освещал его. Незнакомец прошел по залу, и девушки, певшие песни, припали к полу, чтобы прикоснуться к его следам. А ярко окрашенные птицы в золотых клетках замолкли и спрятали головы под крылья, будто почувствовали приближение зимы. И вот незваный гость остановился перед столом короля Зорашада.
— Мой король, прошу тебя, будь милостив и дозволь мне сесть в Кресло Удачи, — обратился к нему гость.
Зорашад засмеялся. Такое неожиданное развлечение несказанно обрадовало его.
— Садись, я разрешаю, — ответил король. Он приказал принести тазы с розовой водой, чтобы гость омыл руки, подать блюда с лучшим жареным мясом с овощами и наполнить кубки рубиновым вином.
Тогда незнакомец откинул капюшон, скрывавший его лицо. Всех присутствующих поразила его необычайная красота. У него были иссиня-черные, словно ночь, волосы, а глаза его сверкали, как солнце. Он улыбнулся, но в его улыбке чувствовалось что-то неприятное. Гость легонько погладил любимую королевскую собаку по голове, и та, скуля, уползла и притаилась в углу.
— Мой король, — сказал незнакомец певучим голосом. — Я слышал, что многие люди поплатились жизнью ради того, чтобы испробовать деликатесы с твоего стола. Ты что же, смеешься надо мной?
Зорашад покраснел от гнева, но подданные указали ему на блюдо, которое слуги поставили перед незнакомцем. Вместо жаркого и нежных овощей на нем лежала, свернувшись, гибкая грязно-зеленая змея.
Король закричал от ярости. Один из слуг схватил блюдо и бросил мерзкую змею в жаровню. Ведь слуга боялся короля больше, чем яда змеи. В зал внесли новое угощение. Но когда незнакомец взял нож, над столом поплыл дым, и на блюде зашевелился клубок рассерженных скорпионов.
— Мой король, — прошептал незнакомец с упреком, — теперь я не сомневаюсь, что лишь самые отчаянные люди могут вкушать пищу, сидя в твоем костяном кресле и зная, что, возможно, смерть ожидает их вместо щедрой награды, но неужели я выгляжу столь голодным, чтобы наслаждаться этими насекомыми?
— В моем дворце завелось колдовство, — взревел Зорашад. Придворные побледнели. Все, кроме незнакомца.
Слуги вносили одно блюдо за другим, но ни к одному из них незнакомец не притронулся. Ужасные твари появлялись вместо изысканных кушаний, даже засахаренные фрукты превращались в камни или в ос. Что же касается вин, то вместо белого вина полилась моча, а красное превратилось в кровь.
— Мой король, я думал, ты беспристрастен, теперь вижу, что тебе просто нравится убивать своих гостей, — печально проговорил незнакомец.
Король вскочил:
— Ты портил пищу сам. Ты — волшебник!
— А ты, господин, кто? Мне говорили, что ты бог. Разве бог не может распознать глупые трюки бедного путника?
Зорашад в гневе закричал страже:
— Схватите этого человека и убейте его! Но не успели обутые в медные сапоги стражники сделать шаг, а их руки в медных рукавицах выхватить мечи, как незнакомец очень спокойно произнес:
— Ни с места!
Теперь ни один мужчина, ни одна женщина в зале не могли пошевелиться, все сидели на своих местах, будто каменные.
Наступила глубокая тишина, словно некая гигантская птица, сложив крылья, укрыла ими дворец от внешнего мира.
Незнакомец поднялся и, подойдя к королю, скорчившемуся в кресле, низко поклонился, а затем ласково произнес:
— Трепещи от страха Зорашад, Могущественнейший из Могущественных, Правитель Людей и Брат Богов, которому нет равных под Небесами.
Глаза окаменевшего короля сверкали, словно бешеные желтые рыбы, следя за действиями страшного незнакомца. А тот тем временем, улыбаясь, подошел к столу.
— Я жду, величественный король, когда же ты занесешь надо мной топор своей мести. Встань и накажи меня, ведь ты же бог! Неужели я настолько ничтожнее тебя, что ты будешь унижать меня и дальше? Неужели мне придется вечно стыдиться твоей жалости? Говори.
Зорашад почувствовал, что он снова обрел дар речи, и прошептал:
— Я понял, что ошибся в тебе, могущественный. Освободи меня, и я буду боготворить тебя всю жизнь. Я выстрою для тебя храм до небес, буду воскуривать по пригоршне фимиама ежедневно, от зари и до заката, и обещаю приносить жертвы, восхваляя твое имя.
— Меня зовут Азрарн, князь демонов, — сказал незнакомец, и при его словах две тысячи свечей разом погасли. — Меня не боготворят, а боятся все смертные. Нигде: ни в небесах, ни на земле, ни под землей — нет мне равных.
Зорашад заскулил, словно побитая собака. В туманном пламени жаровен, которое теперь служило единственным освещением зала, он различил приближающуюся к нему руку и почувствовал, как Азрарн сорвал с его груди магический амулет.
— Вот в чем твоя сила, — сказал Азрарн, поигрывая камнем. — И только в этом. Именно амулет заставляет людей бояться тебя, и он же причина твоего непомерного тщеславия.
Потом Азрарн плюнул на камень и бросил его на стол.
Серебристое танцующее пламя охватило амулет. Камень раскалился добела и развалился на куски.
В зале поднялся шум. Люди, освободившись от колдовских чар камня, начали вскакивать из-за стола, наталкиваясь друг на друга. Только король остался сидеть, будто больной старик, трясясь как в лихорадке.
Незнакомец исчез.
В эту ночь произошло много удивительного. Короли шестнадцати королевств проснулись и потребовали, чтобы мудрецы растолковали их сны. Десять из шестнадцати королей утверждали, что видели огромную птицу, которая влетела в их комнату, произнося что-то певучим голосом. В пяти королевствах из горящих очагов, словно угли, выпрыгнули змеи и громко прокричали свои послания. А на севере молодой и очень красивый король встретил в саду человека в черном плаще, чья манера держаться выдавала в нем князя. Незнакомец заговорил с правителем, словно друг или брат, и поцеловал на прощание. Его прикосновение показалось королю ужасным, оно обожгло его, как огонь. Причина всех этих ночных чудес в шестнадцати королевствах была проста: волшебный амулет тирана Зорашада был уничтожен, его могущество кончилось.
Вассалы Зорашада никогда не питали к нему особой любви. Тяжелая дань истощила их владения, а их уязвленная гордость саднила, как старая рана. Армии вассалов объединились вместе и вскоре сошлись с армией тирана в битве на восточной равнине. Зорашад больше не был похож на бога. Его руки тряслись, а лицо стало белым, словно бумага. Его армия разбежалась, предав своего полководца, и под конец битвы Зорашад был убит. Будто стервятники, шестнадцать королей напали на Зояд и стерли его с лица земли. Дворец сгорел, сокровищницы были разграблены, а Кресло Удачи разломано на куски. Семью Зорашада убили, так же как в свое время он убивал членов семей покоренных им королей. Семь сыновей, двенадцать дочерей и все жены Зорашада погибли в эту ночь, даже его собаки и лошади не избежали расправы. Слишком сильна была ненависть бывших вассалов. Они радовались, убивая все живое, принадлежавшее королю Зояда, возомнившему себя богом. Но некоторым все же удалось выжить.
В эту ночь родилась тринадцатая дочь Зорашада. Солдаты убили ее мать, но старая нянька спрятала ребенка и скрылась. Она побежала по большой дороге, ведущей прочь от Зояда, мимо статуй богоподобного тирана. Всю дорогу женщина проклинала Зорашада. В конце концов ее усталое сердце не выдержало. Несчастная замертво упала на землю, а ребенок выпал из ее рук на дорожные камни. Малышка сломала обе руки при падении, а в еще не оформившееся мягкое личико впились острые и колючие ветки ежевичных кустов. По счастливой случайности глаза ребенка остались невредимыми. Младенец заплакал от боли, но его услышали только ветер и шакалы, крадущиеся к разрушенному городу.
Глава 2
На холмах вблизи Зояда жил монах-отшельник. Жилищем ему служила пещера, в которой размещалось только самое необходимое — циновка, служившая постелью, тканые занавески из грубого
