внешнюю политику государства, то премьер-министр Барак должен был назначить на пост министра иностранных дел его, а не поручать ему ведение внешних переговоров в виде «халтуры», сверхурочной работы, отвлекавшей его от выполнения его прямых обязанностей — отвечать за внутреннюю безопасность страны.
Если премьер-министр Ариэль Шарон считал, что Эфраим Алеви лучше, чем Шимон Перес может представлять его политическую линию в США, то ему следовало изначально назначить министром иностранных дел Алеви, а не отдавать этот портфель Пересу, окружая последнего «противовесами». Но в Израиле слишком вероятна ситуация, когда глава правительства (в данном случае Шарон) слишком зависит от своего ненадежного союзника (в данном случае — Перес) и вынужден предоставлять ему должности, на которых этот союзник вполне в состоянии проводить политику, противоречающую мировоззрению и намерениям главы правительства.
В нынешней ситуации способному специалисту своего дела трудно оказаться за столом правительства. Путь в министерское кресло лежит через Кнессет, хотя для работы парламентария требуются совсем иные способности, нежели для работы министра. В Кнессете нужны способности не исполнителя, а полемиста (умение киногенично выглядеть перед объективами и хорошо звучать в эфире, плести интриги, а, главное, иметь железную стойкость, необходимую для посещения бесконечных свадеб, бар-мицв, поминок и т. д. сотен и тысяч членов ЦК партий (а эти люди, как правило, очень не любят, когда ими манкируют и старательно считают «знаки внимания» — как героиня Фаины Раневской в экранизации «Золушки» Е. Шварца).
Нам необходимо полностью разделить исполнительную и законодательную ветви власти, и поэтому министр не может и не должен быть депутатом Кнессета. Сидение на двух стульях одновременно создает недопустимое противоречие интересов. Наша «тянитолкайская» форма правления приводит к тому, что уже на следующий день после выборов премьер-министру начинают активно мешать в его работе, и этим занимается не только оппозиция (что по определению входит в сферу ее обязанностей), но и его партнеры по коалиции, на которых, вроде бы, премьер должен твердо опираться. В нормальных демократических странах ничего подобного не бывает и быть не может. В таких странах избранный глава государства получает возможность в течение четырех следующих лет проводить в жизнь политику, которую он обещал проводить избирателям и ради которой был избран. А у нас даже в те времена, когда премьер-министр избирался всенародно, над ним постоянно дамокловым мечом висела угроза коалиционного кризиса и, соответственно, отставки, и потому он был вынужден заниматься не столько руководством государства, сколько тушением коалиционных пожаров.
Стабильность власти в Израиле расшатывается еще и в силу наличия опасных трений между законодательной властью (Кнессетом) и властью судебной. Частично эти недоразумения вызваны пассивностью Кнессета, а частично властвующей ныне в нашем Верховном Суде доктриной «судебного активизма». Автором ее является Аарон Барак. Мы докатились до положения, при котором государством в значительной степени руководит не правительство, а всевозможные следственные комиссии и надзорные инстанции. Никто не хочет принимать решения, предпочитая сразу «отфуболить» вопрос в суд — пусть, мол, он решает. А уж в суде любой вопрос проволынят до тех пор, пока он не утратит свою актуальность. В такой ситуации люди, способные действовать и принимать решения, оказываются практически не у дел.
Для того, чтобы обеспечить стабильность и эффективность власти в стране, нам необходимо следующее:
— поднять, по меньшей мере, до трех процентов электоральный барьер прохождения в Кнессет (то есть минимальное представительство фракции будет равно четырем мандатам);
— полностью реализовать принцип разделения властей в отношении правительства и Кнессета (премьер-министр должен обладать полной свободой в назначении министров — без оглядки на парламент);
— принять Конституцию и учредить Конституционный суд, который ни организационно, ни по статусу не будет связан с Верховным Судом;
— принять Закон о проектах национальной значимости, позволяющий правительству предоставлять «зеленый свет» действительно важным для страны проектам при прохождении ими всевозможных согласований в бюрократических и судебных инстанциях.
Партийная структура
В былые времена кандидаты в депутаты Кнессета отбирались и назначались внутрипартийными комиссиями, т. н. «учредительными комитетами». Решили, что это недемократично, и выбор кандидатов был передоверен центральным комитетам (ЦК) партий. Затем решили, что и это недостаточно демократично и перешли к системе т. н. праймериз — всеобщих внутрипартийных выборов (выборов кандидатов в Кнессет всеми членами данной партии). Я утверждаю, что праймериз не имеют ничего общего с демократией. Праймериз заметно усилили коррумпированность и популизм на внутрипартийной арене.
Мало кто в состоянии обеспечить свою избирательную кампанию, в которой участвуют по сто тысяч избирателей: ведь именно такова средняя численность людей, состоящих в обеих крупных партиях. Недавно же мы стали свидетелями того, как успешно проведенная кампания по записи в одну из них довела численность ее официально зарегистрированных членов до 300 тысяч. Для успешного проведения личной избирательной кампании таких масштабов необходимы огромные финансовые вложения и постоянный доступ к СМИ, которых нет у большинства политиков, особенно, начинающих.
Я считаю, что система праймериз оправдывает себя лишь в одном случае — при выборах кандидата на пост главы правительства. Тот, кто претендует на этот пост, должен продемонстрировать и свою финансовую состоятельность, и способности организатора, и умение заинтересовать своей персоной журналистов. В случае же выбора кандидатов в депутаты Кнессета, себя не оправдывает ни система праймериз, ни система внутренних выборов в ЦК партий. Учредительная комиссия в данном случае — гораздо более честный и надежный способ. Шансы на то, что она подберет самых подходящих и достойных кандидатов — гораздо выше, чем при выборах кандидатов на праймериз или в ЦК.
Я утверждаю это на основании многолетнего опыта активной деятельности в ЦК одной из крупнейших партий. Я удостоверился в том, что и выборы в ЦК, и праймериз губят на корню все хорошее и честное, что только может быть во внутрипартийной политике. Эти системы приводят к тому, что кандидаты становятся заложниками всяческих «электоральных подрядчиков», функционеров, «маклеров» и пр., а последние не упускают случая «покарать» первых в случае, если они не поддаются их шантажу, сводящемуся, как правило, к вымогательству всяческих выгод и синекур.
Для наглядности приведу пример Овадьи Эли, возглавлявшего штаб Ликуда на муниципальных выборах 1993 года. Я в то время занимал должность директора этого штаба и не погрешу против истины, заявив, что тогда мы принесли Ликуду значительный успех. Дело было всего через год после нашего поражения на всеобщих выборах, когда Ликуд пребывал «в состоянии грогги». Успех был достигнут ценой ряда непопулярных решений, которые вынужден был принять Овадья Эли. Он пошел на это и поплатился, не будучи избран кандидатом в Кнессет от Ликуда на следующих праймериз. Тем самым мир израильской политики лишился способного и инициативного деятеля.
Хочу подчеркнуть, что я отнюдь не считаю недопустимыми в принципе т. н. «политические назначения», т. е. назначения доверенных лиц на те или иные ключевые посты. Любая администрация будет не в состоянии проводить в жизнь свою политику без того, чтобы ключевые исполнительные должности занимали люди, разделяющие идеи данной администрации. Правительство, пришедшее к победе на выборах под лозунгом поддержки и развития поселенческого движения, не может себе позволить иметь начальником агитационного штаба члена движения «Мир сегодня» — и наоборот. Но когда шансы кандидата быть избранным на реальное место в списке определяются его способностью и готовностью раздавать синекуры «нужным людям» и мелькать на семейных торжествах партийных функционеров — это недопустимо. Это расшатывает структуру партий, ослабляет партийную дисциплину и отпугивает от занятий политикой действительно достойных людей. Ведь не каждый же способен днями и ночами слоняться по свадьбам и прочим семейным торжествам всевозможных партийных активистов и функционеров. Многие от этого
