— Ты ее получишь сегодня же, — тут же согласился Ню. — Шофера подберешь сам, — быстро добавил он.
— Нет. Я не хочу выходить из доверия. Дай указание какому-нибудь учреждению подобрать водителя…
— Ну, хорошо. Только потом не проклинай меня, не говори, будто за тобой ведется тайная слежка… Приходи сюда в любое время, только предварительно сообщи по телефону о своем визите.
Ню проводил Луана до крыльца. К выходу они шли рядом, касаясь друг друга плечами, словно близкие друзья.
Шофер пригнал машину к дому Луана. Это был «опель» шоколадного цвета, только что прошедший обкатку.
— Господин агроном, разрешите доложить! В соответствии с полученным приказанием автомобиль доставлен в ваше распоряжение, — по всей форме отрапортовал водитель. — Вам письмо от господина советника.
— Тебя как зовут? — спросил Луан, просматривая рекомендательное письмо.
— By Хюи Лук.
Зазвонил телефон, Луан снял трубку, Это Ню пожелал лично убедиться, прибыла ли машина.
— Так ты только что эвакуировался с Севера? — переговорив с Ню, спросил Луан шофера. — Вместе с семьей или как?
Лицо By Хюи Лука омрачилось.
— Никак нет, не успел… Я жил в Фатьзьеме, а жена с ребенком — в Хайхау…
Луан сочувственно посмотрел на Лука:
— Сейчас машину поставь в гараж. При гараже есть комната, можешь в ней располагаться, если у тебя нет другого угла.
Гость был среднего роста, с высоким лбом. Он приехал в импозантном «шевроле», сопровождаемом спереди и сзади двумя джипами охраны, набитыми полицейскими.
Луан с первого взгляда догадался, что это Лай Хыу Тай, советник Биньсюен, поскольку он напоминал Лай Ван Шанга.
Это был действительно он. Представившись, Лай Хыу Тай оглядел гостиную Луана.
— Так вот какую цену заплатили Нго за вашу капитуляцию?! — Тай движением подбородка указал на убранство комнаты.
— Почему вы не допускаете мысли, что о жилье для меня могли позаботиться мои братья и сестры? — сдержанно возразил Луан.
— Довольно! — все так же надменно продолжал Тай. — Я вас спрашиваю: мы тоже участвовали в войне Сопротивления, мы вернулись в город раньше, вы — позже, значит, ваши заслуги существеннее наших, и все же вы полностью посвящаете свою жизнь клану Нго. Почему?
— Каждый устраивает свои дела по-своему, — ответил Луан нарочито спокойно.
— Устраивает по-своему? — насмешливо переспросил Тай. — Вы совершили ошибку, вообразив, что Нго сильны. Что у них за душой? Неужто можно всерьез полагать, что, захватив пост начальника генштаба, они могут делать погоду? Вам следует помнить: секта уже сейчас в состоянии без труда устранить Нго. Если нас что-то и удерживает, так это опасение, что Вьетминь не преминет воспользоваться расколом в рядах нации. Однако всему есть предел. Мы не позволим Нго насильственно насаждать господство католической церкви и семейное правление, не допустим, чтобы клика из Центрального Вьетнама стала ярмом на шее наших соотечественников… Вы человек интеллигентный, и вдруг — такое невежество!
— Простите, господин советник, вы нанесли этот визит только для того, чтобы оскорбить меня?
— Разве я вправе оскорблять вас? Просто, чувствуя, что вы заблуждаетесь, движимый порывом товарища по борьбе, я попытался объяснить это в надежде помочь вам прийти в себя.
— Намерены ли вы еще что-либо сообщить? — Луан поднялся, давая Таю понять, что разговор окончен.
Тай, бесцеремонно оставаясь сидеть, продолжал:
— Я слышал, как Шанг говорил, что вы человек талантливый… Жаль, что вы купили билет в партере и пришли на спектакль, когда занавес уже вот-вот закроется. Советую вам занять сторону справедливости и сотрудничать с нами во имя великого дела… Сейчас еще не поздно, — добавил он многозначительно.
— Я готов сотрудничать с кем угодно, кому дорого благо народа и страны.
— Хочу, чтобы вы знали: секты решили объединиться в общий фронт. На нашей стороне многие известнейшие деятели.
— Каковы цели фронта? — безразлично спросил Луан.
— Насильственным путем устранить клан Нго! Вам я предлагаю стать одним из политических советников фронта… — Тай повысил голос. — Свергнуть клан Нго и его приспешников!..
— Это противоречит моим принципам. Я против кровопролития. Вы домогаетесь влияния, власти, но вам плевать на соотечественников. По-моему, вы потеряли поддержку в массах.
Лай Хыу Тай резко поднялся:
— Вы категорически отвергаете нашу добрую волю… Пеняйте на себя! Не сегодня завтра мы свергнем Нго, тогда не извольте стучаться к нам, запомните. Биньсюен исповедует братство, но не всепрощение!
Последние слова Тай произнес, уже направляясь к выходу. Луан, улыбаясь, провожал его и, лишь выйдя из помещения, сказал:
— Все, что вы только что сказали, наверняка не минует ушей господина Ню… Не находите ли вы, что ото поставит вас в неловкое положение?
Тай слегка вздрогнул:
— Значит… Значит, у вас в доме магнитофон?
Луан пожал плечами:
— Как же быть?
Довольно быстро Тай успокоился:
— Ничего! Мы же действуем искренне и честно.
— До свидания! — Луан протянул руку Таю. — Биньсюен может лишь отпускать без счета прошлые прегрешения, от измены Отчизне до греха прибегания к покровительству Запада и продуманных действий по притеснению соотечественников. Поменьше болтайте. Все вы чересчур говорливы.
Луан посерьезнел. Казалось, он отчитывал Тая, Тай, замерев, пристально вглядывался в собеседника.
15
Позвонил еще один посетитель. By Хюи Лук отворил ворота.
Гость, приехавший на кашляющем мотороллере, был высокого роста, носил очки по близорукости, тяжело дышал. У него, видно, не все в порядке было с носоглоткой. Он радостно пожал руку Луану:
— Здорово!
Луан тотчас вспомнил его: пропагандист из военной зоны, только имя в памяти никак не всплывало.
— Здравствуйте… Простите, с кем имею честь?
— Господи! Забыл меня, что ли? Я Мать Дьен. Вспомнил?
Луан по-прежнему не подавал вида, что знаком с ним. Он отрицательно покачал головой:
— Не помню… Прошу пройти в дом…
— Моя контора в Танзуете. Ты не раз бывал там… Я направлен в город на несколько месяцев раньше тебя.
— И что же? — Луан сделал вид, что начинает вспоминать. — Чем ты теперь занимаешься?
— Преподаю в строительном училище. Услышав о тебе, тотчас явился…
