я лично полагаюсь на милость ангронской власти, которой мы не причинили никакого вреда. Да, разумеется, все мы готовы рассказать все, что знаем, все, что может пойти на пользу Ангрону – ведь ему суждено, как мы надеемся, стать нашей новой родиной. Почтенный Яригго этим и занимается – нашими рассказами. Только вот увы – толку с нас немного. Мы не ученые и не инженеры. Мидару с Ингольфом и Таисией так вообще на рабском рынке купили. А из оставшихся – трое из миров, которые куда примитивнее, чем мой.
– Вот, кстати, – словно между прочим припомнил барон, с непроницаемо-благожелательным видом выслушавший мои объяснения, – среди вашего оружия есть одно любопытное изделие. Такой, знаете ли, длинный автомат с изогнутым магазином и деревянным прикладом. Наши оружейники нашли его выше всяких похвал, и уже решено поставить его на вооружение, переделав под наш патрон. Думаю, через пару месяцев в войска поступит опытная партия.
После этих слов я только грустно усмехнулся про себя. Вот, значит, как… Достоинства АК-47 сполна оценены. Единственный дар, который мы смогли преподнести этому миру.
– Так что, – говорил барон по-прежнему ровно и доброжелательно, – возможно, у нас могут возникнуть еще вопросы. Мы вот изучили вашу радиоаппаратуру – ее детали совершенно непонятны нам. Наш лучший специалист в этой области признался в разговоре со мной, что даже не представляет, как такое можно создать. Толком даже не разобрались, что к чему в этих устройствах.
Делаю удрученное лицо.
– Честно говоря, я тоже не особенно хорошо это понимаю. Поверьте, я на самом деле не знаю, как их изготовлять, хотя у меня дома и делали что-то подобное.
Гость вновь кивнул, заявив, что верит мне, и вновь пообещал, что нам ничего не грозит и довольно скоро мы обретем свободу. На этом позвольте откланяться, но, возможно, это не последняя встреча…
После того как за ним закрылась дверь, я довольно долго сидел в задумчивости, но так ничего и не надумал.
Теплым тихим вечером того же дня, за поздним обедом (или, если угодно, обедо-ужином) Яригго, оборвав на полуслове свои расспросы, поднялся из-за стола и вдруг как будто что-то вспомнил:
– Да, вот еще что. С вами, вернее, с тобой, уважаемая, – это к Мидаре, – хочет повидаться одна женщина, между прочим, родственница того самого капитана, который, скажем так, задержал вашу шхуну. Пойдемте.
Спустившись в сад, мы направились к гостевой беседке, из которой при нашем появлении вышла женщина.
Я не поверил своим глазам. Навстречу нам шла Мидара Акар. Я обернулся – и встретил недоумевающий – да что там! – потрясенный взгляд Мидары.
Вновь посмотрел вперед.
Нет, та была не совсем такой.
Она скорее выглядела так, как должна была бы выглядеть наша предводительница, если бы покорилась судьбе, стала у себя дома супругой знатного человека и почтенной матерью семейства.
Вот они уже стоят друг напротив друга, молча глядя друг другу в лицо.
– Здравствуй, – начала гостья, тщательно скрывая за показным спокойствием нешуточное волнение, – Я Эолис каф Терке нун Тере йо Бие, баронесса Ама. А как зовут тебя?
– Мидара, – поджав губы, коротко бросила капитан.
– А… твое родовое имя?
– Его нет. Меня изгнали из рода, – с какой-то болезненно злой улыбкой произнесла Мидара.
В молчании они смотрели друг на друга. Лицо гостьи выражало мучительное ожидание и вместе с тем некую непонятную робость, какая всегда бывает при прикосновении к великим тайнам мира.
– А скажи-ка, сестра, – вдруг спросила Мидара. – Если мы искупаемся без ничего, это, надеюсь, не нарушит ваши обычаи?
Брови Эолис сошлись на переносице.
– Вообще-то, женщинам положено заниматься домом и семьей, а не тратить время на пустые забавы, – натянуто усмехнувшись, произнесла она, – но если рядом нет мужских глаз, то…
Повернувшись, они направились туда, где располагался один из парковых водоемов. Следом за ними, подумав немного, зашагала и Таисия.
Мы все устроились в той самой беседке, где ожидала нас странная гостья, тихо переговариваясь. Вернуться «домой» без капитана нам даже не пришло в голову.
Яригго тоже устроился поодаль, время от времени что-то черкая в своем блокноте, который представлял собой два маленьких свитка бумаги, перематываемой движением рычага, как пленка в фотоаппарате.
Прошло больше часа, прежде чем за деревьями мы услышали приближающиеся голоса. Они возвращались. Издали они смотрелись сестрами-близнецами, только одетыми по-разному.
Таисия тащилась позади, как комнатная собачка.
– Послушай, Мидара, ну постарайся вспомнить… – донеслось до нас. – Может быть, у тебя остались какие-то странные воспоминания о детстве?
– Да нет же, Эолис, говорю тебе – я не помню ничего такого. Только Йоорана и ничего больше.
– Ты понимаешь, – продолжала гостья, – ведь когда отец и мама с сестренкой пропали в последнюю войну, в тех краях такое творилось… Но все равно не удалось найти никаких следов, а ведь было потрачено столько сил и денег… Ты ведь говорила, что между мирами есть проходы.
Что ответила Мидара, я не расслышал, но ее собеседница повысила голос:
– Ну, во имя Четырехзвездья! Какие еще нужны гарантии?! Я ищу хоть какие-то их следы с восемнадцати лет!… Просто явлюсь с тобой в герольдию и сообщу, что нашла сестру. Кто будет спорить? Я уверена – ты все вспомнишь…
Они отошли, скрывшись за разросшимися кустами, и дальнейший разговор остался неуслышанным. Лишь Таисия, как-то обреченно уставившись в землю, присела на корточки у беседки.
Поздним вечером, в гостиной, наш капитан выглядела так, словно была слегка не в себе.
Молча она расхаживала по комнате, нахмуренная и чем-то огорченная.
Наконец, подсев ко мне, она некоторое время явно не знала, с чего начать разговор.
– Ну и какая вероятность того, что я именно отсюда? – пожав плечами, вдруг произнесла Мидара. – Скажи – какая? Я ведь, между прочим, еще дома кое-что почитывала по теории вероятностей… Сколько там
