скорым шагом к постоялому двору, крепко держа покупку, чтобы никакой вор, не дай Тиамат, не вырвал ее.
– Вот, ребята, полюбуйтесь! – сказала она, войдя в номер, и положила клинок на стол в номере, за которым сидели и вкушали пиво капитан с магом.
Они уставились на нее с некоторым недоумением. Торнан взял меч, взвесил, примеряясь, пару раз взмахнул:
– Так, суртская нимша, если не ошибаюсь. Баланс так себе, рукоять неудобная, заточка ни к бессу… Ну и что? – с некоторой насмешкой осведомился он. – У какого пьяного грабителя ты отобрала это старье?
– Старье?! Эх люди! – рассмеялась Марисса. – Варвары, одно слово. Да знаете ли вы, что это такое? Это синий булат!
Брови капитана и шамана синхронно приподнялись – название это было им знакомо. Хоть и чужаки в Логрии, но оба они слышали о непревзойденных клинках, выходивших из мастерских сгинувшего царства Раолан, секрет которых сгинул вместе со стертым в прах в Великой Междоусобной Войне городом мастеров Дунзагом.
– Таким мечом можно самого Четырехрогого срубить! – сообщила Марисса. – Слегка приведу в порядок, и будет как новенький! Этот тупица, к счастью, даже не понял, что мне продал. Семьдесят монет! Мой, – она коснулась рукояти скимитара, – мне дороже обошелся.
На губах Торнана и Чикко возникли одинаковые многозначительные улыбки.
– Дай-ка мне его, Рисса, – попросил ант, – хочу еще взглянуть…
Он взял протянутый с готовностью клинок почему-то левой рукой, а правой вытащил ятаган. А затем его оружие молнией блеснуло, стремительно взлетая вверх.
Короткий лязг, жалобный звон…
Онемевшая Марисса, открыв рот, смотрела на перерубленный надвое меч из непревзойденного булата, даже в женских руках рассекавшего до седла панцирного всадника и, как говорят, способного срубить человеку голову так, что она оставалась на месте и казнимому приходилось еще и кивнуть, чтобы она упала…
– Н-да, мало того что сталь из дерьма выплавлена, так еще и перекален… – печально вздохнул Торнан. – Сколько, говоришь, с тебя содрали за этот дрючок?
– Семьдесят… – ошалело пробормотала амазонка.
– Синий булат, значит, – издевательски хмыкнул Чикко. – А может, голубой?
– Но… клеймо… узор… – потерянно бормотала воительница. – Все как на том, что я видела в храме…
– Э-эх, учить вас… – помотал Торнан головой. – Клеймо… Монеты бьют так, что от настоящих не отличишь, самоцветы из стекляшек, бывает, королям впаривают, а ты – клеймо…
– Но про него никто не знает уже…
– Кому надо – те знают, – заверил ант. – И вообще, на будущее запомни, Рисса: если тебе когда-нибудь кто-то будет предлагать древний клинок, то ли выкопанный из кургана, то ли украденный из королевской сокровищницы, выкованный древними мастерами, гномами или еще какими-нибудь бессами, с добавлением магических зелий, сушеных крысиных хвостов и прочего… Так вот – можешь сразу смело дать ему в зубы. Все эти всеразрубающие и не-затупимые мечи, сабли, которыми можно подпоясаться и резать камень, – это полная чушь. Старое оружие всегда было хуже нового, уж поверь мне. Это землю пашут сохой, как и тысячу лет назад, а вот в том, чем ближнего прирезать – вот тут навострились люди лучше некуда.
– Точно, – поддакнул Чикко. – Уж в чем в чем, а по части того, как и чем ближнего жизни лишить, люди со временем только больше наловчаются. Помню, в Гурандии толкнули мы с Урди Глазастым одному князю – они там все князья через одного, и все глупые, как гуси, – так вот, толкнули мы ему меч, украденный будто бы из гробницы гиммерайского кагана…
– А гиммерайцы – это кто? – спросила девушка, забыв на миг о своих бедах.
– Не знаю, – чистосердечно признался Чикко. – По-моему, Эрди их выдумал. Ладно, что будем делать с наглецом? Может, страже пожалуемся?
– Ну и чего мы добьемся? – возразил Торнан. – А он скажет – знать не знаю ни про какие волшебные мечи, ничего такого не говорил, и купил его у какого-то бродяги уже не помню когда…
– Так что, мне пойти и прирезать его? – мрачно осведомилась Марисса, проверяя, как скимитар выходит из ножен.
– Ну зачем же? – вдруг повеселел Торнан. – Можно и не резать…
Хозяин лавки поддельных редкостей и талисманов Тарун Сцал Эгг пересчитывал дневную выручку. Редко когда ему так везло, как в это утро.
Мешочек с волшебной травой от глупости – сыну какого-то лавочника: ну, тому может помочь только какой-нибудь бог.
Амулет для лучшего стяжания богатства – купчине, которому, как можно было понять по роскошному платью, он без надобности.
Браслет, предотвращающий зачатие, – не первой молодости шлюхе, которой, судя по потасканному виду, это уже давно не грозит.
И наконец – давно такого успеха не было – сбагрил какой-то глупой девке никчемную железку почти за фунт серебром. А он-то уже и надежду потерял, что выкованную пьяненьким кузнецом ржавую пырялку, на которую он поставил полузабытое клеймо каких-то божественных воинов, кто-нибудь купит.
И вот – повезло. Ну и поделом – бабе надо сидеть дома, или на худой конец зарабатывать серебро известным местом. А она таскается непонятно зачем, меч вон вздела…
Тем не менее, когда отдернулся дверной полог, лавочник вздрогнул, – а что, если эта волчья дочь поняла, что ее надули, и пришла разбираться?
Но это оказался невысокий, щуплый тип в засаленном, хотя и знавшем лучшие времена халате и белом колпаке.
– Любезный, – начал он разговор, почему-то оглядываясь. – Ты, я вижу, торгуешь всякими редкостями?
– Да, почтенный, – кивнул лавочник, придав лицу постное угодливое выражение. – Я, конечно, лишь простой странствующий торговец, и мне далеко до настоящего купца, но кое-что у меня все же есть… Так что интересует почтенного?
– Я, видишь ли, лекарь, – сообщил покупатель, – нет ли у тебя каких-нибудь редких снадобий из других мест? Я бы неплохо заплатил, найдись у тебя что-то подходящее.
Следующие четверть часа покупатель изучал мешочки с травами и семенами, маленькие флаконы и склянки с разными жидкостями и мазями, осматривал их так и эдак, обнюхивал, но, наконец, с сожалением констатировал, что ничего нужного ему тут нет. А потом, еще раз оглянувшись и даже высунувшись наружу, задал слегка удивленному Эггу вопрос:
– Послушай, а не найдется ли у тебя желчи Фрада?
Даже столь прожженному торговцу было трудно удержаться от вопроса, – а что это такое? Но Эгг удержался.
– Это большая редкость, – частил между тем человечек, – понимаешь, любезный, она мне срочно понадобилась для одного лекарства от редкой болезни. Я ведь даже не видел ее никогда, и о ней мало кто знает. Но если она у тебя есть, умоляю – продай мне ее! Я заплачу двести монет. Мне нужно совсем немного, золотника три-четыре, но как можно быстрее.
– Видишь ли, почтеннейший, – озабоченно произнес Эгг, – этого товара у меня нет – он и вправду очень редок.
– У-у-у!!! – схватился за голову лекарь.
– Но я знаю, как помочь твоей беде, – закончил лавочник. – Случаем я узнал – эта самая желчь есть у одного здешнего продавца трав…
– Веди, веди же меня к нему! – тут же воспрял коротышка. – Я заплачу тебе за помощь!…
– Подожди, – осадил его Эгг. – Он жаден, как шакал, и сдерет с тебя вдвое больше, как только поймет, что эта вещь тебе очень нужна. Давай сделаем так: я куплю эту желчь для тебя – меня он знает и не возьмет много.
– О-о, Великая Мать! – обнял оторопевшего лавочника врач, обдав его запахом каких-то лекарств. – Ты
