— В этом есть определенный смысл, — заявил Стью, вытаскивая из кармана очередную пригоршню арахиса.
— В общем, так. Мы не будем болтаться тут, словно стая голодных волков, — глубокомысленно заключил Билли Боб. — Джеб и Стью, вы сядете на лошадей парами вместе с Керли и Хэнком, а своих коней оставите у этого дерева. Подъедем к палаткам ближе, и в городок вы войдете пешими. А как стемнеет, встретимся здесь.
— Отличная идея, босс! — восторженно поддержал его Джеб. — А почему бы нам не поехать парами, а лошадей повести позади? Так мы…
Тут Хэнк с такой силой толкнул его, что Джеб плюхнулся на землю.
— За что, Хэнк?
Билли Боб посмотрел на Джеба и покачал головой.
— Мы с Керли завалимся в салун, а ты, Хэнк, пойдешь по дороге. И не забывайте! Подъехав к городку, мы разделимся. Мы должны вести себя так, как будто не знаем друг друга. Говорите дружелюбно и приветливо, не делайте угрожающих жестов. Пожалуй, пистолеты лучше пока оставить в седельных сумках. Не надо, чтобы нас приняли за бандитов. Все должны быть уверены, что мы не причиним им вреда, — торжественно произнес Билли Боб.
— Погоди-ка, — обратился к нему Хэнк, сплюнув табачную слюну. — Может, ты и прав насчет денег, но я считаю, что пистолеты оставлять нельзя. А если что-то пойдет не по плану? Вдруг в городке окажутся мужчины?
— Черт, Хэнк, я же сказал тебе, что в палаточном городке Остались лишь бабы да дети. Все мужчины строят дорогу. К тому же мы не хотим устраивать перестрелку, а если у нас не будет с собой пистолетов, то и стрелять будет нечем. Понял?
Хэнк кивнул.
— Стало быть, мы придем туда, поболтаем о том о сем, возьмем то, за чем пришли, и откланяемся. И никто ничего не поймет.
— Ну да, — важно кивнул Билли Боб. — Мы будем уже далеко, когда они хватятся своих денежек.
Подумав минуту, Хэнк одобрительно кивнул и выплюнул пережеванный табак.
Бандиты взобрались на лошадей и медленно поехали к Тент-Тауну. Джеб и Стью тихо подпевали Керли, затянувшему «Мою дорогую Клементину», а Билли с Хэнком рассказывали друг другу какие-то истории — и все это для того, чтобы заранее войти в роль.
Далеко на западе в небо тянулись покрытые снегом горные вершины, яркие лучи полуденного солнца освещали па-Латки городка строителей. Рано утром мужчины уехали на работу, а женщины тут же принялись за домашние дела. Несколько женщин погрузили в телегу корзины с грязным бельем и побрели к реке, а Пэтти Дэннегай повела лошадь, запряженную в телегу. Перестирав белье, женщины развесили его на веревках, привязанных к деревянным столбам, вбитым в землю между палатками.
— Мэри, ты все белье развесила? — спросила Пэтти.
— Почти, — отозвалась Мэри Келлеген. — Ну-ка, девочки, не мешайтесь под ногами, — обратилась она к дочкам, которые тут же принялись играть и прятаться среди развешенного белья.
Близняшки заметили Кэтрин Мэри, игравшую со Снузером, и побежали к ней.
— Ну дай сюда! Дай мне ее, Снузер! — кричала Кэтрин Мэри, вырывая у пса из пасти палку.
Пегги и Полли попытались помочь подружке, но Снузер вышел из поединка победителем и помчался в открытое поле, а девочки, давясь от смеха, побежали за ним.
— Пегги! Полли! — окликнула их Мэри. — Вы бы лучше помогли миз Синтии.
Сестры кивнули и, смеясь, бросились назад.
— Кэтрин Мэри, не дразни этого баловника Снузера! — крикнула Пэтти. — Ох! Вода почти закипела, — заметила она, посмотрев на котелок.
Пэтти пригласила Мэри на чашечку чаю, и подруги стали обсуждать сюрприз, который женщины Тент- Тауна готовили мужчинам к вечеру. Предстоящий обед будет необычным.
— Ты приготовишь мясо со спагетти? — спросила Пэтти. Польщенная, Мэри кивнула.
— Это будет замечательно.
— Представляю, какое у Шона будет лицо, — улыбнулась Пэтти.
— Мне бы в жизни в голову не пришло устроить гулянку, — заявила Мэри.
— О веселье позаботится миз Синтия, у нее это неплохо получается, — сказала Пэтти. — Вообще с тех пор, как она приехала сюда, как-то веселее стало.
— Пэтти, а сколько, по-твоему, лет Шону?
— Не представляю, но готова поклясться, что у него в жизни не было такого веселого дня рождения и…
Ее прервал громкий лай Снузера, внезапно ворвавшегося в палатку. Не успела женщина опомниться, как пес поставил лапы ей на колени и облизал лицо розовым языком.
— Иди отсюда, Снузер, ты весь мокрый, — засмеялась Пэтти, пытаясь оттолкнуть от себя собаку.
В палатку вслед за Снузером вбежала Кэтрин Мэри.
— Мама! Мама! — кричала девочка.
— Ради Бога, детка, прогони отсюда собаку.
— Мама, мы со Снузером видели, как к Тент-Тауну подъехали несколько всадников на огромных лошадях… — взволнованно проговорила девочка.
Пэтти недоверчиво посмотрела на дочь.
— Ну да, — улыбнулась она, — а одеты они были в рыцарские доспехи, в руках держали щиты, а на их шлемах покачивались длинные перья. Святые угодники, Кэтрин Мэри, ты же рассказывала мне эту историю всего неделю назад Беги играй, детка! Или помоги миз Синтии. Она просила, чтобы вы пришли сразу после ленча, — вымолвила Пэтти, выставляя из палатки дочь и собаку.
— Но ведь мы видели их, правда, Снузер? — обратилась Кэтрин Мэри к любимой собаке, когда они бежали к школьной палатке, в которой Синтия с ученицами рисовали картинки и мастерили украшения.
Лидия Рафферти увела мальчиков к реке, где они должны были провести урок природоведения и заодно устроить пикник, — чтобы не мешать приготовлениям к празднику. Однако Томми О'Нилу и Деннису Макгиру пришлось остаться в лагере и работать с девочками — в наказание за то, что накануне они бросались комьями грязи.
— Миз Синтия! Миз Синтия! — закричала Кэтрин Мэри.
— Отойди, Снузер, — сказала Синтия, отодвигая ногой собаку.
— Но, миз Синтия…
— Что такое, детка? — приветливо спросила Синтия. — Ты не забыла, что у нас очень много дел? Все надо успеть до вечера. А ты уже нарисовала картинку для мистера Рафферти?
Вздохнув, Кэтрин Мэри послушно села за стол. Снизу на листке она нарисовала зеленую травку. Сверху — ясное голубое небо, слева рисунок оживляло огромное солнце, а справа все было испещрено тонкими штрихами — так девочка изобразила дождик.
— Ох, как красиво! — воскликнула Синтия, когда Кэтрин Мэри показала ей рисунок.
Время шло быстро, но Синтия везде успевала: девочки готовили рисунки в подарок Шону, а мальчики развешивали их на стенах палатки. В кухне женщины пекли пироги и хлеб, варили картошку и тушили овощи. Аромат жарящегося на вертеле поросенка, около которого с утра хлопотали Салли Кинкейд и Рози Макгир, был таким аппетитным, что всем хотелось есть.
— Кажется, все идет хорошо, — заметила Синтия, в последний раз оглядывая палатку.
Она улыбнулась, заметив, что Мэгги рисует кудрявого мальчика, стоящего рядом с огромным подсолнухом, выросшим перед крохотным вагончиком.
— Просим прощения, мэм… — вдруг раздался у нее за спиной голос.
Обернувшись, Синтия увидела двух незнакомцев, стоявших в дверях.
— Я — Вильям Роберт Уолден, — представился коренастый мужчина, приподнимая шляпу. — А это…
— Керли Фрэнсис Ринго, к вашим услугам, мэм, — перебил его второй незнакомец, кивая лысой головой.
— Мы ехали с ранчо и заметили ваш городок, — проговорил Билли Боб. — Вот и решили, стало быть,
