прямотой.
Дрожь пробежала по его телу: он почувствовал, что сила воли, которая всегда была при нем, его покидает. Он подошел к ней.
— Я передумал, — сказал он и поймал ее руки, протянутые к застежке за спиной. — Я хочу сделать это сам.
Но первым делом он желал ее губ. Прижав Бет к себе, он взял своими длинными пальцами ее лицо и целовал его с таким страстным упоением, какого еще не знал. Это почти свело его с ума.
Но Майк был осторожен: он не хотел пугать ее силой своей страсти. Он целовал уголки ее рта, хоть ему страстно хотелось проникнуть языком внутрь и сокрушить ее поцелуем.
Бет тихонько застонала. Она вздрогнула и открыла рот навстречу ему, и его как молнией ударило, когда она погладила своим языком — его.
Его рука скользнула к ее груди. Майк положил ладонь на ее сосок, и Бет застонала. Майк сомкнул пальцы на соске и оторвался от ее рта, чтобы посмотреть на нее. Она вновь простонала, и ее ресницы вздрогнули, открывая глаза. Он был вознагражден: Бет отвечала каждому его прикосновению; нежное прикосновение вызывало ее вздох, более ощутимое — стон, исходящий, казалось, из самых ее глубин.
Когда он сомкнул губы на ее соске, еще отгороженном тонким слоем атласа, она вплела свои пальцы в его волосы. Он понял ее намек и принялся слегка покусывать ее нежную плоть, крепко держа ее за талию.
Когда он раздвинул ее ноги коленом, она лишь на мгновение заколебалась, но затем позволила ему делать с собой все, что он пожелает.
Через грубую ткань джинсов он мог ощущать жар ее тела, и он прижал ее к себе так крепко, чтобы захватило дух. Она выгнулась, чтобы он продолжал целовать ее грудь. Бет впилась ногтями в его плечи, а он целовал, и покусывал, и ласкал ее груди, зная, что не ждал бы так долго этого момента, если бы знал ранее, как он сладок.
Он был слишком возбужден — он жаждал ее; он готов был взорваться.
Бет тоже была на краю возбуждения. Майк не смог бы отрицать, что ему приятно это видеть и чувствовать.
Целуя ее в шею, он расстегивал ее джинсы. Он стянул их и провел рукой по влажному атласу ее трусиков. Другой рукой он поддерживал ее снизу, а она изгибалась навстречу ему.
Бет громко выкрикнула его имя — и он понял, что медлить нельзя. Ее постиг такой взрыв страсти, что это было и удивительно, и прекрасно. Майк видел, как она содрогалась под его прикосновениями. Ее ресницы взлетали, лицо пылало, а влажные губы раскрылись. Финальный спазм потряс ее, и она медленно открыла глаза.
В ней уже не было смущения. Она воспринимала все, что случилось, как совершенно естественную вещь.
— Ты прекрасна, — сказал он, отводя с ее глаз волосы.
— А ты — достаточно неудобный, — парировала она со смехом в глазах. Она оперлась на него спиной.
— Ты не хочешь передохнуть? — спросил он, но ему хотелось, чтобы она сказала «нет».
Бет засмеялась:
— Если бы я решила передохнуть, ты бы, наверное, заплакал бы с горя.
И она, конечно, была права. Майк вновь начал ее целовать: сначала нежно, затем страстно. Он уже почувствовал ее руки на молнии своих джинсов, и хотел помочь ей, но тут раздался громкий стук в дверь.
Он оторвался от ее губ, перевел дыхание, прижавшись лбом к ее ладони, пытаясь восстановить контроль над своим телом.
— Не отвечай, — попросила она.
Он засмеялся, хрипло, с надрывом:
— Если я не отвечу, они выломают дверь и ворвутся, чтобы узнать, что случилось. — Он разжал ее руки, обвившие его шею. — Не двигайся, моя милая. Я сейчас.
Как только за ним закрылась дверь, она пришла в себя, села и принялась думать, куда же делась та сдержанная, застенчивая женщина, какой она всегда была. Но тут Майк открыл дверь:
— Одевайся, Бет. Саттон попался на приманку. Мы должны исчезнуть, прежде чем он что-то предпримет.
Она смотрела на него, не двигаясь:
— Ты берешь меня с собой?
— Не к Саттону, — он схватил желтый свитер и начал сам натягивать на нее. Она покорно подчинялась. — Я отвезу тебя к Робертсону. Я не могу оставить тебя здесь одну.
Он схватил пистолет, затем поднял ее голову за подбородок и заглянул ей в глаза:
— Ты будешь с Робертсоном, пока я не вернусь. Я не желаю рыскать по окрестностям в поисках тебя.
Бет усмехнулась:
— Не волнуйся теперь об этом, Майк. Я выучила урок.
Он крепко поцеловал ее, бросив взгляд на ее джинсы:
— Сомневаюсь, — проговорил он и застегнул ей молнию.
Глава 12
— Простите, что помешала. — Бет сделала гримаску и поставила пустую чашку на стол Алана. — Майк не хотел, чтобы я оставалась одна в отеле. — Она не стала рассказывать, куда он поехал и зачем.
Она и сама не все знала. Что она знала точно, это то, что не успокоится до тех пор, пока Майк не вернется.
— Ничего, — любезно сказал Алан. — Нам как раз нужно обсудить еще несколько моментов, прежде чем я улечу в Альбукерке.
Он порылся в своих бумагах на столе и нашел нужную.
— Вы знали, что ваш бывший муж был прежде женат?
Она не знала об этом, да ее это мало интересовало.
— Какое это имеет отношение ко мне?
— Совершенно никакого, может быть. Или самое прямое. Тот брак был расторгнут шесть лет назад. Я надеюсь, что мы сможем вызвать эту женщину и поднять бумаги о разводе.
— Вы хотите сказать, что, возможно, Стивен обращался с ней таким же образом, что и со мной?
— Во всяком случае, стоит посмотреть. Чем больше будет информации, тем более облегчится моя работа. В особенности, когда я встречусь с ним. — Алан бросил документ на стол и с любопытством посмотрел на нее. — Но у меня есть еще один вопрос.
— Какой же?
— Насколько хорошо вам известен Блэкторн?
— А почему вы спрашиваете?
Он вздохнул и сдвинул бумаги на столе в сторону. Затем внимательно взглянул на нее:
— Потому что моя сестра наверняка поинтересовалась бы этим. И еще потому, что мне-то известно о Блэкторне очень многое, и это заставляет меня… нервничать, если угодно. — Он еще несколько посомневался и добавил: — В особенности, когда я увидел, что между вами что-то есть.
Бет вспыхнула и хотела сказать, что нервничать абсолютно не о чем, однако ей хотелось знать, что же такое известно Робертсону.
— Так что же натворил Майк, что заставляет вас предостерегать меня?
— Предостерегать — это неверное слово. Я слишком уважаю его и не думаю, что он способен причинить вам вред. — Алан был в некоторой растерянности. — Я имел в виду, знаете ли вы, чем он занимается?
